class="p1">— Нет-нет, что ты! — со страхом в глазах Оралиус отшатнулся. — Я дома-то никогда. У меня же принципы!
— Ну-ну, — я кивнул головой, выражая максимум возможного скепсиса. — То-то тебя тут оставили, когда все остальные съехали.
— Это случайность! — инкуб закрыл лицо, и я понял, что он на грани, поэтому решил пожалеть его.
Тем более, в коридоре уже слышались весёлые голоса Дарьи и Силиконы.
— Принимайте пациента, — сказал я, когда они вошли. — Сделайте его первым красавцем! Фотоотчёт обязательно.
— Так точно, — отозвалась Дарья.
— Хорошо, хорошо, — инкуб заметался, не зная, с чего бы начать. — Я сейчас, только…
— Только самогон мне дай, пожалуйста, — сказал я, напоминая, зачем я пришёл.
— Да-да, конечно, — откликнулся тот и приоткрыл кладовку.
Выгрузив из неё несколько объёмных бочонков, я заметил, что запасы начали иссякать. Так что скоро придётся придумывать что-то ещё. Ну или засадить Оралиуса за самогоноварение в промышленных масштабах.
* * *
Гагарин ждал меня недалеко от разлома. Место было ровное и удобное. Оно-то и обещало вскоре стать тем самым центром торговли между двумя мирами, которое было нужно и тут, и там.
Не успел я выгрузить из машины бочонки с огненной водой, как из разлома в синее небо взмыл Громорыг на летающем ящере. Этот был грузовой, на котором и предстояло везти все наши бочки вниз.
— Ещё один день без смерти! — поприветствовал меня орк, и я ему ответил каким-то сходным приветствием, не совсем понимая, почему они так говорят. У них же смерть означает бой, значит, и цель жизни. — Привёз эту чудесную огненную воду?
— Да конечно, — проговорил я, глядя на Грозного Рыка. За последние сутки он, кажется, немного сдал, так как не просыхал ни на секунду. Предупредить его что ли, что алкоголь вредит здоровью, или сам разберётся? — Ты, говорят, тоже что-то захватил?
— О, тебе понравится, — ответил мне Громорыг, стащил с себя кожаную сумку и бросил к моим ногам. Та открылась, и на невысокую траву выкатился драгоценный камень с половину моего кулака. — Для друзей только лучшее.
— Хорошо, — сказал я, подбирая сумку и закидывая обратно в неё самоцвет. — Только должен предупредить, что мы не ожидали столь серьёзного внимания к нашей продукции, поэтому совсем скоро она может закончиться.
— В ваших же интересах, чтобы она не заканчивалась, — ответил мне орк и махнул дубиной. — Пьяные мы добрые, — а потом заржал, как конь. Судя по всему, это была одна из его шуток.
Но мне не давало покоя что-то, увиденное внутри сумки.
— Ладно, — ответил я, махнув рукой, — мы придумаем, как ускорить производство.
А сам подумал, что Оралиус меня возненавидит, если из инкуба, призванного удовлетворять женщин и тем самым подпитываться, я превращу его в самогонщика. Можно ж ещё и патент государственный получить! Хотя, нет, государство не терпит конкуренции.
Опять же, хотелось, чтобы Громорыг скорее улетел, потому что надо проверить, правильно ли я всё заметил. Тот загрузил бочонки на ящера, по-дружески облапал меня, выражая свою симпатию, и улетел, дыша перегаром, похлеще чем Дезик струями огня.
Я устроился прямо там и под взглядом Гагарина открыл сумку. Один камень показался мне… нет, не странным. А знакомым.
— На твоём месте, — ненавязчиво проговорил Алексей, но так, чтобы я услышал его посыл. — Я бы поделился кое-чем из этого с государством.
— Зачем? — спросил я ромбовидный розовый предмет, который только походил на самоцвет, но не был им. — Разлом, по сути, на моей земле.
— Всё так, — согласился со мной Гагарин. — Это только дружеский совет. Дело в том, что и армия стоит на твоей земле, если ты понимаешь, о чём я. Просто, если не поделишься сам, могут и забрать. А уж заберут всё, это ты мне поверь.
Я повернулся и глянул в его глаза. Нет, он не давил, просто советовал. И так, наверняка, сделать было бы лучше всего. Вот только я не слышал его. Я соображал, что же на самом деле произошло, раз у меня в руке переливался на местном солнце пропуск Силиконы на Олимп. Что там вообще произошло?
— Хорошо, — ответил я, поняв, о чём он мне говорит. — Я обязательно приму это к сведению.
— Молодец, — ответил тот и хлопнул меня по плечу. — Ты сейчас куда? Сопроводить? Кстати, я тебе охрану почти подобрал.
— Охрана — это отлично, — кивнул я, размышляя, как буду показываться везде с телохранителями. Впрочем, совсем скоро меня это уже не будет волновать. Через несколько дней моя ссылка закончится, и я вернусь домой. Хотя, если честно, там гораздо скучнее, чем тут. — Но пока я заскочу к тётке и узнаю, нужна ли ей помощь с похоронами деда. Поэтому нет, на сегодня, полагаю, мне твоя помощь больше не понадобится.
— Отлично, — ответил мне Гагарин и протянул руку. — Тогда завтра представлю тебе твою охрану.
Мы простились и разъехались в разные стороны. И почти сразу я обнаружил старшего брата, бредущего по дороге к усадьбе. Я остановился напротив него.
— А ты что тут делаешь? — спросил я с некоторым подозрением, так как уже второй раз видел его поблизости от поместья.
— Да вот, Ксении Альбертовне помогаю, — ответил он слегка дрогнувшим голосом, из чего я заключил, что он врёт. Но сейчас разбираться с ним у меня не было ни времени, ни возможности.
— У разлома? — я приподнял бровь, понимая, что тётка тут, скорее всего, совершенно ни причём.
Он лишь развёл руками.
— Садись, подвезу, — сказал я, кивая на пассажирское сидение. — Или сам?
— Спасибо, — слегка затравленно ответил он, хоть и не понял причины этого. — Пожалуй, соглашусь.
Когда он открыл дверцу, я понял, что сумка с самоцветами до сих пор лежит на пассажирском сидении. Небрежно схватив её, я не обратил внимания на то, что клапан раскрылся, и Тимуру вполне видно, что находится внутри.
Однако он сделал вид, что ничего не заметил.
Ксения Альбертовна находилась скорее во взбудораженном состоянии, нежели в подавленном. Многочисленные заботы, навалившиеся на неё в этот день, не давали задуматься о причине их возникновения.
— Я могу быть чем-нибудь полезен? — поинтересовался я у тётки после того, как мы поприветствовали друг друга.
