class="p1">— Увы, к сожалению. Печально то, что его теории придерживаются многие люди, особенно больные, которые убеждены, что, поспав на могилах скифов, сарматов, тавров или поцеловав дольмены и стелы, они смогут вылечить опухоли, лейкемию и другие серьезные заболевания.
— Почему он до сих пор на свободе?
— Официально − это связано с тем, что секта развивается в соответствии с законом. Неофициально — Бирюков родственник замначальника УФСБ по республике Крым и городу Севастополь.
— Ничего себе! Неужели некому оспорить этот бред?
— На самом деле, многие. Но отчаявшиеся люди верят в самые странные вещи. Бирюков утверждает, что он проверил и изучил энергетику курганов Крыма и обнаружил несколько доселе неизвестных. Прежде всего, он утверждает, что обнаружил «энергетическую вибрацию», излучаемую из их глубин.
— Мама дорогая…
— Медитация — это шаманский способ установления контакта с этим энергетическим измерением. Как сообщается на сайте, этот процесс облегчается, если…
— Потому что, конечно, у него есть и сайт…
— …Если мы будем посещать эти археологические памятники с уважением, которого они заслуживают, понимая, что это живые существа, обладающие сознанием, а не просто неодушевленные камни и руины, какими бы внушительными и соблазнительными они ни были, − процитировал текст Павел.
— А этот «многомерный транс», который он предлагает, в чем он заключается? — с отвращением спросил майор, в то время как в его сознании драматизм исчезновения все больше размывался в пользу культового сценария.
— Понятия не имею. Как правило, в таких сектах, это секс, оргии и наркотики.
Неделин громко вздохнул и побарабанил пальцами по столу, прикидывая, что делать дальше.
— Какая у него аудитория? О каком количестве людей идет речь?
В ответ Павел Эркенов показал ему фотографию: около восьмидесяти человек стояли в кругу вокруг раскопанного кургана, взявшись за руки, как в гигантском круге.
— Черт, — пробормотал Неделин. − Я бы предпочел инопланетян.
— Прямо со всей страны прибывают люди, чтобы присоединиться к нему и к неоанастасийцам.
— Как раз то, что нам нужно… Хорошо. Мы приостановим поиски: свяжемся с остальными и скажем им, что они могут идти домой. Пока держите эту историю с культом при себе. Если пресса узнает, мы окажемся в полном дерьме. Я наведу справки в ФСБ… Этот Бирюков, у него есть дом или он живет в пещере со своими духами древних скифов?
— Да, у меня есть его домашний адрес, но я сомневаюсь, что он будет там, в тепле и в ожидании нас.
— Стоит попробовать. Десять минут и мы уходим.
Глава двадцать пятая
Симферополь, дом Барсуковых
Eвгений, Мария и Роман наслаждались солнечным светом, попивая кофе под беседкой с видом на рощу. Регина мыла посуду: когда Мария предложила ей помочь, она чуть не выгнала их, как будто они ее обидели.
Евгений уже собирался заговорить, когда Мария опередила его:
— Роман, мы ознакомились с досье. Мы оба. Я показала его Кротову вчера.
Роман Барсуков посмотрел на питерца, который кивнул.
Впервые Роман Игоревич почувствовал, что тон его коллеги абсолютно серьезен. Он встал и закрыл дверь во двор, как будто хотел оставить этот разговор за пределами дома.
— Что вы думаете? — спросил он.
— Мы будем честны, — ответила Райская. − Мы понятия не имеем, что делать. Мы оба никогда не видели ничего подобного.
— Тем лучше. У вас свежий взгляд на проблему, в то время как я слишком много времени провел, зарывшись в нее носом, десятилетиями. Признаю, я потерял объективность.
— Я думаю, Мария имела в виду, что у нас нет всех специфических навыков, — добавил Евгений. − Понятно, что оба убийства были совершены по одной и той же ритуальной схеме.
— Вот почему я здесь. Я занимаюсь расследованием этих смертей уже сорок лет. Я разговаривал с экспертами, профессорами университетов, антропологами и археологами. Я собрал столько материалов, что… Я не думаю, что это дело вне вашей компетенции, наоборот. Я окажу вам всю возможную помощь.
Оба полицейских обменялись недоуменными взглядами.
— Хорошо, Роман. Почему бы нам не вернуться к началу? — спросила Мария. Почему бы тебе не рассказать нам, как началась эта история?
Подполковник встал и положил руку на одну из балок беседки, увитых плющом.
— Хорошо, — говорит он через несколько секунд, поворачиваясь к ним. − Но сначала я должен выпить чего-нибудь крепкого. Прошло сорок лет, но эта история до сих пор вызывает у меня неприятные воспоминания.
Глава двадцать шестая
Дом Барсуковых, Симферополь
− Мой первый контакт с этим делом произошел ровно на следующий день после того, как была найдена первая девушка, двадцать шестого сентября тысяча девятьсот семьдесят восьмого года. Мне было двадцать лет. Другими словами, я был юнцом. Я работал в отделении милиции в Ялте. В то время в регионе было не так много местных милиционеров: политика министерства в те годы заключалась в том, чтобы отправлять сотрудников подальше от родины, особенно с южных регионов. Я был одним из немногих счастливчиков, кому удалось остаться на полуострове.
Роман Игоревич сделал глоток коньяка и протянул бутылку коллегам, которые отказались.
— Официально дело было возбуждено прокуратурой. Тело обнаружили туристы-дикари. Жертва была найдена у минерального источника, расположенного в двенадцати километрах от Ялты. Рядом с источником находился дольмен, древняя гробница.
Кротов открыл папку и кивнул, изучая карту острова.
— Сразу со съездом с трассы шла дорога, которая тогда еще не была полностью асфальтирована. Примерно через десять километров мы подъехали к развалинам старого храма. Он был посвящен культу водной стихии и относился, по мнению археологов, к бронзовому веку. Мои коллеги были все с материка, от первого до последнего. Я ничего не имею против них, но, клянусь, они не блистали своей проницательностью.
Евгений с Марией улыбнулись.
— Поначалу я не воспринимал это так, поверьте мне. Это было мое первое убийство и первая мертвая женщина, которую я видел в своей жизни, а судя по тому, как они вели расследование, думаю, это было и первое убийство для коллег за долгие годы. Я сразу понял, с кем имею дело, когда они описали источник как таз для стирки, а дольмен как каменный пенал.
Кротов снова улыбнулся. Он успел прочитать, что этот храм — уникальный памятник, единственный на всем острове остаток возвышенных сооружений, прикрывавших священные источники; кроме того, это был один из самых крупных и хорошо сохранившихся наследий скифской цивилизации. Священный источник упирался в сланцевую стену, куда древние зодчие отводили бьющую из скалы воду.
Храм высотой около пяти метров был разрушен и закрыт оползнем и только после второй мировой войны он был
