Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
– Надо же! – сухо отозвался Далглиш. Но Сетон не почувствовал иронии. Он взволнованно спросил:
– Послушайте, вы ведь не сомневаетесь насчет того телефонного звонка в среду поздно вечером? Мне действительно, едва я вошел в дом, позвонил убийца и сказал, чтобы я ехал в Лоустофт. Просто с целью выманить из дому, я считаю. Чтобы у меня не было алиби как раз на время смерти. Иначе вообще непонятно. А так у меня оказывается трудное положение. Обидно, что Лиз не согласилась зайти. Поди теперь докажи, что, когда я приехал, Мориса в доме не было и что я ближе к ночи не отправился с ним прогуляться по пляжу, вооружившись подходящим кухонным ножом. Да, кстати, орудие убийства нашли?
Инспектор ответил отрицательно. И сказал:
– Мне бы очень помогло, мистер Сетон, если бы вы могли подробнее рассказать об этом звонке.
– А я вот не помню больше ничего! – с неожиданной досадой отозвался Сетон. – Вы уж который раз меня спрашиваете, а я вам повторяю, что больше ничего не помню. Я же после этого, черт подери, знаете как шмякнулся головой! Да вы мне скажите, что никакого звонка не было, просто мне примерещилось, я бы и поверил, только, должно быть, все же звонили, иначе бы с какой стати я стал машину из гаража выводить? Устал зверски и вдруг ни с того ни с сего потащился в Лоустофт? Нет, кто-то звонил. Это я точно помню. А вот как звучал голос, уже вспомнить не могу. Не знаю даже, мужской или женский.
– И что именно сказали?
– Да я же вам говорил, инспектор! Сказали, что звонят из лоустофтского полицейского участка и что на берег выбросило труп Мориса в моей лодке и с отрубленными кистями рук.
– Отрубленными или отрезанными?
– Да не знаю я! Вроде бы отрубленными. И я должен немедленно прибыть в Лоустофт для опознания тела. Ну я и поехал. Я знал, где у Мориса ключи от машины, и бак «вокс-холла» оказался полон, на счастье. Вернее, на беду. Я едва не гробанулся. Вы, конечно, скажете, сам виноват, я понимаю. Признаю, я сделал по пути пару глотков. А что, разве удивительно? Я уже был совершенно без сил, когда приехал в Монксмир. Со вторника на среду ночь провел черт знает как, полицейский участок «Уэст сентрал» – это вам не отель. А потом еще сколько часов в поезде.
– И тем не менее вы сразу же отправились в Лоустофт, не позаботившись даже проверить? – спросил Реклесс.
– А я проверил! Я когда выехал на шоссе, то подумал, надо посмотреть, может, «Чомга» на месте, как была. Свернул в Кожевенный проулок, проехал сколько можно и спустился к воде пешком. Смотрю, лодки нет. Ну я и решил: значит, правда. Вы можете, конечно, сказать, что надо было перезвонить в полицейское отделение, но у меня и в мыслях сначала не было, что звонок из полиции мог быть туфтой. А когда пришло в голову, уже в пути, то проще всего было посмотреть, где лодка. Но вот только…
– Да? – ровным голосом отозвался Реклесс.
– Тот, кто звонил, выходит, знал, что я дома. И это не могла быть Лиз Марли, она ведь только отъезжала от ворот, когда зазвонил телефон. Спрашивается, кто еще мог это знать и откуда?
– Могли видеть, как вы входили в дом, – предположил Реклесс. И потом, вы, наверно, сразу включили свет. А освещенные окна заметны издалека.
– Да так-то оно так. Свет я всюду зажег, правда. В этом доме, когда темно, меня жуть берет. Но все-таки странновато.
Действительно странновато, подумал Далглиш. Хотя, должно быть, инспектор дал верное объяснение. Свет в окнах «Сетон-хауса» виден на всем мысу. А когда окна погасли, некто по этому признаку мог определить, что Дигби Сетон уехал. Но зачем понадобилось его выманивать? Что-то еще надо было сделать в доме? Отыскать и уничтожить улику? Или в это время в одной из комнат лежало тело Мориса? Но этого не могло быть, если Дигби говорит правду и лодка тогда с берега уже исчезла.
Дигби вдруг спарсил :
– А что я должен делать насчет тела, чтобы передать его на медицинское исследование? Морис никогда не говорил, что интересуется медицинскими исследованиями. Но раз это его воля…
Он перевел вопросительный взгляд с Далглиша на Реклесса. Инспектор ответил:
– Об этом вам не стоит сейчас беспокоиться, сэр. Ваш брат оставил все необходимые распоряжения и оформленные бланки. Но придется повременить.
– Да, конечно, я понимаю… Просто я не хотел бы… Раз Морис так решил…
Дигби растерянно замолчал. Возбуждение его заметно спало, он выглядел очень усталым. Далглиш и Реклесс переглянулись, они оба подумали, что тело Мориса Сетона едва ли будет представлять какую-то ценность для медицинских исследований после того, как с ним разделается Уолтер Сиднем, выдающийся и методичнейший специалист и автор учебника по судебной медицине, где на первой же странице патологоанатому рекомендуется начинать с сечения от горла до паха. Разве что руки и ноги Мориса Сетона еще сгодятся для практики первокурсников, хотя вряд ли он это имел в виду. Впрочем, его тело уже послужило медицинской науке.
Реклесс собрался уходить. Он объяснил Дигби Сетону, что от него потребуется присутствие на предварительном дознании – это было встречено довольно кисло, – и стал складывать бумаги с удовлетворенным видом страхового агента по окончании удачного рабочего дня. Дигби наблюдал за ним, как ребенок, которому надоели взрослые, но все-таки лучше, чтобы они не уходили. Застегивая ремни портфеля, Реклесс задал свой последний вопрос, задал небрежно, как бы не особенно интересуясь ответом:
– Вам не кажется странным, мистер Сетон, что ваш единокровный брат назначил своим наследником вас, притом что вы как будто бы не были с ним особенно близки?
– Но я же объяснил! – чуть не взвыл Сетон. – Ведь больше же никого родных нет. И у нас вообще отношения были вполне ничего. Я всегда старался с ним ладить. Не так-то это было и трудно, надо сказать, – только подольститься немного, книги его безобразные похвалить, проявить внимание. Я вообще стараюсь с людьми ладить по возможности. Всякие там ссоры, разборы – это не в моем вкусе. Долго его переносить я бы, конечно, не смог, но мы и общались нечасто. Последний раз виделись в конце августа, в дополнительный выходной, я же вам говорил. А он страдал от одиночества. И, кроме меня, у него никого родных не осталось. Ему хотелось верить, что мы – близкие люди.
Реклесс сказал:
– Значит, вы поддерживали с ним отношения ради денег. А он с вами – чтобы не страдать от одиночества?
– А что же. Такова жизнь, – нисколько не смутившись, ответил Сетон. – Нам всем друг от друга что-то нужно. Вас, инспектор, кто-нибудь любит просто так, ни за что?
Реклесс встал и вышел через открытую стеклянную дверь. Далглиш вышел следом, и они молча постояли на каменной террасе. Ветер посвежел, но солнце по-прежнему сияло, разливая золотой теплый свет. По сине-зеленой поверхности моря шквалистый ветер гнал, как легкие бумажки, несколько белых парусов. Реклесс присел на ступени, ведущие на узкую лужайку, позади которой берег круто обрывался к воде. Далглиш почувствовал, что, возвышаясь над сидящим Реклессом, он как бы имеет над ним лишнее преимущество, и тоже опустился рядом. Каменные ступени оказались неожиданно холодными, напомнив о том, как слабосильно тепло осеннего солнца.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
