кому-нибудь могло прийти в голову ей навредить?!
Сказано это всё было таким тоном, что я усомнилась. Мужчина же отвлёкся на подошедшую светловолосую девушку; она мимолётно скользнула по мне взглядом и широко улыбнулась бармену, заказывая крепкий напиток.
Я же, нахмурившись, замерла. Шэлла казалась хрупкой и ранимой драконицей. Но это для меня, а какой она была для других?
Бросив взгляд на её подруг, я почти решилась к ним подойти, как в зале медленно стал тухнуть свет, и только середина сцены осталась подсвечена кружившимися в танце магическими светляками. Их движения меня зачаровывали, особенно потому, что я была не в состоянии разжечь такие искры. Не было во мне магии, а артефакты работали несколько по-иному. Магические светляки — это стихийные искры сырой магии, что по воле её носителя срывались с пальцев и тускло горели. Чем сильнее магически одарён дракон или маг, тем ярче они пылали. Были артефакты, что работали по тому же принципу, но их свет был более механическим; здесь же казалось, что они живые и трепещут в полёте.
Звенящая тишина, что опустилась на заведение, была нарушена звонким цоканьем каблуков. Вначале на сцену вышла хрупкая девичья фигурка и заиграла на флейте нежную мелодию. Лёгкий ветерок игриво пронёсся по залу, принеся с собой прохладный морской воздух — запах свободы и надежды. Одинокая флейта доиграла последние ноты романтичной мелодии, и в наступившей тишине раздался обворожительный голос. На сцену поднялась и плавно двинулась к свету ещё девушка. Её голос завораживал, а тело пленило. Она словно была соткана из света звёзд или же морской пены… С каждым новым словом, вылетавшим из её рта, мне всё больше и больше хотелось кинуться к её ногам и причитать о её совершенстве. Кто-то из зала не совладал с искушением и попытался броситься к сцене, но охрана ловко перехватила отчаянных глупцов.
Я же всё больше тонула в её голосе и словах, завороженная их звучанием. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что вот он, ещё один вид ментального воздействия. Но мысль была настолько мимолётной, что я не успела на ней сосредоточиться, а с разбегу увязла в песне.
Девушка рассказывала о вечной любви… о той любви, что не может умереть и обречена вечно возвращаться, вдохновенно перерождаясь в иных мирах.
Юные души полюбили друг друга в начале времён, но были преданы близкими, погрязли в чужой лжи и теперь, перерождаясь в каждой новой жизни, они ищут друг друга, хотя и причиняют боль. Они не в состоянии простить, и всё повторяется вновь и вновь: любовь, предательство и смерть.
Зал замирал и ахал с каждой новой пропетой нотой. К чарующему голосу плавно присоединилась флейта и кифара, нагнетая обстановку и неизбежно двигаясь к трагичному финалу.
В очередной раз ради глупой идеи спасения мира возлюбленный жертвует собой и погибает, оставляя любимую одну. Она в одиночестве проживает годы, после чего сама неизбежно отправляется на перерождение. На особо чувственной ноте её песнь оборвалась, словно сорвалась с обрыва, и снова флейта заиграла щемящую мелодию.
Певица плавно удалилась со сцены, пока девушки доигрывали свою партию. Струны кифары сливались с пронзительной песней флейты, оставляя горечь на губах.
Когда певица ушла, я, наконец, смогла почувствовать влагу на щеках. Я и не заметила, что глаза наполнились слезами, так была поглощена переживаниями за молодых.
Постепенно девушки тоже доиграли и покинули сцену, а в зале ещё долгие мгновения стояла тишина, но и она не вечна. Постепенно гул вновь возродился, а я продолжала завороженно смотреть на сцену.
— Сколько раз я слышал эту песню, но каждый как первый… — мужской голос заставил меня вздрогнуть и обернуться. Бармен ставил около меня высокий фужер, вопросительно указывая взглядом на бутылку красного вина, на что я согласно кивнула.
— Это потрясающе… Почему я раньше не пришла?
Он довольно улыбнулся, стоило мне положить монеты и потянуться за наполненным фужером. Сделав глоток, я решила прогуляться и по возможности приблизиться к девушкам.
Как с ними познакомиться?! Эта мысль неустанно жужжала у меня в голове.
— Какая девушка… — слегка шатающийся мужчина попробовал ухватить меня за локоть, но, дёрнувшись, я отступила назад, и его пальцы прошлись по мне лишь вскользь.
— У-у… какой мягкий пол, — довольно пробормотал, растягиваясь на полу, в тот момент, когда я решила тактически отступить.
То, что он валялся, никого не удивило и не привлекло внимания. На сцене вновь запел чарующий голос, хотя магии в нём больше не чувствовалось. Несколько парочек заскользили рядом, двигаясь в танце. Было в их движениях что-то завораживающе хищное, что наталкивало меня на мысль, что они — драконы.
Невзначай столкнувшись с заинтересовавшей меня девушкой, я чуть не расплескала на неё вино.
— Осторожнее! — воскликнула сиреневоволосая.
— Извините! Здесь такая толпа… я вас не заметила, — делая вид, что осматриваю её, зацепилась взглядом за кулон. Точно такой же был у Шэллы.
— Я что, такая незаметная?! — девушка явно заводилась.
Чёрт! Я мысленно ругала себя. Драконы более вспыльчивые, тем более, что здесь рекой льётся крепкий алкоголь; от лёгкого ведь никакого толку. Ускоренная регенерация быстро выводит любые токсины из их крови, поэтому, чтобы почувствовать хоть какое-то опьянение, они предпочитают исключительно крепкие напитки, а опьянение способствует агрессивному поведению тех, кто к этому склонен.
— Извини, я просто сегодня расстроена, — выставив руки в примиряющем жесте, я мягко пыталась успокоить девушку. Ведь я ещё хотела с ней пообщаться. — Узнала, что убили мою знакомую, это выбило меня из колеи.
— Надо же… а мы с тобой не встречались? — девушка успокоилась и теперь рассматривала меня гораздо внимательнее, ища знакомые черты.
— Не думаю…
— Как звали твою знакомую? Моя подруга погибла, и мы отдаём ей дань, выпивая её любимые напитки в нашем с ней излюбленном месте.
— Шэлла… — выдохнув, я решила рискнуть.
— Надо же… как тесен мир! Присоединяйся к нам? Мы вспоминаем её, делимся друг с другом, я с удовольствием послушала бы тебя, если ты, конечно, здесь одна.
— Присоединюсь… почему бы и нет?! — нервно облизнув губы, я обвела помещение взглядом. Пара девушек, что вышли из-за неприметной дверки в дальнем конце зала, привлекли моё внимание. Уверенная улыбка растеклась по моим губам. — Я только припудрю носик.
— Мы сидим около стены, — указала она на столик, где я раньше её видела, — кстати, я — Берта.
Кивнув мне, она отправилась к своей подруге, а я поспешила в ванную комнату.
Осмотревшись, убедилась, что одна, и попыталась вызвать Шэннон. Глупость я сделала, что пришла сюда. Нужно было сразу с ней связаться, а не
