— Моя школа редкая. Хочешь покажу, как работает?
Следом произошло два события. Первое — я ощутил в себе нечто, напоминающее душу. Ощутил, как её самым наглым образом вытесняет чужеродная сила. Тело, отдавшись новому владельцу, перестало подчиняться. Универсальный блокиратор на ментализм не сработал. Я подпрыгнул и хлопнул в ладоши. Организм больше не принадлежал мне. В оболочке появился новый хозяин, который при желании мог заставить меня выйти за безопасную границу.
Второе — я еле удержался, чтобы не атаковать проклятущего трансмигранта. Прибил бы сразу, но система больше не отзывалась. Мне не удавалось воплотить сферу или врубить стихийную свободу. Чертовски сильный класс…
Внедрение закончилось через десять секунд, за которые я успел покружиться и выполнить замысловатое балетное па. Когда вновь овладел телом, первым делом материализовал огненный шар. Невидимая субстанция оказалась возле человека. Игрок, обжегшись, закричал и убрал раскалившийся доспех в инвентарь. На его голом плече я заметил татуировку в виде знакомого сжатого кулака. То, что заклинание вырвалось за пределы очерченного радиуса меня не смущало — недавно психокинетик таким же образом притягивал к себе предметы. А если меня снова возьмут под контроль, то произойдет активация. Радиус шара в начале первой волны я уменьшил, но и этого будет вполне достаточно.
— Ты из тульского Содружества? — спросил я.
— Да. Что это? — человек махнул рукой, будто пытаясь убрать сгусток.
Мне пришлось перенаправить будущий шар, чтобы вместо ладони у игрока не осталась культя. Парень, если судить по внешности, только-только вышел из подросткового возраста и решил показать молодецкую удаль. Я понял бы, если данное событие произошло в первые дни игры, когда только появилась магия, но ведь уже прошло почти два года. Пора бы и мозгами обзавестись.
— Не делай так больше, — попросил я спокойным голосом. Надо бы уточнить, возможно ли полноценно управлять чужим телом: отдавать с его помощью приказы, использовать магию и прочее. Если так, то хорошо бы обезопаситься от этой школы перед Ареной (до этого, правда, нужно успеть набрать нужный уровень, а перед этим — продержаться десять волн). Представляю, как во время последней битвы в тело Огюста внедрится враг и ифрит прикажет пойти в атаку, в которой мы все гарантированно умрём. Неприятно…
— Н-н-не буду. Это же просто шутка. Всем всегда интересно, как действуют мои заклинания, — затараторил он. — Меня часто просили об этом. Даже очереди были…
— Я не просил.
— Знаю. Простите.
— Это что за печать? — я смотрел на татуировку, по которой гуляли магические блики. Кулак, казалось, слегка шевелился. Явно какая-то системная приблуда.
Шар отправил на точку, где не было посторонних людей и зелий. Огненный сгусток активировался. Жаркая волна распространилась на сотню метров. Земля под действием высокой температуры рассыпалась прахом, а близлежащая территория начала плавиться. Послышались удивленные и напряженные голоса, но никакого урона игрокам аномалия не нанесла.
— Не знаю, — сказал парнишка. — Просто нанесли. Но она полезная. Благодаря ей чувствую почти всех мобов.
— Это фракционный символ, — подключился к разговору игрок, полчаса назад взявший на себя функцию неформального лидера. Он довольно грамотно расставил нас по территории на этом участке. Только с летунами вышла проблема, но подобное никто не мог учесть. — Редкая, кстати, штука.
— Почему редкая? — спросил бородатый психокинетик.
— Потому что для неё нужна специальная пыльца, которую на аукционе не купишь, нужен человек с высоким показателем легитимности и нужен прокачанный зачарователь-артефактор, — перечислил лидер.
Я ухмыльнулся. Вспомнил свою последнюю встречу с Кейрой. Моя рыжая подруга тогда приказала Васильку сосредоточиться на личной легитимности, а поселение развивать в сфере упомянутого ремесла. Франт, видимо, выполнил требуемое. Ну ещё бы: Кейра — она такая. Умеет убеждать.
— У меня тоже схожая есть. На бедре, — мужик хлопнул себя по ляжке. — Только никаких эффектов от неё нет. Пыльцу как раз и собрал в зачаровательном ущелье.
— Ты откуда? — заинтересовался лидер.
— Из ванкуверской Свободы.
— Думал, ты из Франции.
— Ванкувер — это Канада, — неподдельно возмутился психокинетик. — У нас два официальных языка: французский и английский.
— Мы сейчас все говорим на одном языке. И Канады твоей больше нет. И Аргентины нет. И моей Бельгии. Есть разрозненные анклавы — и только.
— Ты это китайской Империи скажи.
— А что «Империя»? Ну да, доходили слухи, что их много и что они заняли большую территорию. И в индонезийской Баттавии тоже много людей. И в бангладешской Дакке. Но это всё равно не то, что было прежде.
— Канада возродится! Полностью! — с непоколебимой уверенностью заявил мужик-патриот.
— Или вымрет через два дня. И не только Канада, но и вся Земля.
«И ещё три сотни миров», — подумал я.
Следующие два часа мы говорили. Говорили так, словно впереди не предстояло опасное задание, словно перед нами не валялись трупы и словно никто из нас не умрёт через несколько часов.
Я тоже присоединился к беседе, собирая слухи и сплетни о разных поселениях. Всё же интересно знать, что творится в моей родной локации, а то из-за элементального раскола, ментальной ловушки и — главное — левитирующей бездны я выпал из реальности.
Узнал, что есть четыре зазеркалья, три из которых находились в России: в Туле, в деревне Рябчиково и рядом с Краснодаром. Последнее — в голландском Эльдорадо (на данный момент самый могущественный и богатый альянс). Ещё одно где-то потерялось,
