ничего плохого.
– Ты как? – тихо спрашивает Айсель, доставая из своей сумки влажные салфетки.
– Ещё пару минут, и буду в норме. Видимо, что-то съела. Или нет. Не знаю.
Достаю из пачки несколько салфеток и протираю ими лоб. Пробую сделать несколько глотков воды. Хорошо. Больше не тошнит.
– Ты часто травишься, – замечает подруга, помогая мне встать.
Ещё немного пошатывает, поэтому я с благодарностью хватаюсь за протянутую ей руку.
– Да, как-то не везет мне последнее время с едой, – выдавливаю из себя скупую улыбку.
Тёмные глаза Айсель смотрят на меня серьёзно. Даже слишком. В них я читаю тревогу и с благодарностью сжимаю её ладонь.
– Ты уверена, что дело в еде? – осторожно замечает девушка.
Мы подходим к зеркалам, и я начинаю приводить себя в порядок. Аккуратно промакиваю уголки глаз, спасая свой макияж. Тушь немного осыпалась и поплыла, помада так вообще стерлась. Румяна не придают моему лицу здоровый вид, а делают его, скорее, ещё более болезненным. Глаза лихорадочно блестят, а под ними проступают тёмные круги, которые не скрывает даже плотный слой консилера.
Нервно сглатываю и отворачиваюсь от зеркала.
– Я не знаю, в чём дело. Сначала думала о неправильном питании. Сама знаешь, постоянно ем на бегу, готовить в квартире некогда. Спасают бизнес-ланчи в твоей компании, – говорю я.
Айсель кивает, скрещивая руки на груди.
– Разница в том, что я ни разу не отравилась, когда было плохо тебе, – говорит она.
– Да, не было такого. Может, это стресс? Я только переехала, новый город, работа. Полянский…
Айсель вздергивает брови вверх, а я понимаю, какую сморозила глупость. Выдала себя и его.
– …Левский, – добавляю поспешно. – Дома проблемы. Навалилось всё как-то. Но я думаю записаться к врачу.
– Кристина сказала тебе, что у нас контракт с одной частной клиникой? Можно пройти там обследование бесплатно. Это входит в наш социальный пакет.
– Ничего она не сказала, – тяжело вздыхаю, качая головой.
Эта заносчивая кадровичка начинает меня раздражать. И дело не в том, что она любит совать свой длинный нос во все дела компании, которые её мало касаются, а в том, что она проявляет излишне много интереса к моей персоне с первого дня. И невзлюбила она меня тоже сразу. Хотя мы толком и не пересекаемся.
Вот с чего было ей не присылать мне пропуск? Который обязателен? И врать при этом Богдану. Теперь умолчала про социальный пакет.
– Я тебе скину адрес и сайт. Позвонишь им и запишешься, может, даже на этой неделе попадёшь. Если что, я тебя прикрою. Левский и Полянский не узнают.
Киваю.
– Ладно, пойдём. Запишусь к терапевту.
– И к гинекологу.
Смотрю на Айсель вопросительно. Она пожимает плечами и поднимает с пола свою сумку, с которой сейчас пришла ко мне на помощь.
– Зачем к гинекологу? – удивляюсь я. – Думаешь, это как-то связано?
– Леся, я не могу, – бормочет Айсель и, взяв меня под руку, направляет в сторону выхода из туалета. – Хочешь, расскажу тебе одну историю?
– Ну давай.
– Шестнадцать лет назад моя мама отравилась, вот прям как ты. Плохо ей было постоянно. Даже в больницу ездила, капельницы ставили, боялись обезвоживания. Она грешила на хычины, которая сделала накануне моя бабушка. Но их ели все. А плохо было только моей маме. И повторялось это несколько дней подряд. Встанет утром с кровати, попьёт водички, съест варёное яйцо и бежит в туалет: всё назад выходит. Мне тогда восемь было, я хорошо это помню, испугались мы все знатно… Папа больше всех. А маме моей было сорок два! И нас у неё уже четверо дочерей было. У нас принято семьи большие иметь, чего глаза такие делаешь?! – смеётся Айсель, тряхнув своими чёрными как вороново крыло волосами. – В итоге положили её в городскую больницу, исследовали там что-то, исследовали, ничего найти не могли. Пока врач один не пришёл и не направил её на УЗИ малого таза. Кровь ещё взяли, литра два не меньше.
– И что? Выяснили, что случилось? – спрашиваю осторожно.
Кажется, я начинаю понимать, к чему клонит Айсель. Живот опять скручивает, а волоски на коже встают дыбом. На затылке они вообще шевелиться начинают!
– Ты чего побледнела? Нормально с ней всё! Жива-здорова! Внуков нянчит и нас воспитывать не забывает, хоть и выросли давно уже. Хычины до сих пор есть не может, даже от запаха воротит. Зато отец смеётся и на застольях постоянно рассказывает эту историю. Если б не хычины его мамы, то, может, и брата у меня младшего не было бы, папа типа ни при чём. Во всём хычины виноваты! – улыбается девушка, а потом участливо поглаживает меня по руке. – Лесь, к гинекологу сходить надо. Вдруг беременна ты. А если не беременна, то хотя бы просто исключить эту возможность и искать дальше. Ненормально, что тебя так полощет.
Опускаюсь на своё рабочее место и тупо смотрю на стол.
– Я не могу… – осекаюсь.
Последние полтора года, пока встречалась с Глебом, я пила таблетки. Так нам было удобнее, он постоянно говорил, что в резинках ощущения не те. А тут ещё врач мне прописала для выравнивания цикла и уменьшения поликистоза. Я воспользовалась моментом. Глеб тоже рад был. Я же не знала, что он на два фронта работает! Изменяя мне со своей Танечкой.
Таблетки врач мне отменила, назначила кучу анализов на ЗППП. Я к ней почти сразу пришла… после того, что у нас с Богданом было.
Чёрт! Но как…
Он использовал защиту. Все разы, которые у нас были. Кроме… кроме моментов, когда мы были в душе.
Но у меня недавно были месячные. Скудные такие, но были. Буквально пару дней помазало и исчезло.
– Ты подумай, мало ли.
– Да… нет… не может быть? – поднимаю глаза на подругу, словно она может знать ответы на эти вопросы.
– Точно?
Роняю голову на руки и отрицательно качаю головой. Я уже ни в чём не уверена.
Айсель отходит к своему столу, оставляя меня в растерянных чувствах. Поселила в моей голове ненужную информацию и ушла спокойно работать! Я на неё за это немного злюсь, но в то же время благодарна за помощь и заботу…
Несколько раз глубоко вздыхаю и, оправив жакет, открываю служебный ноутбук, загружая рабочую почту.
В голове роем крутятся мысли, не давая ни на чём сосредоточиться.
Ловлю себя на том, что несколько раз читаю утреннюю корпоративную рассылку, не понимая при этом ни слова!
В верхнем ящике стола нахожу жевательную резинку и засовываю её в рот.
Вкус непривычный, арбузный. Я такие обычно не покупаю, но
