разрывалась между желанием наглядеться на него до одури, впитать его, запомнить навсегда и между ужасом понимания, что это бесконечно чуждое, хоть и привлекательное существо разумнее всего забыть, вырвать кинжалы, пущенные в ее сердце его жестокими словами.
Лана не заметила, как слезы полились по ее щекам.
— Ты сама виновата, — его голос, раньше подбадривающий и толкающий ее на всевозможные непристойности, ныне остужал крепче, чем уличный мороз, — привязалась ко мне! Я же говорил: иллюзии недолговечны. Ладно, ты можешь поцеловать меня еще, если очень хочешь. Ты хочешь? Не ври самой себе.
Когда он растворился — просто растворился, как нежданно материализовался первый раз, Лана долго сидела, не шевелясь, обхватив плечи руками. Она готовила себя к этому моменту, представляла его…
Тяжесть все равно оказалась невыносимой.
До сознания с трудом доходило, что Кацуо, вроде пылко влюбленный, ей не звонил… Сколько же дней он уже не звонил?
Лана заставила себя собраться и одеться, вечером были курсы, она как преподавательница прогулять работу не могла. Не могла позволить себе прорыдать сутки и ходить с опухшим лицом — работая в женском коллективе, Лана считала позором ловить жалостливо-сочувственные взгляды, и она не хотела объясняться еще и с Кацуо.
После работы Лана купила фрукты, орехи и пару дней подряд, как раз выпали выходные, смотрела мелодрамы, стараясь выбирать такие, анонсы которых не вызывали у нее острый приступ ненависти к злодейке-судьбе, а едва ей хотелось плакать, Лана прикладывала к глазам кубики льда.
Магический мужчина абсолютно не обманывал ее, он предупредил ее сразу, глупо было на что-то надеяться. Но то, что они вытворяли…
Думать после этого об обычных парнях ощущалось кощунством, однако иного выхода не было. Потому, обретя относительное равновесие, Лана направилась в сервис под предлогом техосмотра машины.
Кацуо встретил ее хмуро. Он больше недели не давал Лане повода вспомнить о себе, и то, что Лана объявилась только сейчас, подчеркивало ее увлеченность другим, с которым Лана была так восхитительно бесстыдна, что Кацуо скрипел зубами от ревности, но не считал себя вправе выплеснуть свою накопившуюся ярость.
Лана, женщина, поигравшая и выкинувшая его сердце, даже не считалась его официальной девушкой.
Кроме того, у Кацуо появился новый клиент, до невозможности склочный и обещающий пустить его по миру. Этого блядского Леона не устраивало абсолютно все. Кацуо из последних сил сдерживался, чтобы не поколотить наглеца, но не хотел доставлять неприятности Такео и себе самому. С Леона хватило бы ума сдать его в полицию и устроить сервису большие проблемы.
Якобы невинные взгляды Ланы из-под ресниц раздражали Кацуо, но он упрямо скрывал эмоции, сосредоточенно занимаясь машиной. Потому, когда Лане оставалось только расплатиться, она спросила сама:
— Почему ты меня избегаешь?
Кацуо невольно сжал кулаки, словно выплюнув фразу:
— Соври еще, что ты по мне скучала!
Лана потупилась:
— Нам надо поговорить.
Кацуо усмехнулся:
— Да не о чем. И, как видишь, я на работе, — впрочем, операторская манера на подкинутых ему анонимно эротических видео красноречиво намекала, что постановщиком был мужчина. Лана и не подозревала о своем личном участии в кадре. Кацуо захотелось раскрыть ей глаза. Отомстить за ее пренебрежение. — Если вечером тебе все еще будет надо, приезжай ко мне.
Сейчас хозяином положения был он, но Лана не видела иного выхода, не понимая причину охлаждения Кацуо. Теперь она более-менее обрела способность сопоставлять факты, и неожиданное изменение поведения Кацуо не имело для Ланы очевидных причин.
Откуда он вообще мог понять, что Лана не скучала??? Догадывался? Знал?
Насколько призрачным был Мужчина ее Мечты?
Глава 289. Угроза распространения
Кацуо оделся максимально сексуально. Лане подумалось, что он нарочно — показать ей, кого она потеряла. В потере Лана уже не сомневалась.
Они встретились в кафе, в том самом, где Лана когда-то назначила ему первое свидание. Отзеркаливая ее, Кацуо видимо давал понять, что теперь все решает исключительно он. После того, как Лана это подумала, ей немедленно захотелось встать и покинуть заведение, но любопытство ее терзало.
У Кацуо было несколько часов поразмыслить о ситуации, и он больше не считал нужным подавлять гнев, оставаясь в рамках приличий. Спросил:
— О чем же ты хочешь поговорить?
Он смотрел просто и прямо, в упор, Лана почему-то зарделась.
— Ты перестал мне звонить. Сначала я думала, что ты занят, а потом обеспокоилась…
Кацуо фыркнул:
— До этого я звонил минимум дважды в день, хотя работал столько же.
Лана отвернулась. Кацуо не терпелось увидеть ее лицо. Он сказал:
— Правда в том, что тебя кинул один замечательный блондинчик, с которым вы весьма занимательно проводили время. И тебе захотелось найти утешение в объятиях наивного меня…
Лана уставилась на Кацуо в немом изумлении. Заморгала. Затем попыталась придать лицу безразличное выражение, получилось не очень.
— Что за бурная фантазия!
В этот момент принесли заказ, и Лана воспользовалась латте как прикрытием.
Кацуо пожал плечами.
— Хорош уж врать. У меня есть видеозаписи ваших утех. С датами. Как-то удивительно они совпадали с твоей усталостью…
Лана растерялась:
— Что у тебя есть?
Кацуо доверительно наклонился к ней, изображая участие.
— Бедняжка. Тебя не только кинули, но еще и подставили! Как горько, да?
Этого Лана не могла Кацуо позволить и взвизгнула:
— Как ты смеешь! Это моя жизнь! Не знаю, о чем ты говоришь, но таким тоном разговаривать со мной не смей!
Кацуо осклабился:
— Порноактриса качает права. Может, мне эти видюхи по сети распространить? Красавчик тот давно уж растаял, а вот тебя ждет особая слава…
Лана не считала себя сверхчувствительной женщиной, но от такой подлости слезы предательски выступили на ее глазах. Кацуо заметил их:
— Плачешь? А каково было мне? Влюбленному, счастливому…
Лана видела единственный вариант разобраться:
— Поехали к тебе. Я хочу их увидеть. Эти видео. И… откуда ты знаешь, что тот мужчина именно… растворился???
Кацуо усмехнулся:
— Доверчивая ты чистая пташка. А я знаком с этой нечистью. Узнаю их расу. Они любят из воздуха появляться и растворяться без следа. В Городе таких много. Ты бы поинтересовалась что ли.
Кусок не шел Лане в горло, десерт остался практически нетронутым.
— Поехали. Я хочу знать, что ты собрался выложить…
Кацуо поправил волосы и мягко улыбнулся.
— Да не буду я. Зачем?
Лана ощущала себя совсем раздавленной.
— Не знаю… Посмеяться надо мной…
Кацуо протянул руку и ласково погладил Лану по щеке.
— Это над моими чувствами кто-то посмеялся. А ты даже не была моей. Имела право.
Благородство Кацуо добило ее окончательно, и Лана выдала то, что не собиралась:
