глиняного сосуда. — Это вам не накладная кожа. Но сок этих листьев усиливает регенерацию, улучшает кровообращение и очень качественно обезболивает. Вам повезло, что они были в кладовой.
— А это не всегда бывает?
— Их обычно стараются сохранить для случаев, представляющих опасность для жизни.
— Наверное, у этих срок хранения подошел к концу, — предложила Даари. — Или уже совсем мало осталось.
Лекарь кинул на нее ироничный взгляд.
— Если вы думаете, что я соглашусь с этим мнением, вы глубоко заблуждаетесь! Целительская этика и чувства верноподданного мне это не позволяют.
Даари хихикнула. Ей вдруг стало легче.
Как выяснилось, зря. Когда листья на ее лице как следует размокли, целитель легко снял их, смазал ее лицо какой-то мазью без запаха — «обычный гусиный жир, дедовское средство, но отлично справляется с защитой только что отросшей кожи» — и предложил Даари зеркало.
Она с любопытством уставилась в амальгаму — и чуть не отшатнулась.
Из зеркала на нее смотрела уродина.
***
Легко говорить, что тебе плевать на внешность. Легко заверять себя, что все равно никогда не выйдешь замуж, а значит, и красивое лицо тебе не нужно. Даже, мол, хорошо: не изнасилуют на темной улице и никто из аристократов в тайный гарем не уволочет (говорят, бывают такие случаи с красивыми простолюдинками, особенно сиротами, на которых некому подать в розыск).
Как выяснилось, это Даари себя обманывала. Ничего ей было не плевать.
К темно-зеленой «маске» из листьев она за три дня привыкла, начала воспринимать ее просто как элемент костюма. Убедила себя, что что бы под этой маской ни скрывалось, оно особенно ее внешность не испортит. Ведь красавицей Даари все равно никогда не была.
И это тоже оказался самообман.
Одно дело обычное девичье лицо — пусть не поражающее тонкостью и гармоничностью черт, да еще вдобавок с веснушками и слишком пухлыми губами — но все-таки скорее симпатичное, чем нет. И совсем другое — ужасное полосатое нечто!
Во-первых, ожог полностью уничтожил брови Даари, и от этого глаза казались одновременно маленькими и слишком выпученными. Ужасное сочетание! Во-вторых, кожа вокруг глаз сделалась розовой, блестящей, бугристой и уродливой — о, Даари даже не подозревала, что она может оказаться настолько уродливой, хотя ей стоило заподозрить! Она ведь видела заживающие ожоги, да воть хоть на своих коллегах-чистильщиках! А кроме того, из-за этого ожога Даари вдруг постарела. Ей сначала показалось, что она смотрит на старуху лет тридцати пяти; потом дошло. Шрамированная кожа казалась морщинистой, а ведь именно по глазам чаще всего определяют возраст!
— Ну вот, — сказал лекарь, словно издеваясь. — Отлично зажило! Гораздо лучше, чем можно было надеяться. Вам повезло, барышня Сат.
Даари изо всех сил попыталась удержать рыдания.
— Но это ведь еще не до конца зажило? — спросила она дрожащим голосом.
— Да, краснота станет меньше, — согласился лекарь. — Кроме того, возможно, брови отрастут снова. Вам повезло, что ресницы сохранились, без ресниц пришлось бы постоянно мучиться от соринок в глазу…
Даари опустила зеркало, потом тут же вскинула его к лицу снова, в безумной надежде, что, может быть, все не так плохо, как ей показалось сначала.
— И… с этим что-то можно сделать? — тихо спросила она.
Лекарь вздохнул.
— К сожалению, яд большинства нечистых тварей препятствует лечебной магии. Существует одна методика, она достаточно хорошо отработана, но очень дорогая, немногие маги на такое берутся, когда речь идет о лице. Требуется большой опыт и навык.
— Какая процедура? — в Даари зашевелилась надежда. Интересно, «очень дорогая» — это сколько? Дороже, чем операции для Инге и Тарика?
— Пациента погружают в глубокий сон, полностью срезают кожу на пораженном участке и вокруг и магией стимулируют регенерацию новой. Насколько я знаю, пациента нужно поддерживать во сне по крайней мере неделю, а потом еще несколько недель требуется особый щадящий режим, ходить в бинтах… Общая стоимость этой процедуры составляет… — и лекарь назвал сумму, которая в пять раз превышала стоимость лечения братьев. Вместе взятых.
Надежда Даари скукожилась, не успев воспрянуть. «А ведь еще придется накопить денег на реабилитационный период!» — добавил безжалостно практичный внутренний голос.
— Тем не менее, — продолжил целитель, — есть древние традиционные средства, значительно улучшающие регенерацию…
Дальше он говорил что-то о лечебной грязи, о соляных ваннах, об иглоукалывании и обещал Даари подать для нее заявку в специальный ведомственный санаторий для сотрудников Академии.
— Спасибо… — с трудом выдавила Даари, кланяясь, — за ваше сочувствие.
— Пожалуйста, — ответил лекарь. — Вот рецепт мазей, втирайте утром и вечером осторожными круговыми движениями. Если возникнут болевые ощущения, даже самые слабые, немедленно прекращайте и на следующий день приходите на прием, ко мне или к моему коллеге.
— Спасибо, — снова повторила Даари с поклоном.
— Могу я еще чем-то вам помочь?
— Нет, нет, доктор, благодарю вас, — Даари поклонилась в третий раз, после чего спиной вперед вышла из кабинета.
Глава 10. Вторая встреча с драконом
Переступив порог, Даари какое-то время простояла в беленом коридоре почти без движения, прижавшись затылком к штукатурке и стараясь ни о чем не думать.
Это получалось легко: мыслей не было никаких.
Не верилось, что все это случилось с ней, да еще так быстро, так безжалостно!
Мало того, что младший брат подвел ее под возможное наказание — ладно, насчет высшей меры следователь Инге, скорее всего, пугал, но уж уволят-то точно — так еще и стала такой… гарпией до конца жизни! Все будут в лицо жалеть, а за глаза презирать, сторониться даже. Дети шарахаться будут. Не то что мужа — друзей не найдешь! Кому нужна девушка с лицом-картошкой? Даже братьям — и то позор. Хоть в другой город уезжай, и пусть Инге сам будет опекуном Тарика!
Даари очень захотелось сползти по стене, сесть прямо на пол и начать жалеть себя. Но в коридоре рядом с кабинетом целителя это было совершенно невозможно. Хоть в Управлении мало народу в такую рань, а все равно кто-нибудь мог показаться.
А вот в раздевалке чистильщиков никого нет и не будет: «собачья» смена заканчивается только через полтора часа, утренняя начинается сразу после, значит те, кто на нее выходит, подтянутся самое раннее через час. И отлично. Даари дала себе хорошую фору.
Торопливым шагом она направилась в раздевалку, нашла шкафчик
