Джордан заржал и заулюлюкал – так, что Аннабель уронила на пол кусок жареного сыра.
– Ага… Наедине… Ночью… – и он столько раз дёрнул бровями, что Аннабель показалось, они сейчас улетят с его лица. – Ладно, моя очередь. Эбби Голдберг или Эмили Ааронс?
Аннабель никогда не слышала ни об одной из этих девушек. Видимо, они уже выступали за взрослую сборную.
– Думаю, Эмили, —сказал Коннор, слегка поморщившись.
– Серьёзно? – переспросил Джордан. – Да хватит ли у тебя силы?
На этот раз Коннор рассмеялся, и у Аннабель скрутило живот. Раби тоже засмеялась, хотя она приезжала сюда только на лето и не могла знать Эмили. Потом Раби снова заговорила, несмотря на то что была не её очередь:
– Ладно, Аннабель. Теперь вопросик для тебя. Как зовут младшего братишку Кайлы? Джесс?
Все трое посмотрели на Аннабель.
– Джереми, верно? – спросил Коннор.
– Дже-ре-ми, – пропел Джордан. – Кто-то краснеет…
– Нет, не краснею! – воскликнула Аннабель.
Это было глупо. Она ведь правда покраснела. Щёки стали страшно горячими. Но вовсе не от того, что они упомянули Джереми, точно нет. Она покраснела от того, как пристально все трое на неё смотрели. И от того, что они вообще могли соединить её и Джереми… таким вот образом.
– Я хотела спросить: Джереми или тот прикольный пацан, Скотти Джорман, но, думаю, мы уже видим ответ, – сказала Раби.
Аннабель замотала головой:
– Джереми – один из моих лучших друзей! И ничего такого!
Коннор потянулся через стол и на секунду накрыл руку Аннабель своею.
– Оставьте Колибри в покое!
Но Раби не могла остановиться:
– Вы с малышом Джером были бы чудесной парой!
Чудесной.
У Раби был такой тон, будто она говорила о младенцах или щенках. Похоже, она задалась целью напомнить Джордану и Коннору, насколько Аннабель младше.
– Я бы не выбрала никого из них! – сказала Аннабель.
Но потом вспомнила Джереми – только что вылезшего из бассейна, с торчащими во все стороны волосами или в кафе, с каплей кетчупа в уголке губ… И почувствовала себя просто отвратительно.
– Я имела в виду… не для этого…
Джордан зашёлся смехом, напоминавшим то ли кудахтанье, то ли крик чайки.
– Провести время наедине… Почему бы нет?
Аннабель должна была поменять тему. Ей бы не хотелось, чтобы Коннор и все остальные её игнорировали. Но то, каким образом они обращали на неё внимание сейчас, было чем-то совершенно неправильным. Как если бы из кондиционера вместо приятного прохладного ветерка вдруг шибануло ледяным холодом.
– Моя очередь. Я следующая, – сказала Аннабель.
Теперь ей надо выдать что-то классное. Убедить их, что она вовсе не маленький невинный ребёнок. Давай же, думай!
– Ну и? Прокручиваешь в голове список контактов в алфавитном порядке? – спросил Джордан.
Надо выбрать двух девушек, у которых есть нечто общее. Аннабель уловила суть игры. Например, у Джереми и Скотти был примерно одинаковый цвет волос и вес. То же самое с Коллетт и Пейдж. Может, взять тех, кто плавает кролем на эстафете? И тут Аннабель придумала.
– Тренер Катерина или Элиза Прайс?
Катерина была предыдущим тренером старшей группы. Она уехала прошлым летом. И у неё, и у Элизы были веснушки, ярко-голубые глаза, широкие плечи и мускулистые ноги.
– Хорошо придумала, – одобрил Коннор.
Но тут вмешался Джордан.
– Ага, обе мужеподобные! – сказал он басом.
– Нет! – воскликнула Аннабель. – Я не это имела в виду!
– Ну вы даёте, – произнесла Раби.
Но она улыбалась. Улыбалась несмотря на то, что Элиза была её подругой.
И Коннор, и Джордан выбрали Элизу, но Аннабель всё равно не находила себе места.
Нетрудно заставить парней смеяться, сказав что-нибудь подлое. Неважно – о них самих или о ком-то другом. Но ей не хотелось становиться подлой, чтобы нравиться мальчикам. И меньше всего ей хотелось говорить гадости об Элизе.
Но Аннабель не успела придумать, как всё исправить. Джордан отодвинулся от стола и театральным голосом изрёк:
– Хорошо, дамы. Выбирайте: я или Мэдисон.
Раби через стол швырнула в него салатом. Салат прилип к серой футболке Джордана, и, когда тот скинул его, на ткани осталось пахнущее пармезаном пятно.
– Эй! – крикнул он и метнул в Раби картошку фри.
Один из ломтиков, отскочив от плеча Раби, попал в Аннабель.
– Боже мой, – покачал головой Коннор. – Может, нам с Колибри сесть за другой стол?
Он взглянул на Аннабель. Зелёные глаза широко открыты, уголки губ подрагивают от смеха. Он словно звал её присоединиться к его шутке.
Раби обязательно ответила бы что-нибудь смешное и кокетливое. Мия тоже. Но у Аннабель в голове был сплошной туман, как на тестах мистера Дерриксона.
Тут её телефон завибрировал. Пришло одно сообщение, потом другое. Аннабель полезла посмотреть.
– Это Джереми? – поддразнила Раби.
– Дже-ре-ми, – снова запел Джордан.
Но это была мама. Разумеется.
Глава 13
Пока мамино имя не появилось на экране телефона, Аннабель удавалось задвинуть на задворки сознания чувство вины из-за пропущенного занятия. Оно маячило там, как серые облака на горизонте, которые угрожают разразиться грозой, но не заставляют немедленно прятаться в дом. А сейчас эти мрачные тучи собрались прямо над головой Аннабель, готовые обрушиться громом и молнией. Первое сообщение: «Где ты?» Дальше: «Мне только что позвонила Жаннин». Ещё в телефоне висел пропущенный звонок от мамы, который Аннабель не услышала, потому что в бассейне плохо ловилась сеть. После вызова пришло ещё одно сообщение: «Мне необходимо, чтобы ты ответила. Я волнуюсь». – Я сейчас, – пробормотала Аннабель, вставая из-за стола.
Звонки и сообщения будут сыпаться, пока она не ответит. От слова «волнуюсь», которое, казалось, проникло ей под кожу, Аннабель захотелось плакать.
Мамино «волнуюсь» значило, конечно, «злюсь». И понятно почему: мама считает занятия с репетитором важнее тренировок и вообще спорта. Но ведь Жаннин наверняка сообщила ей, почему Аннабель не смогла прийти.
Так о чём же тут волноваться? Чего такого ужасного могло случиться с Аннабель оттого, что она приехала в бассейн чуть пораньше? Может, мама волновалась, что без её напоминания Аннабель забудет нанести солнцезащитный крем и получит солнечные ожоги, не совместимые с жизнью? Или что будет пить колу вместо воды и умрёт от обезвоживания?
