– Вы же не покинете нас сразу после укола? С полчаса побудете здесь – этого вполне хватит, чтобы понять картину.
Феликс снял пиджак, поднял рукав рубашки, сел на стул, и Пётр подал ему футляр. Перетянув предплечье жгутом, чтобы под беломраморной кожей хоть немного обозначились бледные вены, Феликс набрал в шприц полупрозрачной синей, едва заметно светящейся жидкости из флакона. Игла вошла в кожу, и Пётр снял с предплечья жгут.
– Что ж, удачи всем нам, – едва слышно произнёс Павел, наблюдая за процессом инъекции.
Феликс надавил на поршень, и кожа словно пошла синеватыми прожилками и разводами, ещё больше усиливая сходство с мрамором. Но цвет её быстро выровнялся, стоило препарату разойтись по венам. Откинувшись на спинку стула, мужчина закрыл глаза. Возникло ощущение жара и холода одновременно, колючая волна захлестнула по самое горло, перехватывая дух. Феликс закашлялся, хватая ртом воздух, глаза его закатились, пальцы судорожно стиснули деревянные подлокотники. Благо длилось это недолго – минут через десять он началприходить в себя. Дыхание стало выравниваться, мышцы расслабились, голова безвольно упала на грудь.
– Феликс, – произнёс Петр, – вы меня слышите?
– Слышу, – глухо ответил он.
– Что вы чувствуете?
– Усталость.
– Что-нибудь хотите?
– Нет.
– Посидите спокойно какое-то время, скоро силы вернутся.
Так и произошло. Слабость сменил прилив сил. Феликс поднял голову и открыл глаза. В тусклом кабинетном свете они вспыхнули гипнотически синим огнём.
– Похоже, всё прошло успешно, – улыбнулся Павел. – Поздравляем.
– Когда вы дадите мне препарат более долгосрочного действия? – Феликс стал опускать рукав рубашки, но пальцы ещё плохо слушались.
– Как только полностью его под вас адаптируем, доведём до совершенства, чтобы больше не требовалось никаких дополнений, – ответил Пётр.
– Надеюсь, это случится в следующем месяце. – Феликс застегнул манжету, но со стула пока вставать не решился. – Что-нибудь о моем сотруднике Валентине Сабуркине разузнали?
– Да, мы провели ряд анализов его крови. Чтобы не мучить вас медицинскими терминами, скажу просто: выявлены завышенные показатели железа, а содержание тяжёлых металлов воистину критическое, особенно бора, железа и неодима. Ваш Сабуркин фактически ходячий неодимовый магнит, а это, между прочим, самый сильный магнит из существующих. Обычный человек давно бы умер при гораздо меньших показателях. За гранью понимания, каким образом Валентин не только спокойно живёт с таким металлическим коктейлем в крови, но и может концентрировать их по желанию в определённом месте, например, в руках. Он же делает это?
– Делает.
– Вот, а в обычном состоянии эти металлы находятся в гомогенно распределённом состоянии по всему телу.
– Выходит, когда случается гроза, из-за статического элек-тричества, витающего в воздухе, магнит увеличивает свою про-водимость, электризуется и выстреливает головной болью. Может, ему нужны какие-то препараты, уменьшающие токопроводимость тела?
– Да, ещё можно попробовать железосвязывающие препараты.
– Повышение температуры тоже влияет на свойства магнита, может, стоит дать ещё и пирогенал?
– О, вы и такие вещи знаете, – заулыбался Павел.
– Я много чего знаю, – сухо ответил Феликс. – Так стоит?
– Такое активное подавление может сказаться на его способностях. Пусть пропьёт препараты курсом, а дальше смотрите по ситуации. Пирогенал можно дать разово, в период обострения. А теперь позвольте совет от нашей компании. В кризисный момент попробуйте приложить к его вискам небольшие серебряные пластины, да хоть бы и монеты – это должно моментально снизить напряжение. Вы как с серебром, ладите?
– Вполне. Вред мне способно нанести только первородное серебро, не прошедшее термообработку. А обработанное для меня обычный металл.
– Отлично, тогда так и сделайте.
– Ясно. Спасибо за информацию.
Феликс наконец поднялся и прошёлся по периметру комнаты, проверяя координацию с реакциями. И вдруг произнёс, обращаясь к наблюдавшим за ним Петру и Павлу:
– В одну из наших первых встреч вы сказали, что препарат «Фелис–1» разработан индивидуально для меня и если его примет любой другой вампир, то он умрёт в мучениях в течение сорока минут. Всё остаётся в силе, или сейчас, с препаратом концентрацией повыше, дела как-то иначе обстоят?
– Нет, всё в силе, – ответил Пётр, и в его спокойных серых глазах зажегся огонёк пристального внимания. – А что, появились желающие?
– Возможно, скоро появятся.
– Я бы не советовал делиться.
– Да и сам желанием не горю.
– Если понадобится помощь, любая помощь, – сказал Павел, делая акцент на слове «любая», – без колебаний обращайтесь.
– Днём и ночью, – добавил Пётр.
– Спасибо, учту. – И Феликс потянулся за своим пиджаком.
– Чувствую себя нормально, могу ехать.
– Имейте в виду, что сглаживание реакций на кровь пойдёт постепенно, не ждите мгновенных результатов и пока что постарайтесь избегать по возможности провоцирующих ситуаций.
– И это учту.
Они пожали друг другу руки, и Феликс ушёл.
По дороге домой пару раз возникали приступы головокружения, под конец пути приступ случился такой сильный, что Феликс пожалел, что рано уехал. Пришлось даже остановиться, подождать, пока сознание прояснится. Решив не заезжать на стоянку, он припарковался во дворе, закрыл машину и направился к подъезду. Пересекая тротуар, Феликс поднял голову, посмотрел на свои окна и увидел на стене между рамами женскую фигуру.
– Здравствуй, Габриэла! – окликнул он её по-французски.
Девушка резко обернулась, посмотрела вниз и быстрой, юркой ящерицей скользнула по стене на асфальт.
– Здравствуй, аморе мио! – Она бросилась к нему с объятиями и запечатлела на щеке ледяной поцелуй. – А я уж волновалась, что ты совсем забыл свою маленькую Габи!
В темноте, в отсветах фонарей, её глубокие тёмные глаза казались лиловыми.
– Как видишь, память меня ещё не подводит. Что ты тут делаешь? Место людное, тебя могут заметить.
– Так хотела увидеть тебя, что забыла всякую осторожность.– Габриэла рассмеялась звонким переливчатым смехом, не выпуская его из объятий.
– Так что ты тут делаешь? Не только же ради меня оказалась в России.
– А почему нет? Ну, хорошо, я проездом в Монреаль, решила остановиться тут на пару дней, посмотреть город. Вспомнила, что ты здесь, нашла твой дом, думала устроить сюрприз, а дом-то на замке, никак в него не попасть.
– Предпочитаю уединённую жизнь. – Феликс мягко высвободился из её объятий. – Так тебе нужен гид по городу?
