— Баланс отлажен. Можно отчаливать, — одобрительно кивнул Квинт.
— Давай, пока не стало ещё холоднее, — согласился Линиус Паллитакс и похлопал себя по карману. — Пора проверить, насколько точно я перевёл свиток, который ты мне принёс. Старая лесная письменность иной раз хуже головоломки. Надеюсь, что я не наделал слишком много ошибок. — Он помолчал, лицо его исказилось налётом усталости и тяжёлых раздумий. — Да будет Небу угодно, чтобы я был точен. Давай вниз, Квинт.
Лебёдка провернулась, цепь зазвякала, и клетка начала опускаться. Из тени на пристани выступила массивная фигура с глубоким шрамом на лице. Это был Бэгзвил, плоскоголовый гоблин-страж, пристально следивший за Высочайшим Академиком и его учеником с самого момента их прибытия на пристань.
Когда клетка Нижнего Неба исчезла из виду, Бэгзвил вытащил из кармана моток толстой бечёвки. Это была его память. Мысленно повторив все, что он видел и слышал, Бэгзвил перенёс информацию на шпагат, завязав на нём несколько узлов. Потом узлы помогут ему восстановить всё в голове — и продать сведения тому, кто будет щедрее.
Сначала, пока клетка не спустилась достаточно низко от мостков пристани, возможности управления были ограниченными. Когда длина цепи между клеткой и пристанью стала наконец значительной, валун-поплавок получил достаточно воли и Квинт смог управлять клеткой. Онемевшими от холода пальцами он без труда выполнял указания Линиуса Паллитакса, и клетка скользила или правее, или ближе к скале.
— Прекрасно, Квинт! — похвалил профессор. — Небеса над нами, мне понадобилось бы полчаса, чтобы выполнить этот несложный манёвр!
— Надо лишь развить чутьё, как говорил мой отец, — поскромничал Квинт. Он повернулся к профессору. — Я думаю, он не давал о себе знать с тех пор, как оставил меня в Санктафраксе?
— Твой отец? — рассеянно переспросил Линиус Паллитакс. Его внимание притягивала изрытая дырами поверхность скалы, проплывавшая перед их глазами. — Нет. Не давал. И я не ожидаю.
Неожиданно он рванулся вперёд и повернул рычаг тормоза. Клетка резко застопорилась и опасно накренилась. Квинт бросился к рычагам.
— Что вы делаете? — завопил он, на мгновение забыв, с кем говорит. Его руки молниеносно манипулировали рычагами, пока наконец клетка не выпрямилась. — Извините, профессор, но клетка старая и дряхлая. С ней надо осторожнее. Продолжаем спуск?
— Мы прибыли, — сказал Линиус.
Квинт ничего не понимал. Клетка висела около самой скалы. Как раз на этой неделе Квинт проходил тему Небо Санктафракса в школе Фонтанного Дома. В академических целях его подразделяли на три части: Нижнее Небо — область между скалой Санктафракса и Нижним Городом; для его изучения использовались клетки; Верхнее Небо простиралось выше поверхности парящей скалы, его изучали башни небоведов; кроме того, небо вокруг самой скалы. Тут он затруднялся сказать, кто его изучал.
— Это — Среднее Небо?
— Да, конечно, — ответил Линиус. — И Среднее Небо представляет особый интерес, дорогой мой, если бы только мои уважаемые коллеги знали это. В нащи дни это немодно, но здесь, в Среднем Небе, воздух проходит сквозь нашу гигантскую скалу. Таинственные загадки ждут здесь своего решения. Старые землеведы знали это. — Он указал на полукруглое пятно справа.
— Можешь ты направить клетку туда?
— Попытаюсь, — ответил Квинт.
Он выбрал лебёдочную цепь и сбалансировал рычаги. Клетка мягко покачнулась и поплыла вправо. Когда пятно подплыло ближе, Квинт увидел, что это небольшое отверстие в массиве скалы. Когда они подошли вплотную, профессор резко высунул руку за решётку и схватился за выступ скалы рядом с отверстием. Видно было, что он не раз обматывал шнур вокруг выступа, чтобы закрепить клетку.
— Так, — сказал профессор, покидая своё сиденье и снимая с крюка фонарь. — Теперь я должен кое-что сделать. Один. Ты будешь ждать меня здесь. Не покидая этого места. Понятно?
— Да, — сказал Квинт, — но…
— Сейчас нет времени для расспросов, — сказал профессор, открывая дверь и вскарабкиваясь на выступающий край скалы у отверстия, которое, как теперь Видел Квинт, было входом в туннель, ведущий в глубь скалы. — Я постараюсь вернуться как можно быстрее. — С этими словами он пригнулся и нырнул в туннель. Квинт какое-то время видел жёлтый свет фонаря и слышал стремительные шаги профессора и постукивание посоха, но затем свет померк, и звуки шагов затихли.
Если бы не регулярно раздававшийся бой часов на здании Большого Зала, Квинт бы понятия не имел, как долго он сидел в клетке. Вскоре после того, как Линиус Паллитакс исчез в туннеле, послышался один приглушённый размытый удар. Било час. Когда пробило два, Квинт был всем этим сыт по горло. Прежде всего было очень холодно. Температура упала, начал падать мелкий сухой снег. Несмотря на свою накидку, Квинт промёрз до костей. Он пытался хлопать руками, топать ногами, сжиматься в комочек — но в тесной клетке развернуться было негде: Квинт так и не согрелся и всё сильнее клацал зубами. Он так дрожал, что скоро вся конструкция начала беспокойно колыхаться. Квинт озабоченно всматривался вниз.
Того, кто вырос на корабле воздушных пиратов, высота не пугает, но здесь положение было иное. На борту «Укротителя Вихрей» Квинт всегда был полностью уверен в надёжности летучей скалы, которая в девяноста девяти случаях из ста обеспечит подъём даже в самой серьёзной ситуации. Но летучий валун клетки Нижнего Неба мог только управлять клеткой, но никак не удерживать её в воздухе. Для этого использовали цепь — а какая древняя она была! Её скрежет при раскачивании клетки заставлял Квинта серьёзно беспокоиться.
— Не лопни! — заклинал он её, дрожа от холода и страха. — Д-д-даже не д-д-думай.
Чтобы отвлечься от старой ржавой цепи, от которой зависела его жизнь, он попытался думать о своём прошлом. Он представил, как его отец, Шакал Ветров, отправляется на отдых после вечернего кубка лесного грога. Он вспомнил свой собственный гамак, такой мягкий, такой тёплый.
— Какой холод! — затрясся он с новой силой.
Квинт обратил внимание на щербатую поверхность скалы. Впервые он был так близко к ней. По сути, гигантская парящая скала была тем же самым, что и летучие скалы, которые держали в воздухе небесные корабли, и даже летучий валун-противовес клетки. Отличие было лишь в размере.
Он вспомнил лекции профессора Словотока в Фонтанном Доме. Внешний слой скалы не был таким твёрдым, каким казался, но полым, «прозрачным». В центре находилась твёрдая скала. Красная, горячая. Как называл её Словоток? Квинт нахмурился.
— Ядро, — пробормотал он. — Ядро окружено.
Каменные соты! Квинт содрогнулся. Громадная каменная губка окружала ядро, похожая на соты лесной пчелы. Живые, постоянно растущие каменные соты делали скалу летучей. Но это было ужасное место, предостерегал старый небовед своих слушателей. Лабиринт, который постоянно изменялся позади идущего по нему с каждым сделанным шагом. «Небовед туда не пойдёт», — торжественно подчеркнул профессор Словоток.
