Я сообщил Пии о приезде, хотя сомневаюсь, что тогда она восприняла меня всерьез. Я не планировал заходить дальше наблюдения за ней. Однако, она разозлила меня во второй раз и должна была заплатить за свою дерзость.
Мои руки дрожали, а взгляд был прикован к бессознательному телу. Разбудить ее и все испортить было бы колоссальной ошибкой. Я должен проявлять сдержанность, пока все идет по плану. Подумав об этом, я открыл флакон и побрызгал немного на себя. Сняв пальто, я выбросил духи и пакет в мусорное ведро. Направляясь к кровати, по пути расстегнул рубашку и стянул ее с плеч. Аккуратно повесил рубашку и пальто на кресло, а затем расстегнул ремень. Потянувшись в карман брюк, я достал телефон и выключил его. После чего аккуратно положил его на тумбочку, сделав то же самое с бумажником и ключами. Расстегнув брюки, я спустил их с ног и сложил, снова повесив на кресло.
Все время, пока раздевался, я пожирал ее глазами. Вряд ли я смог бы отвести взгляд, когда она была такой податливой и уязвимой. Ее губы приоткрылись во сне, и я подумал, что поместить свой толстый член между ними, а затем заставить ее подавиться им, было бы достаточным наказанием за демонстрацию фотоснимков Амбани и покупку ему непрошеных подарков.
Пия тихонько застонала и повернулась на бок, обнажив передо мной свою тонкую шею. Одеяло, наконец, сдвинулось, открывая моему взору фланелевую ночную рубашку. Даже не пытаясь, Пия умудрялась источать сексуальность в уродливой, непривлекательной рубашке. Она застегнула верх лишь до середины, демонстрируя массивные груди, поднимающиеся и опускающиеся при каждом вдохе. Принцесса не надела лифчик, предоставив мне доступ к ее глубокому декольте.
Мой член дернулся. Я едва прикоснулся к ней, а уже был твердым, как камень.
— Ты будешь спать все это время или проснешься с криком? — мне стало любопытно.
Сбросив боксеры, я забрался на кровать, спуская оскорбляющее меня одеяло вниз по ее телу, пока она не оказалась полностью обнаженной. Было видно, что эта женщина очень заботится о своем теле. Ничто не указывало на то, что у нее есть ребенок, за исключением небольшого шрама от кесарева сечения, который я обнаружил, когда задрал ночную рубашку до талии.
— Тебе действительно не стоило меня злить, принцесса, — прошептал я ей на ухо.

Пия
Сон каким-то образом нашел меня, несмотря на пережитый кошмар. Я должна благодарить большую бутылку красного за эту передышку. Выпив всего один бокал, Джей споткнулся и ухватился за стол, чтобы не упасть. Мы оба были удивлены его недолгой переносимостью, ведь обычно он умеет держать себя в руках. Несмотря на то, что он выдохся, Джей настоял на том, чтобы я насладилась вином, так как оно было моим любимым. После того, как он уехал в аэропорт, я сделала именно это. Я переоделась в удобную ночную рубашку, посмотрела уйму серий криминальной драмы и выпила слишком много бокалов вина.
Для меня это было ненормально, но я была потрясена неожиданным возвращением Акселя в мою жизнь. Этого не могло быть на самом деле. То, что произошло сегодня вечером, должно было быть случайностью. Сообщения, которые он отправил, доказывали обратное. Я выпила достаточно, чтобы свалить небольшую лошадь, и прогнала страх. Успокоенная ложным чувством безопасности, которое нашла на дне своего бокала, я задремала и позволила сну овладеть мной.
Я не могла разглядеть лицо. Он то появлялся, то пропадал из поля зрения, пока шел к нам, сохраняя дистанцию. Солнце отражалось от его неторопливого шага, временами почти ослепляя меня, в зависимости от нового положения. По позвоночнику пробежал холодок, когда наши взгляды наконец встретились. Темные, неумолимые глаза смотрели в ответ, решительно настроенные не выдавать своих секретов.
Я не была уверена, что пробудило меня от сна, вызванного алкоголем. Вероятно, это был угрожающий голос, прорычавший мне в ухо:
— Тебе действительно не стоило меня злить, принцесса.
Я задрожала от неузнаваемого голоса. По спине пробежал холодок, и я попыталась открыть глаза. Мой опьяненный мозг имел другие идеи и отказывался подчиняться команде. Я едва успела взглянуть на макушку красивой шевелюры и темную фигуру, ласкающую мою шею, когда тусклое, но резкое освещение заставило меня быстро закрыть глаза. Пришлось бы приложить немало усилий, чтобы открыть их снова, и я решила, что оно того не стоит, ведь это всего лишь сон.
— Уф, — простонала я и попыталась откатиться в сторону, когда рука сомкнулась вокруг моей талии, удерживая в плену. Тоненький голос предупредил меня, что я больше не одна, хотя я не чувствовала непосредственной угрозы. Если на то пошло, успокаивающий запах завладел моими чувствами. Он был мускусным и пряным, с пьянящим оттенком бергамота.
Джей.
Я улыбнулась. Я больше не была в глубоком сне, но и не бодрствовала, раскачиваясь туда-обратно между миром живых и этим приятным сном. В конце концов, он вернулся на первый день Поппи в школе-интернате.
Это сон, — я убедила себя, чтобы не слишком надеяться. Не желая, чтобы этот неожиданный момент был прерван, я крепче зажмурила глаза и мечтала, чтобы мозолистые руки исследовали мое тело.
Живой сон или нет, но мои чувства накалились, когда рука, обнимавшая меня, ослабла, чтобы задрать рубашку, двигаясь по бедрам, затем талии, пока не обнажила мою грудь.
У меня перехватило дыхание.
Прохладный воздух коснулся моих сосков, вызвав мурашки, когда его рука скользнула к моей груди. Его губы коснулись моей шеи, посасывая и покусывая, прежде чем спуститься ниже. Твердость напротив моего живота дернулась, как по команде.
Проснулась я или все еще спала? Я не имела ни малейшего понятия. Все, что я знала, — это то, что мое сердце бешено колотилось под его ладонью. Мой центр сжался, когда он поцеловал голые груди, разминая их своей большой рукой и перекатывая сосок между пальцами. Мои бедра сжались в ответ, и я подавила стон.
Другой рукой он скользнул вверх по моему бедру и сдвинул трусики в сторону. Его пальцы слегка задели киску, и мне захотелось умереть от разочарования. Я мысленно умоляла его прикоснуться ко мне. Тепло охватило меня. Прошло слишком много холодных одиноких месяцев с тех пор, как я ощущала на себе вес мужчины. Голод по прикосновениям и ласке доводил до исступления. Накатило безумие, и я приподняла задницу в погоне за трением, не желая, чтобы это чувство заканчивалось.
Толстые пальцы раздвинули распухшие губы, отвечая на мои молитвы. Я вздрогнула и не смогла сдержать стон.
Влажный рот, сосущий мой сосок, опытные
