class="p1">Мы жили у Анвара уже два месяца. За это время я узнал много ценной для себя информации. Я не мог подставляться, признаваясь старейшине в том, что я из иного мира. Нет, не потому, что не доверял — доверял-то как раз на все сто. Но Анвар не казался человеком, который поверит в подобное. Мне не хотелось выглядеть в его глазах безумцем. Агнар будет молчать: не из болтунов пацан. Да и из детства сумасбродного и безрассудного вышел уже давно, еще до рабства в шахтах, поэтому к нему я относился серьезно, почти как ко взрослому.
Меня ни на день не покидала мысль о клятве Маху: отыскать его сына. Как? А главное: что потом? Я сгоряча, в порыве горя и жажды облегчить муки старика, в порыве сыновней благодарности (да, именно нечто подобное я чувствовал к Маху) дал ему клятву, которую не представлял, как исполнить. Но отказаться от клятвы и стать в собственных глазах брехуном я не мог. Значит, для начала следовало узнать, где находится город Рок — ну и названьице.
Из-за того, что напрямую выведывать нужную информацию я не мог, приходилось идти окольными путями. В итоге я кое-как узнал от Анвара, что город находится вообще в другом герцогстве. Не то, чтобы туда нельзя было добраться, но в моем нищенском положении сделать это будет не так-то быстро.
Однажды рано утром Анвар, сидя на крыльце и потягивая ароматный кофе (да, здесь знали этот напиток, и я вам скажу, что Рада варила лучший кофе, что я пробовал в жизни) и любуясь восходом просыпающегося солнца, завел любопытный разговор.
— Я вот что подумал, Дан: оставайтесь-ка вы с мальцом у нас в общине жить.
— Насовсем? — удивился я такому резкому повороту событий.
Конечно, старейшина ни разу не гнал нас, напротив, всячески давал понять, что мы им не в тягость, но меня самого тяготило, что мы свалились на их головы, и я ломал мозги над тем, как бы мне встать на ноги.
— Почему нет? Помнишь, как мы похоронили нашего старика Тео месяц назад? От него добротный дом остался. Можешь поселиться там, женишься, детишек настрогаешь, хозяином своего пусть небольшого, но хорошего земельного участка станешь. Учет ведь крестьянского населения властями не строго ведется. Им главное знать, сколько в общине живет голов, способных платить дань. Вот и будешь его платить вместо старика. А брат твой пусть с нами остается жить: нам с Радой на старость будет счастье о ком-то заботиться, своих ведь детей Творец не даровал. Учет детей ведется только с двенадцатилетнего возраста. Вон у одних сынка девятилетнего пару лет назад волк в лесу загрыз. Выдадим Агнара за их ребятенка, никто не станет дознаваться. Кому есть дело до нищих крестьян? А даже если и станет, то вы же свободные люди, можете сказать, что снялись с места, переехали сюда. Это было бы самое простое решение, я только сомневаюсь, что оно тебя устроит, если ты до сих пор боишься, что кто-то может вас искать.
Я промолчал. Не мог я объяснить старику свои тревоги.
— А ты вон своих детишек заводи, — свернул он на другую тему как ни в чем не бывало. — Мужик взрослый уже, семьей пора обзаводиться. Я даже знаю, кто на тебя глаз положил. Ли знаешь?
— Не припомню… — наморщил я лоб.
— Сестрица Роба.
Я уже знал, что Робом звали того придурка, который на меня наехал в сеннике из-за распущенной девахи.
— Да ладно? Ну нет, Анвар, спасибо, но связываться с этой семейкой у меня желания ноль.
— Ты из-за того случая, что ли? — улыбнулся старик. — Брось ты, Дан. Роб уже и думать забыл об этом. Ты разве не слыхал, что он шуры-муры крутит с другой девицей?
— Рад за него, — мрачно ответил я. — Но что-то не нравится мне все равно эта идея…
— Девка-то ладно — дело молодое. А вот о том, чтобы с нами остаться — подумай. Будешь одним из нас. Мы люди простые и живем небогато, но у нас спокойно. Да и много ли человеку надо для счастья-то?
***
Я всерьез задумался над предложением Анвара. Был ли у меня выбор? Нет, конечно, я мог отправиться скитаться по неизвестному мне и — я в этом не сомневался — враждебному миру, чтобы… чтобы что? Сына Маха так просто не отыскать. Да и возможно ли это вообще? Что я о нем знаю? Имя? Буду ходить по городу и спрашивать «Не подскажете, как мне отыскать раба такого-то?»? Да, с сыном Маха придется подождать. Вернусь к этому позже. Сейчас важнее залечь на дно.
Паранойя, что нас вернут в рабское положение, до сих пор скребла мое сердце и порой снилась в виде кошмаров, от которых я пробуждался в холодном поту.
А еще мне хотелось остаться. Никогда бы не подумал, но мне понравилось жить в деревне. Спокойно, тихо, размеренно. Красивая, первозданная природа кругом. Я падал к вечеру, как загнанная лошадь, после тяжкого трудового дня, но все-таки был доволен. Жизнь была сытной и привольной вопреки условиям тяжелого труда и бедности во всем остальном, кроме жратвы. Еды вдосталь, дом какой-никакой имеется, а остальное не столь важно. Если все крестьяне в здешних краях живут так же неплохо, то этот мир не так уж плох. Но я, конечно, не верил в это. Анвар сказал, что от барона многое зависит. Местным с бароном повезло: тот блюдет спокойствие на своих землях, излишки зерна и мяса (то, что тут крестьяне могли раз в неделю питаться мясом было для меня открытием века!) не отбирает, и народ живет сносно.
Значит, решено — пока остаемся. Меня же никто не привязывает к одному месту. На мне рабского клейма нет, представится случай, могу и сняться с места. А надо ли оно мне? Если неплохо можно устроиться тут, то зачем искать приключений на свою задницу? Кроме сына Маха, у меня нет других причин куда-то срываться. Мах ведь не хотел никаких клятв… Быть может, мне и не надо цепляться за свои же слова? Ну чем я смогу помочь рабу?
Ах, дерьмо. Я сам себя в угол загоняю. Ладно. Поживем — посмотрим.
Может, прав Анвар и насчет женитьбы? Но тогда я точно не смогу никуда сорваться. Или смогу? Мне же только найти надо сына Маха и… рассказать ему о кончине отца. Дать ему шанс хотя бы оплакивать родителя. Дать шанс узнать правду о том, что случилось. А способ освободить раба
