христианину даже в голову не приходила дьявольская мысль о папском единовластии»[163].
2.2. Нарушение равночестности престолов пентархии
Далее полезно будет упомянуть о некоторых примерах нарушения канонических прав Церквей пентархии, чтобы сделать необходимые выводы относительно возможных способов их уврачевания.
2.2.1. Нарушение прав Константинополя на Разбойничьем Соборе. Диоскор Александрийский
Первый инцидент, произошедший в промежутке между митрополичьим-сверхмитрополичьим и патриаршим периодами, связан с антиканоническими действиями Диоскора Александрийского, который, как было упомянуто выше, поставил Флавиана, архиепископа Константинопольского, пятым в ряду епископов-предстоятелей Церквей на Разбойничьем Соборе. Антиканоничность этого деяния заключается в нарушении 3-го правила Константинопольского Собора 381 года, которое дает Константинопольскому епископу второе место в чине преимущества чести после Римского. Одновременно с этим Диоскор предоставил патриаршее достоинство митрополиту Эфесскому.
2.2.2. Второе посягательство со стороны Тимофея Элура
Первой значительной попыткой нарушения канонического чина 28-го правила Халкидонского Собора было вторичное предоставление Тимофеем Элуром патриаршего достоинства Эфесскому престолу в 475 году через «Энкиклион» императора Василиска, которую затем подписали пятьсот епископов из-за политического давления[164].
Помимо догматической стороны вопроса, которая заключалась в поддержке монофизитства и провозглашении анафемы Халкидонскому Собору, «Энкиклион» содержал также анти-каноническое постановление о даровании патриаршего достоинства церковной кафедре Эфеса. Патриаршее достоинство в данном случае означает не патриаршие права в объеме, который был установлен 28-м правилом Халкидонского Собора и сохраняется до сегодняшнего дня, но только церковную независимость от подчинения какому бы то ни было патриарху, как было до принятия 28-го правила IV Вселенского Собора. Фактически Тимофей Элур отказался признать два вышеприведенных правила, касающиеся Константинопольского престола. Однако на Эфесском Соборе, проведенном Элуром, не было представителей Римской кафедры. Следовательно, не существовало соборного согласия Поместных Церквей по вопросу патриаршего достоинства Эфесской митрополичьей кафедры, уже успевшей войти в состав Константинопольского Патриархата после введения в действие 28-го правила IV Вселенского Собора. Самым важным обстоятельством здесь является то, что это каноническое нарушение противоречило правилу IV Вселенского Собора, который выражал единое мнение всей Церкви.
2.2.3. Третье нарушение (Акакианский раскол). Его вселенское уврачевание
В одностороннем порядке, без согласия всей Церкви, действовал позднее Папа Римский Феликс против Патриарха Константинопольского Акакия и Патриарха Александрийского Петра Монга, когда на Востоке проводилась политика «Энотикона» императора Зинона. Конечно, «Энотикон» нарушал решения Халкидонского Вселенского Собора и отрицал его христологическое учение, поэтому Церковь Рима справедливо выразила несогласие с пренебрежительным отношением к этому Собору и всеми силами пыталась противодействовать политике императора. Однако сам образ действий Рима был антиканоническим и потому повлек за собой раскол между Римом и Константинополем. «Но Папа Римский Феликс не написал ни одного мирного письма Акакию. А если бы тот не захотел его послушать, то он мог бы, соблюдая древний обычай, написать Патриарху Иерусалимскому (то есть Анастасию), который был ревнителем православия, и некоторым другим известным лицам, архиереям и преподобным отцам, например, Петру Дамасскому, Епифанию Тирскому, епископам Второй Сирии, или епископам Греции и Фракии. Однако, действуя вопреки канонам, то есть в одностороннем порядке, он осуждает Акакия исключительно своей властью, а Акакий в ответ на запрещение, наложенное на него Феликсом, также поступает безрассудно, игнорирует отлучение, преследует людей папы, ни в чем не повинных, и в конце концов исключает его и из диптихов»[165].
Данный раскол продолжался почти тридцать лет. Он был уврачеван, когда Папой Римским являлся Гормизд, а Патриархом Константинопольским – Епифаний. В отличие от Римской кафедры, которая действовала на основании своей власти, Патриарх Константинопольский Иоанн Каппадокиец, а после его кончины Епифаний и другие епископы на Востоке руководствовались церковными правилами и принципом соборности, благодаря чему единство Церквей было восстановлено наилучшим способом: «Епископ Константинопольский Иоанн, зная о том, что управление Церковью является не единовластным, но общим и братским, пишет епископу Иерусалимскому Иоанну, а также епископу Тирскому Епифанию, прося их утвердить его решения, чтобы принятые постановления были прочными и выражали общее мнение, поэтому и епископ Иерусалимский отвечает ему от лица местного Собора»[166]. Требование Римского епископа Гормизда признать авторитет Римской кафедры, предъявленное его легатами, оказалось бессильным перед авторитетом Собора. В частности, «когда посланники папы прибыли в Константинополь и явились на Собор, в их присутствии были приняты постановления, отрицающие власть апостольского престола, ибо все действия пап, направленные против Акакия, в них не упоминались, а все действия против Евфимия и Македония были расценены как безрассудство и отвергнуты, отлученные Соборами были оправданы, их имена были восстановлены в диптихах, их мощи были обретены и удостоены почитания вместе с мощами избранных святых»[167].
2.2.4. Поздние монофизитские вожди
Защитники папского престола самым явным образом искажали церковную историю. Превратно толкуя деяния Константинопольского Поместного Собора против Анфима, Севира, Петра Апамейского и Зооры, открытого Папой Римским Агапитом и продолжившегося под председательством епископа Константинопольского Мины, они пытались доказать власть Римского престола. Однако тексты свидетельствуют о высшей власти церковных Соборов. Досифей, комментируя послание Мины, епископа Константинопольского, приходит к выводу о том, что «папа не мог единолично подвергать окончательному осуждению нечестивых, но для этого ему было необходимо общее одобрение Церквей, по крайней мере первых, то есть патриарших, поскольку к ним относятся все остальные»[168]. Власть на Соборе не могла принадлежать также Патриарху Мине лично. Об этом свидетельствует тот факт, что «Мина, представив Собору причины, по которым Анфим заслуживал отлучения, просил его высказать свое мнение, и Собор через Ипатия Ефесского ответил, что тот должен быть низложен, а также лишен титула “Вселенский”, Мина же подчинился решению Собора, ибо Собор выше патриарха»[169].
Святые отцы, соборно осудившие монофизитскую ересь в лице Анфима, Севира, Петра и Зоора, стремились к единству Церквей и умиротворению и единству благочестивого народа, который их окружал и их поддерживал. Константинопольский Патриарх Иоанн Каппадокиец, осудив на Поместном Соборе 518 г. еретиков в присутствии представителей Папы Гормизда и клириков и народа Константинополя, отправляет соборное послание епископу Иерусалимскому Иоанну, прося его утвердить принятые решения, то есть выразить согласие с ними и их одобрить, «поскольку множество православных стремится к единству Церквей, особенно вселенских престолов. Посланники епископа Римского Гормизда присутствовали на Константинопольском Соборе, поэтому согласие Рима и Константинополя было очевидным, и Иоанн [Каппадокиец] по той же самой причине стремился к тому, чтобы было видно и согласие с Римом и Константинополем Иерусалима»[170]. Также, несомненно, выражает стремление к единству Церквей ответное послание Иоанну Константинопольскому Епифания, епископа Тира – епархии, принадлежавшей к верной Халкидонскому Собору ветви
