— Вам нехорошо, леди Лусия? — спросил старший из охранников взволнованно.
— Мне не нравятся полёты. Укачивает.
Может, правда, в этом дело? Но ведь в прошлый раз я не чувствовала неудобств.
Мы спустились ниже. Дракон хотел, чтобы его было отлично видно. Картина-то устрашающая. Если увидеть на эту махину, а не просто слышать о ней из чужих уст, точно ни у кого не появится желание своевольничать. Ни у Короля Клавдия, ни у его подданных независимо от ранга. Я видела, как люди внизу разбегаются. Разве что мальчишки оставались на местах. Запрокидывали головы и показывали на нас пальцами. Эта братия ничего не боится.
Я увидела издалека столицу. Стену, окружавшую город, одинаковые зеленые башни, что высились на нескольких площадях. И дворец, который располагался на возвышении, чтобы из окон был виден весь город, как на ладони. На глаза навернулись слёзы. Раньше я и не понимала, как сильно люблю это место. Это ведь был единственный дом, который я знала. Но мы туда не летели. Мы направлялись в другое место, которому было не суждено стать мне домом. Рябиновый рай. Премилое название. Интересно, в реальности оно столь же очаровательно, как звучит?
Из повозки я выходила, пошатываясь. Мне определенно стало хуже. Любоваться округой сил не осталось. И просто любопытствовать тоже.
— Укачало? — осведомился дракон раскатистым басом.
Именно дракон. Он не собирался оборачиваться в человека. Оставался красной махиной с чешуей и крыльями. А еще с огромными зубами, похожими на мечи. Да и с какой стати ему превращаться и делать себя уязвимым? В этом облике он непобедим.
— Укачало, — пробормотала я, не понимая, что со мной происходит.
Хотелось лечь на землю. И не вставать. Никогда больше не вставать.
— Вуаль, — напомнил муж.
— Что? Ах да…
Я спустила плотную вуаль со шляпки и прикрыла лицо.
На этом настоял муж. Мол, негоже жене дракона всем показываться. Тем более черни.
Мне это было на руку. Да, тут живут не богачи, но до столиц от Рябинового рая рукой подать. Вдруг кто-то бывал там и видел настоящую Принцессу. Лусия любила прогулки по городу, особенно в дни праздников. И лицо под вуалью не прятала.
— Простите, господин! — перед нами появилась упитанный мужичок и повалился на колени, упершись лбом в землю. — Мы всё делаем, как велено! Дань Королю Клавдию выплачиваем для ваших нужд! И мясо поставляем, и рыбу, и муку! Ни разу ничего не задерживали!
— Так ты тут главный? — усмехнулся дракон.
— Да. Ромун меня зовут.
— Мне нет дела, Ромун, до дани. С этим пусть ваш Клавдий разбирается. Скажи лучше, где тут река, дарующая плодородие для женщин?
— Так там она — за холмами, — мужик чуть приподнялся, чтобы указать рукой направление и снова приложился лбом. — Тут идти всего пару минут. Там тропка между холмов. Прямиком через нее пройти можно к речке. В смысле людям. Вам того… перелететь придется.
— Это хорошо, что пару минут. А теперь вон с моих глаз. И всем скажи, чтоб нас не беспокоили. Увижу кого поблизости с рекой, всё поселение сожгу. Никого в живых не оставлю.
— Всё сделаю господин! — пообещал мужичок, и принялся пятиться на четвереньках. — Только не извольте гневаться. Мы тут послушные. Все-все послушные.
Он удалился, так и не смея подняться, дракон издал звук похожий на смешок, а из ноздрей вылетела пара искр.
— Идем, — велел он мне. — Пора купаться.
Я послушно поплелась в указанном направлении, гадая: упаду замертво по дороге или утону в речке. Ноги стали деревянными, а в ушах гудело, словно я перегрелась на солнце. Игла же, кажется, успела проткнуть сердце насквозь. Каждый вдох давался с трудом. Хотелось повалиться на колени и рыдать, рыдать…
От горя, от потери.
— Лусия, ты решила поставить рекорд по медлительности? — поинтересовался муж.
Но я ничего не ответила. Не обернулась. Поплелась дальше. А губы дрожали. Как у ребёнка, готового плакать.
— Лусия, это не смешно! — возмутился дракон, ибо я всё-таки упала. Даже до тропки между холмов не дошла. — А ну поднимайся!
— Господин, она не притворяется! — испугался склонившийся надо мной охранник. — Белая, как сама смерть!
— Да чтоб вас!
Дракон подошел ко мне. Я этого не видела, но слышала, как дрожала земля.
— Найдите лекаря! Живо!
Я с трудом понимала, что происходит. Кажется, меня перенесли в чей-то дом. Положили на кровать. Рядом суетился пожилой мужчина с бородкой и молодая женщина, которая ему помогала. Охранник (или двое) стояли в дверях, следили, чтобы мне не сделали ничего дурного. Дракон «дежурил» снаружи. В зверином обличье. То и дело интересовался через окно, что у нас происходит.
— Ничего не понимаю, господин! — наконец, вскричал мужчина с бородкой. — Она не ранена. И не больна. Но, кажется, умирает.
— Я не понял: ты лекарь или как?! — раздалось из-за окна.
Следом послышался грохот. Похоже, о стену дома ударил драконий хвост.
— Я — лекарь, господин! Хороший лекарь! Лучший на много-много поселений! И маг, к тому же! Но ничего не понимаю. Ваша жена не должна умирать, однако…
Я схватила его за рукав. Попыталась спросить, знал ли он мою мать.
Но сил заговорить, не хватило…
Перед глазами всё поплыло. Я только и смогла услышать новый мужнин приказ:
— Несите ее в повозку! И домой! Живо!
— Она у вас умрет по дороге…
Возражение лекаря прозвучало будто издалека. Впрочем, как ответ дракона:
— Возможно. Но если дотянет, возможно, я смогу ее спасти.
И всё. Пришла тьма. Я приняла ее как свершившийся факт. Без страха, без сожалений. Раз пришла, так тому и быть…
* * *
Очнулась я в воздухе. Повозка летела, привычно покачиваясь. Я лежала на полу. Точнее, на чем-то мягком, постеленном на полу. Вокруг сидели охранники с бледными лицами. Один тут же вскочил и заорал в окно:
— Леди Лусия пришла в себя, господин! Такая же белая, но хоть смотрит на нас!
— Что-нибудь сказала? — раздался драконий бас.
— Нет! Только смотрит!
Я не могла говорить. Язык не шевелился. Но, кажется, мне стало чуточку лучше. Сердце еще болело, и голову сжимал обруч. Но грудь сдавливало не так сильно, как раньше. Словно полет помогал мне дышать глубже. Или дело было не в нем. У меня не было ответов. Впрочем, сейчас мне было всё равно. Я просто хотела поправиться, чтобы еще чуть-чуть пожить. До последнего дня рождения.
— Подлетаем к границе! — объявил дракон.
Я ее почувствовала — грань. В голове сразу просветлело. Губы шевельнулись:
