*
Рейвен отошла от входной двери и обошла дом? направившись туда, где оставила Майка и Коула. Козёл приветственно заблеял и вернулся к жеванию травы.
Как только она завернула за угол, из теней вышел Коул с Майком на руках.
— Всё в порядке? — прошептал он. — Мы видели огни и слышали голоса.
— Что?
Рейвен отвернулась от таинственного козла и повернулась к Коулу и Майку.
— А, да. Можешь перестать шептать, я забыла, что сегодня свидание. Джуни застукала меня, но пообещала, что позволит нам сообщить новости родителям после того, как мы подлатаем Майка.
— И чего тебе это стоило?
— Шмотки. — Кое-что из её любимых. — Технически, она одолжила на время, но, вероятно, я никогда больше их не увижу, если только не захочу устроить потасовку за них.
— Интересно.
Коул поднял Майка на руки. Он закатал рукава толстовки, обнажив подтянутые мышцы предплечья, такие же бледные, как и его лицо. Они выделялись в темноте при лунном свете. Несколько красных меток испортили гладкую кожу.
— Это след от укуса?
Коул вздохнул.
— Может быть.
— От Майка?
— Может быть.
Это объясняло хрюканье и тявканье, раздавшиеся ранее.
— Почему мой брат укусил тебя?
— Ну, возможно, я слишком восхищался видом.
— Каким видом? — Дерево? Дом? — Мы же в центре пригорода.
Неужели Тарзан снова вышел, чтобы ударить себя в голую грудь под луной?
Коул бросил на неё многозначительный взгляд.
Майк зарычал.
О, этот вид. Должно быть, он пялился на её задницу, когда она залезала на дерево. Её щеки вспыхнули. Ей это не должно нравиться. Нет. Определённо, она не должна чувствовать себя такой разрумянившейся и пьяной от мысли, что Лорда Теней влечёт к ней. Она должна дать ему пощёчину или что-то в этом роде.
Её чересчур деятельное воображение решило, что сейчас было бы неплохо снабдить её образами и идеями о том, что это может повлечь за собой.
Её лицо запылало.
Взгляд Коула потемнел, и он наклонился вперёд.
— Румянец тебе идёт.
Она развернулась и потопала к машине с одеждой Майка в руке.
— Заткнись и держи моего брата.
ГЛАВА 11
Только время может исцелить твоё разбитое сердце,
точно так же, как только время может вылечить его сломанные руки и ноги.
— Мисс Пигги, духовное животное Рейвен.
Двери неотложной помощи больницы открылись, обдав Рейвен прохладным воздухом, слегка затхлым от перегруженных и недостаточно часто обслуживаемых кондиционеров, и тяжёлым от дезинфицирующих средств. Яркий флуоресцентный свет ярко сиял и жег глаза. Рейвен шагнула из летней ночи в прохладную, светлую больницу.
Майк задрожал в её объятиях. Он унюхал гораздо больше, чем чистящие средства и плесень, вдвойне больше в лисьей форме.
Рейвен забрала у Коула своего брата. Повелитель Теней теперь держал одежду Майка и с беспокойством оглядывал здание.
— Слишком ярко.
Коул сжал одежду в одной руке. Кровь засочилась из раны от укуса и пропитывала мягкий материал.
— Ну, врачам нужно видеть, что они делают.
Они быстро зарегистрировались на стойке регистрации и предоставили медицинскую карточку Майка регистратору, а потом отправились к медсестре по распределению пациентов. Женщина средних лет в бирюзовой униформе подняла глаза от стола, когда они подошли. Ореол распущенных каштановых волос выбился из её тугого хвоста, обрамляя её лицо. На бейджике было написано: «Мартин». Медсестра внимательно посмотрела на Рейвен и Майка.
— Оборотень?
Рейвен вздохнула. Не потому, что медсестра ошиблась в своей оценке, а из-за её усталого голоса и затравленных глаз. В последнее время слишком много случаев с ранеными оборотнями обрушилось на больницы в Нижней части Материка. Так много, что СМИ чувствовали себя обязанными сделать об этом репортаж, всего на минуту и двадцать секунд, но наличие репортажа, а не его продолжительность, говорил больше, чем любое из слов, которые вещал репортёр. Кто-то или что-то нацелилось на сообщество оборотней.
Медсестра перевела взгляд на Коула и оценивающе прошлась по его телу. Её усталое, переутомлённое выражение мгновенно исчезло, а брови поднялись. Она выпрямила свою пухлую фигуру в офисном кресле.
— А ты, дорогой? Тебе нужна медицинская помощь? — её голос каким-то образом понизился до страстного тона.
— Я в порядке, — сказал он.
— У тебя идёт кровь.
— Царапина.
— Укус свирепого зверя, без сомнения.
Она оттолкнулась от своего стола и поспешила вокруг стойки. Охранная дверь распахнулась, и медсестра бросилась к Коулу.
Он нахмурился.
Рейвен посмотрела на свои ободранные ладони от падения в лесу. У неё на руках было больше крови, в прямом, а не в переносном смысле, чем у Коула. Интересно, позаботиться ли медсестра и об её ранах?
Сестра Мартин цыкнула языком и осторожно взяла его за руку одной рукой, в то время как другой погладила кожу вокруг раны.
— Мы должны немедленно заняться этим.
Входило ли провинциальную систему здравоохранения обслуживание повелителей тёмных фейри? Они не считались жителями. Рейвен приподняла лису на руках.
— А мой брат?
Майк громко заскулил. Притворялся ли он или скулил по-настоящему, Рейвен оценила драматический эффект.
— Да, да. — Мартин отмахнулась от Рейвен. — Присаживайтесь. Кто-нибудь скоро подойдёт к вам и проведёт осмотр.
Коул отдёрнул руку, но медсестра вцепилась в неё мёртвой хваткой.
Сестра Мартин подняла на него свои большие, как у лани, глаза.
— А ты, мой дорогой, пойдёшь со мной.
— В этом нет необходимости.
Он переступил с ноги на ногу. Его взгляд метнулся к выходу.
Одна из медсестёр крикнула.
— Мэри, ты…
— Я позабочусь об этом! — взвизгнула Мэри. — Прикрой меня.
Взгляд Коула потемнел. Он стиснул зубы. Тени сгустились в комнате, выползая из углов наружу.
— Коул, — предупредила Рейвен.
Он усмехнулся.
— Не надо.
Коул взглянул на Рейвен. Его взгляд смягчился. Выражение его лица расслабилось.
— Хорошо.
Медсестра подтолкнула хмурого Коула к дверям стационара, не поинтересовавшись его медицинской картой и не выполнив надлежащую процедуру регистрации. Рейвен подняла руку и помахала пальцами. Она находила что-то странно приятное в том, чтобы наблюдать, как в предобморочном состоянии медсестра средних лет, ростом от силы в полтора метра, силой заставляет могущественного Лорда Тьмы подчиниться.
* * *
Рейвен и Майк сидели, как два куска бесполезной глины. С каждым громким тиканьем секундной стрелки на обычных, устаревших часах на голой стене приёмной Рейвен становилась всё более и более бледной. Её руки дрожали. Такими темпами они пробудут здесь до утра и значительно превысят критическое время исцеления для оборотней. Грязь, покрывавшая её волосы, налипшая в переулке у дома брата, успела засохнуть, и периодически до неё доносился запах этой вони. От Рейвен пахло, как от мусорного бака возле «Закусочной Дэна». В оживлённом приёмном покое находилось, по меньшей мере,
