Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Еще одна важная находка – амфибетулим Краснолуцкого (Amphibetulimus krasnolutskii), в газетах его прозвали «мышью Краснолуцкого»[50]. Это представитель предков териевых, на сегодняшний день древнейшее животное той эволюционной линии, которая позже приведет к териевым со всем их потрясающим разнообразием. Cам амфибетулим не относится к териевым. Он принадлежал к группе, близкой к пока не открытым предкам териевых, своего рода часть их фундамента.
Кроме амфибетулима, в Березовском карьере добыто еще как минимум одно древнейшее териевое, а также еще не менее десяти новых родов маммалиаформ. Их общее разнообразие составит около двадцати родов. Краснолуцкий уже узнал, как будет «мышь» по-хакасски: «кускези» и «куске». Может, эти слова станут основой для названий новых юрских маммалиаформ.
Кроме них, в заболоченном юрском лесу жили предки маммалиаформ – цинодонты. От них тоже сохранились только зубы.
Цинодонты – малознакомая широкой публике группа, хотя ее значение в истории трудно переоценить. Именно от цинодонтов произошли маммалиаформы и в конечном счете мы с вами. Об их безызвестности можно судить по заметке информагентства РИА «Новости», где цинодонтов назвали динозаврами, которые, скорее всего, были млекопитающими[51]. Так же нелепо прозвучит утверждение, что птерозавры – это птицы, которые, скорее всего, были летучими мышами.
Цинодонты появились в середине пермского периода, примерно 260 миллионов лет назад. Они стали самой продвинутой группой тероморф (в популярной литературе их чаще называют звероящерами или зверообразными). Мелкие и сплошь насекомоядные цинодонты были едва заметными элементами фауны. Их остатки редки, хотя пермские позвоночные представлены в геологической летописи очень богато. В конце пермского периода цинодонты, вероятно, стали теплокровными, не исключено, что их тело покрывала волосяная шубка.
Наиболее заметная особенность цинодонтов – сложные зубы с несколькими вершинками. Такие зубы не застревали в вязком хитине насекомых и лучше дробили добычу. Жевать большинство цинодонтов не умело, не позволяла мускулатура: нижние и верхние челюсти, в отличие от маммалиаформ, у них смыкались неплотно.
Цинодонты стали одной из трех групп тероморф, переживших Великое пермское вымирание (две другие – дицинодонты и тероцефалы, для них тоже предполагается теплокровность).
В начале триасового периода разнообразие и число остатков цинодонтов в летописи резко увеличились. Если в пермском периоде почти все они были небольшими, размером с кошку, насекомоядными, то в триасе появились крупные, величиной с волка, хищные (Cynognathus) и такие же большие растительноядные (Diademodon) цинодонты.
К концу триасового периода цинодонты вновь ушли в мелкий размерный класс и утратили по крайней мере внешнее разнообразие. В это время от них произошли маммалиаформы.
В начале юрского периода цинодонты по-прежнему населяли все континенты, их остатки находят даже в Антарктиде. Затем наступил пробел середины юрского периода. Когда он завершился, разнообразие и распространение цинодонтов находилось на ничтожном уровне, они уступили место маммалиаформам.
Для огромного временного промежутка с середины юрского до середины мелового периода (около 40 миллионов лет) известно шесть находок цинодонтов, все они, по современным представлениям, принадлежат единственному роду – стереогнату (Stereognathus). Кроме Березовского карьера, зубы стереогнатов находят в Форест Марбле, верхнеюрских местонахождениях Китая и Монголии, самых поздних – в меловых отложениях Японии и Сибири (подробнее об этом сказано в главе про Шестаково).
У стереогнатов были сложные, постоянно росшие зубы с горизонтальной сменой, как у слонов. Зубы постоянно нарастали сзади и формировали своеобразную жевательную батарею. Березовского цинодонта вначале описали как новый вид, позже свели к неопределимому до вида представителю рода Stereognathus.
Чем он отличался от маммалиаформ? Челюсти стереогнатов устроены более примитивно, имели двойной сустав. Наверняка была разной физиология, но по имеющемуся материалу установить тонкие отличия нельзя. Внешним видом стереогнат вряд ли сильно отличался от ящерицеподобных маммалиаформ.
Вся эта пушистая толпа вела сумеречный образ жизни. Днем березовские леса принадлежали рептилиям.
Маммалиаформы вряд ли пересекались с динозаврами. Они расходились с ними не только по времени суток, но и по размерам. На протяжении юрского и мелового периодов маммалиаформы доминировали в мелком размерном классе (который сохранили за собой до сих пор), редко выходили в средний и никогда в крупный. Динозавры, наоборот, ограничивались крупным и в меньшей степени средним размерным классом.
Динозавры и маммалиаформы образовали своеобразные параллельные миры. Ночью наступало время мелких маммалиаформ, днем – крупных динозавров. Причем маммалиаформы были более разнообразными, чем динозавры и другие рептилии.
В Березовском карьере на два рода черепах, один род крокодилиформа и четыре рода динозавров приходится около двадцати видов маммалиаформ. Схожая ситуация в британском Форест Марбл: на десять видов динозавров – двадцать маммалиаформ. Возникает вопрос: а можно ли вообще называть первую половину юрского периода временем динозавров?
Традиционно считается, что в конце триаса динозавры вытеснили остальных наземных позвоночных и в последующие юрский и меловой периоды безраздельно господствовали в экосистемах, а остальные животные, в том числе маммалиаформы, были редкими и малочисленными. Новые находки изменяют картину, по крайней мере, для первой половины юрского периода. Это было время маленьких маммалиаформ.
Их разнообразие сравнимо с современным. Сегодня в обычном лесу средней полосы, например в Подмосковье, живет шестьдесят видов млекопитающих. Из юрского леса Березовского известны остатки двадцати. Учитывая, что большая часть животных не попадает в геологическую летопись, разнообразие можно считать сопоставимым. Но есть отличие: юрские маммалиаформы были небольшого размера и занимали в основном две ниши – мелких насекомоядных и примитивных растительноядных. Им не удалось выйти в крупный и средний размерный класс. Из всех маммалиаформ Березовского самое большое – с кролика. Остальные – с белку, с мышку.
Встает вопрос: что помешало маммалиформам вырасти, почему они не стали «динозаврами»? Какие сработали физиологические и экологические запреты? Ответа нет, но, возможно, находки в Березовском карьере позволят выдвинуть какие-то гипотезы. Пока же они в основном указывают на пробелы в наших знаниях.
Сейчас любая косточка может коренным образом изменить наши представления о ранней эволюции маммалиаформ. Об этом хорошо сказано на первых страницах огромного тома, посвященного их истории: «Что важного предстоит узнать будущим поколениям палеонтологов? Если в двух словах, то почти все»[52].
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
