Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164
До нас не дошло ни одной важной надписи на аморейском языке; сохранились только названия мест и имена правителей. Тем не менее мы можем быть уверены, что от ханаанского он отличался только как диалект. Фактически его можно считать восточным ханаанским языком, отличным от западного ханаанского или финикийского.
В своей первобытной форме религия амореев не могла отличаться от семитского культа природы, преобладавшего среди ранних кочевников Сирийской пустыни и Аравии. За племенным богом войны Амурру стоял целый сонм божеств, не имеющих четкого определения, многие из которых позднее фигурировали в ханаанском пантеоне. Главным среди них был Хадад (в аккадском Адад или Адду)[45], также известный как Рамману (громовержец), бог дождя и грозы, пример распространенного в Западной Азии типа и изображаемый вместе с быком и молнией. Позже он стал великим Баалом. В качестве главного бога Запада он носил имя Марту. Другое известное божество Рашап (Решеф), возможно, было связано с огнем. Египтяне Нового царства переняли его от ханаанеев. Дагон, которому поклонялись амореи – завоеватели Вавилона, в основном был связан с пищей. Посвященный ему храм был раскопан в Угарите. Филистимляне переняли его в виде бога-рыбы, и его особенно почитали в Газе (Газза). Все эти боги упоминаются на табличках из Мари.
У Амурру была супруга в лице Ашират, владычицы плотской страсти и радости, – одного общего типа с Иштар. Это было главное женское божество. Доизраильский культ змеи, по-видимому, связан с женским божеством, и, возможно, ввели его амореи. В южноаравийском пантеоне эта богиня ассоциируется с богом луны. Имя соответствует еврейскому слову asherah, обозначающему священный шест или ствол дерева, известный культовый объект.
Среди культов, привнесенных в Южную Сирию амореями, выделяется поклонение священному столпу (монолиту), который, очевидно, олицетворял племенное божество и устанавливался в каком-то ритуально чистом месте, обычно в пещере, поблизости к алтарю из известняка, не оскверненный никаким инструментом. Семиты, которые в Гезере вытеснили предыдущее население и приносили в жертву первенцев, а также при закладке построек и строили мегалитические святилища, были амореями. Одно из самых ранних упоминаний о жертвоприношении при закладке встречается в шумерской поэме, цитировавшейся выше, где говорится, что аморей возвел двор своего храма на «мертвеце». Религиозные институты и обычаи амореев сохранились у их сородичей и преемников ханаанеев.
Глава 8
Ханаанеи: второй крупный семитский народ в Сирии
Ханаанеи, которых позже греки назвали финикийцами, были второй семитской общностью после амореев, занимающей видное место в сирийской истории. И ханаанеи, и амореи принадлежали к одному и тому же потоку миграции. Таким образом, этнические различия между ними по большей части несущественны, хотя амореи, по всей видимости, постепенно усвоили шумерские и хурритские элементы, в то время как финикийцы переняли другие местные элементы. Культурные различия обусловлены тем фактом, что первоначально амореи были сосредоточены на севере Сирии и поэтому находились под шумеро-вавилонским влиянием; у ханаанеев же географический центр располагался на побережье, и они были ориентированы на Египет. Религиозные различия в основном происходили из развития и адаптации к местным условиям. Лингвистические различия не выходили за рамки диалектных, поскольку оба языка принадлежали к одной западносемитской ветви, к которой относится и иврит. Эту самую ветвь можно обозначить как северо-западную, в отличие от юго-западной, то есть арабской.
Название страны – Ханаан – доселе считалось семитским, означающим «низменность» по контрасту с возвышенностями Ливана, но в последнее время его семитское происхождение вызывает сомнения. Новая этимология производит его от хурритского слова knaggi («пурпурная краска»), которое дало аккадскому языку Нузи слово kinakhni (Kinakhkhi из клинописных надписей Телль-эль-Амарны), финикийскому Kena‘, еврейскому Kena‘an («пурпурная земля»). В то время, когда хурриты вступили в тесный контакт с побережьем Средиземного моря, в XVIII или XVII веке до н. э., видимо, там доминировало производство пурпурного красителя. Точно так же термин «Финикия», Phoenicia, от греческого phoenix, означает «багряный» и подразумевает то же производство. Впервые примененное греками к тем из ханаанеев, с которыми они торговали, слово «финикиец» примерно после 1200 года до н. э. стало употребляться в качестве синонима ханаанея. Эти сирийские семиты, мало чем отличающиеся от многих других древних народов, скорее всего, состояли из общин, для которых племенные и локальные различия были важнее национального единства, и им пришлось дожидаться, пока чужеземцы дадут им общее имя.
Название Ханаан первоначально относилось к морскому побережью и западной части Палестины, а затем стало стандартным географическим обозначением Палестины и значительной части Сирии. Таково было первое название Палестины; все остальные вторичны. В древнейших документах Ветхого Завета слово «ханааней» применялось в широком смысле ко всех жителям земли без каких-либо этнических коннотаций, а «языком ханаанским»[46] звали вообще семитскую речь Палестины.
Ханаанская религия и язык начинают вырисовываться из тумана семитской древности в начале 2-го тысячелетия до н. э., но предки тех, кто назывался ханаанеями, по-видимому, занимали эту землю уже на протяжении тысячелетия или более того. К такому выводу можно прийти на основании топонимов, как открывает нам современная археология. Такие города, как Иерихон[47], Бейт-Шеан[48] и Мегиддо[49], с явно ханаанскими названиями, были основаны до 3000 года до н. э. Другие, такие как Акко[50], Тир[51], Сидон[52], Губла, Арка и Симира, с добрыми семитскими именами, которые можно считать ханаанскими, появляются в надписях в первой половине 2-го тысячелетия.
Вследствие структуры Ханаана и его стратегического положения между могущественными державами, возникшими в долине Нила, долине Тигра и Малой Азии, ханаанеям так и не удалось создать сильное объединенное государство. Они были скорее сгруппированы в маленькие общины, каждую из которых возглавлял царь, вероятно пришедший к власти из земельной знати. Каждая община сосредотачивалась вокруг города, укрепленного зубчатыми стенами и оборонительными башнями, где окрестные жители спасались во время опасности, а в мирное время отстраивали его в качестве рынка и социального центра. Такие укрепленные города были главной защитой населения от вторжений могущественных соседей и набегов кочевников. Однако раздробление земли на мелкие города-государства, часто воюющие между собой и внутренне нестабильные по причине распрей среди знати, стремящейся к местному суверенитету, отдавало всю страну на милость агрессивных соседних держав.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 164
