названия здесь, что я делать совершенно не желаю, поэтому простите меня за всё, дайте книгу дописать, пожалуйста), Рад Раш, Черепашки ниндзя, Комикс зон, и другие. Больше всего были стёрты контакты от частого использования у картриджа Мортал Комбат. Эти драки я не забуду никогда. Играл я чаще всего за Сабзиро, потому что внешне он очень круто выглядел, но разумнее было играть за Нуб Сайбота, или Скорпиона. Стрелочка вниз, затем вперёд, затем буква а, и вот, противник заморожен. Затем, как правило, делались апперкоты снизу, потому что они отнимали много здоровья. Так я побеждал. Это случалось редко, потому что хозяева приставки целыми днями тренировались, а я мог только ждать, когда мне уже кто-нибудь даст поиграть. Однажды я пошёл вместе с Мишей к Коле, потому что он был единственным, кто мог в тот день пригласить к себе гостей. Когда мы поднялись на сорок пятую ступеньку, Коля уже нас ждал с приоткрытой дверью. В такие моменты я боялся сделать что-нибудь не так, ведь за любую глупость я мог получить удар по голове, и не от какого-нибудь Джакса в МК, а от Коли, самым настоящим кулаком. Мы сели на пол, а если быть точнее, то на ковёр. Практически в каждой квартире был ковёр, они ещё были тогда в моде. Коля дал мне джойстик, что похуже, и мы принялись играть. Я выбрал своего ледяного ниндзя, а Коля взял красного робота Сайракса. Я не знал никаких крутых комбинаций у своего персонажа, поэтому использовал только одну коронку (коронный удар), – заморозку. Таким образом, я обездвиживал робота и убивал его. После того, как я выиграл все раунды, Коля разозлился. Он сказал, что играть так, как играю я, – неинтересно. Может, это так и было, я увлёкся, и не мог больше ни о чём думать, кроме как о победе в этой схватке. Наверное, с помощью своего персонажа я хотел отыграться за свою реальную жизнь, в которой Коля меня постоянно избивал. В следующей схватке Коля взял Нуба Сайбота, потом Скорпиона, и просто уничтожил меня своим знанием коронных ударов. Я проиграл тогда, и затем больше не выигрывал. Через пару часов настала пора уходить. Я был рад тому, что ушёл от Коли целым и невредимым, а Миша почему-то был недоволен. После того, как мы спустились на первый этаж, он сказал мне следующее:
– Твоя реальная жизнь не может быть связана с виртуальным миром. Я видел, как ты злостно улыбался, когда выигрывал у Коли. В мести нет ничего хорошего, даже в виртуальной. Если в жизни каждого человека найдётся место для мести, то представь, сколько будет ссор, которые будут заканчиваться трагично. Это подогреет в народе агрессивное настроение, которое никогда ни к чему хорошему не приводило. Ещё ни один агрессор не сделал жизнь людей лучше. Ситуация с местью ясна. Если её много, то в этом нет ничего хорошего. Что же с прощением? Не будь его, мы бы давно поубивали друг друга из-за какой-нибудь ерунды. Скорее всего, прощение – правильный путь, но для баланса, и для того, чтобы всегда был пример того, как делать нельзя, месть тоже необходима. Она всегда будет, потому что люди не меняются, только быть тебе мстителем, или простить, – выбор нелёгкий. Месть, словно русалка, манит к себе, желает справедливости, равновесия, чтобы всем досталось по заслугам. Но эта русалка, в конце концов, утащит тебя под воду, где места прощению уже не будет, и ты станешь самым настоящим мстителем, но не мстителем-супергероем, а лишь антигероем, который подпитывает русалок своими поступками. Наша жизнь не виртуальна. Если виртуальная жизнь и существует, то мы не являемся её частью. Мы части своей, реальной жизни, а в ней не существует персонажей, которые не будут отвечать за последствия своих поступков. Здесь все мы заложники законов, которые появились сами собой, когда люди поняли, что верно, а что нет. И в этом нет ничего плохого. Это моральные законы, против которых идти стоит лишь в исключительных случаях. Другое дело законы государств, которые вызывают спор. Не следует жить в этом мире по виртуальным законам, которые допустимы в игре, но в реальном мире им нет места. Если бы мы посмотрели виртуальный мир изнутри, то, возможно, некоторые взгляды я бы пересмотрел, но, к сожалению, сделать это мы не можем.
У меня возникла мысленная дилемма. В целом, я поддерживал Мишу, но так же и не понимал, почему нельзя отыграться в виртуальной реальности, когда в жизни постигал только горечь поражений. Ведь виртуальность не реальна, и то, что существует там, не существует здесь и наоборот. После этого случая, я больше не ходил к Коле играть в сегу, а может быть и вообще перестал в неё играть. Об этом знает только Сабзиро, который всегда был со мной в моём виртуальном мире.
Часть пятая. Виртуальная реальность.
Мы с Мишей сидели перед телевизором у меня дома. Естественно, моих прекрасных родителей не было, потому что я старался звать в гости только тогда, когда был уверен, что орать на меня никто не будет, а при отсутствии родителей, вероятность этого была очень большой. Телевизор был встроен в стенку. Нет, не в ту, которая из бетона, а в ту, которая из опилок и шпона. Эта стенка была ещё советских времён, как и девяносто процентов того, что было у нас в квартире, ведь Советский союз распался не так давно, а мебель не так быстро ломается, чтобы менять её на что-то новое, тем более это было ни к чему, потому что финансы не позволяли (такие они, плохие ребята, эти финансы). Так вот, эта стенка была с множеством всяческих шкафчиков и полок, две двери были со стеклянными вставками, через которые было видно чайный сервиз, который хранился там только для красоты, потому что им никто никогда не пользовался. Были так же и книги, которые были неотъемлимой частью интерьера советской эпохи. Телевизор был толстым, и напоминал барсука. Назывался он "Золотая звезда". Качество картинки, диагональ и прочие функции были нам неинтересны. Гораздо больше нас интересовала встроенная в этот телевизор игра "Тетрис". Как выглядит эта игра, я даже рассказывать не буду, а если вы этого не знаете, то вам должно быть стыдно, и вообще, что вы тут тогда делаете? Сеги, как вы помните, у меня не было, а Тетрис был вполне себе доброй игрой без злых помыслов. Он научил меня тому, что если делать всё правильно, то
