их специально поставили, чтобы желающие могли отдыхать, не покидая зал. Леди Симона сидела с внучкой Амандой, а увидев мой взгляд, они дружно улыбнулись.
Самое интересное, что этот зрительный обмен отследил и лорд Аргор, и направился он прямиком к диванчикам. У меня сердце сильнее забилось, что он задумал?
Для детей тоже было отведено пространство в общей зале, условно отделенное огромными вазонами с настоящими и иллюзорными цветами. Там и посидеть можно компаниями, и перекусить, и потанцевать.
Многие родители были рядом с чадами. Но один мальчик направлялся к нам и видно было, как, словно на буксире, ведет своего отца. Мы с Дариной спустились с помоста, где заканчивала свою речь Юнина.
— Здравствуйте! — произнес мальчик, и в голосе его слышалось какое-то отчаяние. — Я хочу ходить в вашу школу, леди Алекса. Можно?
Вихрастого мальчишку не узнать было невозможно. Это он посчитал меня мамой, но сейчас не было ни намека на ту нашу встречу.
— Конечно! — ответила я осторожно и посмотрела на мужчину в серебряной маске, закрывающей только глаза и часть носа.
Он тоже показался мне знакомым, однако сколько я не вглядывалась в черты лица, не могла вспомнить его ни среди родителей, ни где-то еще.
— Папа, видишь, можно. Сюда гораздо ближе, чем до школы миссис Мориган.
— Мы придем на пробное занятие, я хочу поприсутствовать на уроке. Это возможно?
— Конечно, мы будем вам рады, — ответила я очень вежливо.
Вроде бы обычный интерес, но почему-то этот мужчина и его тон вызывали у меня легкое раздражение. В этот момент я обратила внимание на притихшую дочку. Она смотрела на мужчину в маске, как на спустившееся с небес божество. Заметив мой пристальный интерес, Даринка схватила за руку вихрастого мальца и каким-то странным тоном произнесла:
— Вы идите, потанцуйте, чтобы окончательно понять, что мама умеет танцевать, а мы пойдем в детскую часть вальсировать.
Хитрюга быстро увела пацаненка, что-то нашептывая ему на ухо.
Галантному кавалеру ничего не оставалось бы, как вежливо пригласить меня на танец, но передо мной был лорд, вероятно, галантным он был, только когда хотел.
— Я верю, что танцуете вы прилично, однако это совсем не означает, что обучаете также хорошо, — тон мужчины был сух.
Лорд коротко кивнул мне и ушел. Ощущения у меня от этого его отношения были не очень приятными, и я решила прогуляться. Позже подойду к леди Симоне и ее внучке, к тому же сына мэра рядом с ними не было. Вот и славно.
Я вышла через ближайшую ко мне дверь и целенаправленно отправилась в сторону дальней боковой беседки. До нее гости не должны добраться, если только самые отчаянные и упрямые.
И, действительно, внутри деревянного строения, увитого мелкими сиреневыми цветочками, никого не оказалось. Однако не успела я перевести дыхание, как позади себя услышала тихие шаги, и кто-то крепко ухватил меня за талию.
Испугавшись, я, тем не менее не могла дать отпор, так как находилась в неудобном для этого положении, и одежда не способствовала маневрам.
— Ты чудесно пахнешь, моя леди, — хрипло шептал мне на ухо незнакомец. — Мечтал поцеловать тебя с тех пор, как впервые увидел.
Говорил он о практически безобидных вещах, а сам принялся задирать мои юбки. Верхние газовые слои поддались сразу, а тяжелая и более узкая шелковая нижняя юбка, вероятно, не попалась под пальцы невоспитанного хама. Это придало мне уверенности, и я смогла перевести дыхание.
Было страшно, но я помнила: сейчас лучше сделать вид, что поддалась, но при первой же возможности бежать. Главное, чтобы все получилось.
— О, как мило, — голос получился не томным, а взволнованным, но тоже пойдет.
Хватка чуть ослабла, и я смогла обернуться.
Глава 26. Спасение
— О, мажорчик, — я сладко улыбнулась.
— Кто?
Сообразила, что сказала на русском, для этого мира я не знаю, как звучит аналог.
— Тот, кто сбивает старушек и вместо того, чтобы прийти на помощь, трусливо сбегает.
— То есть ты считаешь меня трусом?
— Именно.
Парень, а скорее молодой мужчина, лишь шире улыбнулся. Похоже, его совсем не волновало чье-либо мнение.
— Значит, быть тебе замужем за трусом, — сверкнул он изумрудами глаз.
Мужчина самым нетривиальным образом поцеловал меня, крепко фиксируя затылок. Другая его рука так и удерживала вуаль юбок. А потом я почувствовала, как мелкие пуговички на спине сами собой расстегиваются, ослабляя лиф. Теперь я испугалась не на шутку.
Нахал слегка отстранился, кривовато ухмыльнувшись на мои потуги пошевелиться.
— Я слышал, всю твою магию выпил собственный дедуля. Прелестная у тебя семейка, прямо как у меня. Только я сдачи давать научился. А теперь скажи мне, малышка, станешь ли моей женой?
Я не могла разлепить губы, не то что помотать головой. Он что-то сделал со мной.
— Молчанье — знак согласья.
Аргор подхватил мою руку и галантно склонился передо мной, целуя кончики пальцев. После чего застегнул широкий, гибкий браслет, он отбрасывал тысячи искрящихся радуг при попадании на руку солнечных лучей.
Молодой мужчина, прикрыв глаза, потерся щекой о мою раскрытую ладонь. При этом он выглядел бесконечно ранимым и совсем молодым, но это ощущение быстро сгинуло, словно и не было. Аргор немного отступил, осмотрел меня собственнически, хищно и даже плотоядно.
— Милая, ты извини, что тороплюсь, — он подошел ко мне почти вплотную, медленно и чувственно провел пальцами от ключицы к локтю, снимая при этом платье. Хорошо, под ним корсет. — Только нам нужно прямо сейчас подтвердить помолвку, через месяц проведем обряд по всем правилам, как того требует общество.
Я бы многое сказала этому, этому… Ну вы поняли, на языке так и вертелась родная нецензурщина.
Под ласковыми прикосновениями длинных пальцев платье красивым облаком упало к ногам.
Однако мой провокационный вид в туфельках, чулках, невесомых трусиках и ажурном корсете нисколько не изменили ни настроения, ни намерений мужчины.
У меня похолодели руки, когда в очередной раз он заглянул мне в лицо, я увидела расширенные зрачки. Стало понятно его неадекватное, противоречивое поведение: сынок мэра под какой-то дурью.
Магическое оцепенение все не спадало, хотя внутри я старалась сопротивляться, уговаривала проснуться свою магию и еще с десяток выдуманных и прочитанных способов снятия чужого принуждения. Ничего не помогало. Он вновь прикоснулся к губам.
— Мне не нравится, что ты не отвечаешь, придется обойтись без прелюдии.
Он ловко развернул меня к себе спиной.
— Я влюбился, поверить не могу.
Продолжая говорить, он помог опереться о перила.
— К сожалению, не в тебя, малышка.
Заставил выгнуться, проведя ладонью по позвоночнику поверх ткани и надавив в
