Книга Другой - Саша Береста

Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20

— То есть, вы не пытались её искать?

— Зачем? — мужчина поднял брови.

— Вы ведь поняли свою ошибку. Почему-то ошибку с Михаилом вы попытались хоть как-то исправить, а об этой вспомнили только сейчас.

Мужчина вспыхнул.

— И как же я что-нибудь исправил бы?

— Никак.

— Ну вот и вс…

— Но ведь и с Михаилом ничего не исправить, так зачем же вы пытаетесь? Причем пытаетесь грандиозно. Как поживает его жена?

— Откуда я-то могу об этом знать?! — рявкнул Сехинов, потихоньку начиная сердиться всерьез.

— Ну надо же! То есть, вы взяли его фамилию, решились

кардинально изменить мировоззрение только в память о покойнике, но даже не интересовались о его жене? Это крайне благородно, — Голиаф вздохнул, вставая со стула, — Спасибо за разговор, но мне нужно идти.

Абатуров протянул мужчине ладонь для рукопожатия. Старик молча смотрел на него, но не злобно. В его глазах был изображен интерес вместе с легким испугом, словно Алексей только что узнал какие-то страшные тайны о прошлом Голиафа, из-за чего Абатуров напрягся, но, стоило старику пожать его руку, задействовал нужные мышцы и улыбнулся, как вдруг:

— Твои родители обрекли тебя на тяжкую судьбу, дав тебе это имя, — проговорил суровый бас, — Ты скоро все поймешь. Ступай.

И, отпустив руку юноши, отвернулся, облокотившись на стол, схмурив брови, явно о чем-то размышляя. Голиаф не придал этому значения и, пожав плечами, отправился прочь из бара, захватив свою сумку, ни о чем не думая и не размышляя.

Дойдя до дома, юноша поднялся к своей квартире, но, увидев двух полицейских около его двери, остановился. Его пробрала дрожь, и Голиаф хотел было уже сбежать, но вдруг его окликнули:

— Извините! Это вы Голиаф Абатуров?

Юноша понял, что бежать бесполезно. Они рано или поздно его нашли бы. Он нарисовал у себя на лице улыбку.

— Все верно, это я.

Один хранитель порядка подошел к юноше.

— Вам нужно пройти с нами.

X

Голиаф сидел в камере для допросов, смотря в стол, стоящий перед ним. Он не оглядывал помещение, но прекрасно знал, что справа от него находится двусторонне зеркало, за которым сидят люди, наблюдающие за ним. Он знает, что его вызвали не просто так, и прекрасно понимает, что его будут допрашивать. Но о чем?.. В комнату вошел загорелый, от природы уставший мужчина с черными, как смоль, коротко стриженными волосами и небритой щетиной. Абатуров невольно поднял на него спокойный взгляд.

— Извините, что заставил вас ждать, — сказал следователь, присаживаясь на стул рядом с юношей, — Итак… Голиаф Абатуров, верно?

— Все так.

— У вас интересное имя. Меня зовут Борис Николаевич, будем с вами знакомы, — следователь мимолетом улыбается, — знаете ли вы, по какой причине вы находитесь здесь?

— Нет, Борис Николаевич.

— Хорошо. Тебе когда-нибудь зачитывали твои права?

— Нет.

— Возможно, ты видел это в фильмах, но по протоколу я обязан тебе их прочитать.

Абатуров молча кивнул, не показывая никакой реакции и даже не слушая, что ему говорят. Что-то про съемку и адвоката… Это не важно. Мысли юноши сейчас сосредоточены совсем на другом.

— Ты не хочешь воды перед тем как мы начнем, Голиаф? Хорошо себя чувствуешь?

— Все в порядке, спасибо за беспокойство.

Чтобы не вызвать подозрений, студент слбо улыбнулся, надеясь таким жестом показать свою дружелюбность. Если сотрудничать со следствием и подчиняться им, все пройдет хорошо. Но ему страшно, и этого нельзя показывать.

— Хорошо, Голиаф. Скажи, пожалуйста, ты знаком с это девушкой? — вынув фотографию из папки с материалами дела, мужчина внимательно посмотрел на юношу.

— Да. Это Марта Озёрова.

— Ты её знаешь? Вы встречались?

— Нет.

Детектив поднял брови.

— Разве нет? Твои друзья рассказали мне иначе.

— Они могли многое вам рассказать, — на мужчину поднялись мучительно холодные глаза, — Но мы с Мартой были просто друзьями. Хотя… Не думаю. Даже не друзьями.

— Не друзьями? Почему?

— Ну, она была умна, но мы не сходились в мнениях. Я всегда считал, что стоит учиться и узнавать новое, и только в этом есть смысл, но она… Мешала.

Абатуров сразу прикусил язык за зубами, понимая, что сказал явно лишнее. Заинтересованный следователь подвинулся к нему.

— Что это значит?

— Мешала на лекциях, — поспешно добавил юноша, — Все время смеялась, отвлекала других… И все такое. Она схватывала на лету и не понимала, что не все могут так же.

— Я тебя понял. Когда ты видел её в последний раз?

— Я… Не уверен, Борис Николаевич.

— Все хорошо, не переживай, — мужчина чуть скептически оглядел юношу, — Знаешь, за последние минут двадцать ты почти не менялся в лице. С тобой все хорошо? Если это такая тактика, лучше её не использовать.

Голиаф почувствовал, как сердце пропустило пару болезненных ударов.

— Я… Нет, я…

Абатуров заставил себя неловко поерзать на стуле, показывая неуверенность в себе.

— Извините. У меня всегда были проблемы с выражением эмоций, но я ничего не скрываю. У меня был… Друг, который намеренно скрывал эмоции. Считал, что это круто и так он будет больше значить для мира, но это полный бред. Я бы не стал использовать то как тактику, к тому же… — он заставил себя улыбнуться, — Вы бы меня быстро раскусили.

Следователь по-доброму усмехнулся.

— Я понимаю. Ты когда-нибудь консультировался у психотерапевта?

— Нет.

— Ничего страшного, — задумавшись, произнес Борис, вскоре возвращаясь к работе, — Так что насчет своих друзей? Как думаешь, почему они нам солгали?

— Откуда я знаю? Они всегда считали меня… Другим.

— Другим? Почему?

— Ну, вы сами понимаете. Моя манера общения, тело… Лицо. Они бы наверняка хотели подставить кого-то, как я.

Мужчина поджал губы, вздохнув.

— Я услышал тебя. Спасибо за содействие, Голиаф. Сейчас к тебе придет еще один полицейский, поговори с ним тоже, пожалуйста.

— Хорошо.

Борис Николаевич вышел из камеры, и вскоре в неё зашел другой следователь. Мужчина со светлыми волосами, еще молодой, но явно хорошо подготовленный, вошел к Голиафу и сел на стул, где раньше сидел прошлый полицейский. Особо не церемонясь, он кинул еще одну фотографию Марты прямо под нос юноше.

— Итак, у нас мало времени, — словно скроговоркой проговорил юноша, почти такой же молодой, как и сам Голиаф. Закинув ногу на ногу, он ткнул пальцем в фотографию, — Знаешь её?

Абатуров скептически сщурил глаза, понимая, что это уловка, на которую он ни в коем случае не должен попасться. Сохраняя спокойное лицо, он ответил.

— Марта Озёрова.

— Потрясающе. Зови меня Нео, если тебе очень важно мое имя, — небрежно откинув папку с делом, «Нео» посмотрел прямо в глаза юноше, — Ты

Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20