Джейн понимала, что эта работа была ему не по душе. Лица ее друзей загорелись неподдельным интересом, когда они узнали, что привело Джейн в их дом.
— Я буду рад осмотреть ваши гобелены, — с энтузиазмом заявил француз, принимая предложение Рэя.
— Их всего шесть, — сказал Рэй. — Они все нуждаются в реставрации, но один из них особенно в плохом состоянии, да, Джейн?
— Да, рука пастушка почти полностью стерлась…
Она, сконфузившись, запнулась. Она ясно представила себе этот гобелен, вернее то, что возле него произошло. Рэй весело посмотрел на нее; Джейн поняла, что он умышленно задал ей этот вопрос.
Как всегда, от смущения Джейн покраснела. Она чувствовала, как кровь горячей волной приливает к щекам. Казалось, она покраснела до корней волос.
Нет, я ему этого так не оставлю, взбешенно подумала Джейн, заметив, что от темных живых глаз Астрид не укрылся ее румянец. Конечно, ее подруга размышляет сейчас о его причине. Стараясь не замечать интереса в глазах француженки, Джейн решительно закончила:
— Рука полностью стерлась с холста.
Она послала Рэю торжествующий взгляд, но его смеющиеся глаза как будто говорили: нет, победу одержал я, потому что ты показала свое уязвимое место!
— Тогда мы отреставрируем ее!
Счастливый мастер не замечал выразительных взглядов своих гостей. Зато от его проницательной жены ничего нельзя было скрыть. Фантазия француженки, вероятно, уже рисовала бурный, страстный роман.
— Я уверен, что он будет счастлив получить свою руку обратно, да, Джейн?
Как всегда, последнее слово осталось за Рэем. Ну почему он все испортил, ведь еще утром между ними был мир и согласие. Зачем он опять дразнит ее, показывает свою власть над ней? Нет, она никогда до конца не поймет его.
Джейн захотелось залепить ему звонкую пощечину. Она ненавидела себя за то, что не умела владеть своими эмоциями, выражением лица, за то, что вообще допускала в себе такие чувства. Но надо же чем-то отплатить этому насмешнику! Она набрала в легкие побольше воздуха.
— Обшивка на стульях в поместье тоже истерлась. Было бы прекрасно вернуть ей прежние цвета. Некоторые узоры упоминаются в описании интерьера поместья, в тех документах, которые вы мне дали. Я делала записки об образцах и материалах. Это французская парча. Пьер должен знать, где можно найти старинные ткани. Может, в каких-нибудь мастерских или у антикваров. Что вы об этом думаете, Пьер?
Пьер предупредил:
— Парча очень дорога. Я знаю места, где давние клиенты могут получить ее по заказу. Но цена за комиссионные услуги очень высока.
— Рэй говорил мне, что хочет любой ценой возвратить поместью былую красоту.
Ответом на ее выпад было невозмутимое:
— Если вы так хорошо помните описание тканей, то объясните поподробнее Пьеру, что нам нужно; так ему будет легче найти требуемую ткань.
Камушек в ее огород. Джейн ловко подняла его и запустила в обидчика:
— У вас было больше времени, чем у меня, чтобы изучить историю поместья. Теперь это ваш дом. Поэтому вам придется восполнить некоторые детали, которые я возможно упущу. Мне бы очень хотелось быть точной, даже в мелочах.
Но на этот раз Рэй был добродушным. Он не хотел унизить ее, а тем более высмеять перед друзьями. Он просто дружески над ней подшучивал. Что ни говори, чувство меры никогда ему не изменяло.
Всей компанией они отправились осматривать ткацкие мастерские, расположенные на территории будущей фабрики. После нескольких часов бесплодных поисков обычно неугомонная Астрид не выдержала и заявила, что с нее достаточно, еще немного, и у нее отвалятся ноги и отсохнут руки. Она сопроводила свои слова выразительными жестами и мимикой, присущими темпераментным французам. Даже энтузиазм Джейн, затеявшей это дело, пошел на убыль. Она в отчаянии смотрела на множество альбомов, пестревших образцами, ни один из которых не соответствовал описаниям фамильных узоров.
— Еще одна, последняя мастерская, — с упорством профессионала упрашивал Пьер.
Хотя в глазах уже рябило от ярких кусочков ткани с замысловатыми узорами и ноги стали ватными, они вошли в еще одну маленькую комнату, до потолка заваленную горами материалов и образцов самой различной фактуры и расцветки.
— Ни один из этих, — покачал головой Пьер, рассматривая обширный ассортимент, предложенный хозяином.
— Мне нужна книга образцов, — сказала Джейн.
Пожилой мужчина кивнул и достал из-под прилавка книгу образцов, которой, очевидно, никогда не пользовались. Он бережно вытер с нее пыль и протянул Джейн.
Она раскрыла книгу, все еще стоя в углу прилавка, сделанного буквой «П». Вдруг Джейн остро почувствовала дыхание Рэя на своих волосах. Он склонился над книгой, чтобы лучше рассмотреть ткани. Поза была ему неудобна, и левой рукой он облокотился на грубый деревянный прилавок, как бы обняв Джейн, а правой переворачивал страницы. Джейн попала в ловушку. Взволнованная его близостью, она через одежду ощущала тепло, исходившее от его тела, а от каждого случайного прикосновения его руки, переворачивавшей страницы, у нее шли мурашки по коже.
— Не тот цвет, не та ткань, — хором повторяли они, один за другим отвергая образцы.
Мы как пара молодоженов, выбирающих занавески в новый дом, вдруг пришло в голову Джейн. У нее екнуло сердце. Нет, не в их с Рэем дом, а в дом Рэя, который скоро станет гостиницей.
Джейн рассеянно смотрела на ткани. Вдруг раздался торжествующий возглас Рэя.
— Вот этот! Я уверен, это то, что нужно, и цвет в точности соответствует описанию в документах.
Джейн тяжело вздохнула. Она хотела сама найти подходящий материал. Она сделала столько копий документов, специально стараясь запомнить цвета и узоры тканей. И теперь проворонила этот материал, потому что была погружена в свои мысли, и самым обидным было то, что думала она о Рэе!
Пересилив себя, Джейн позвала Пьера и Астрид. Она не могла повернуться и поговорить с ними, потому что рука Рэя все еще удерживала ее, как пленницу. Он же как будто забыл о своей позе и не собирался менять ее. Но когда подошли Пьер и Астрид, чтобы взглянуть на находку, Рэй был вынужден убрать руку и освободить Джейн.
Но, оказавшись на свободе, она почувствовала странное сожаление: ей стало холодно без согревающей руки Рэя.
Рэй договорился с Пьером, что последний приедет в Англию для осмотра гобеленов, а заодно и стульев, и привезет с собой все нужные материалы. Пьер мог на любое время выехать за границу; сейчас у него не было постоянного источника доходов, кроме отдельных заказов. Сердце Джейн потеплело от искренней симпатии к этим людям, гордым и честным, которые, несмотря на тяжелое положение, не хотели в угоду массовому рынку создавать дешевые и популярные вещи и зарабатывать тем самым легкие деньги; нет, они предпочитали служить настоящему искусству.
