Активная деятельность Лингольда, явное усиление военного потенциала гизитского государства вызывали серьезное беспокойство. Гизитский монарх явно ставил своей целью расширение экспансии в Белом Мильгарде. Лингольд обладал лидерскими качествами, был смел, инициативен, обладал даром убеждения и талантом полководца. Для того чтобы не допускать у себя под боком создания агрессивной державы соседним правителям следовало объединить усилия для организации противодействия. Первейшими союзниками могли стать могущественная Керсия и боевитая Виксония, однако их противоречия оказались слишком сильны, а взаимное недоверие слишком велико. Отношения Риены и Рорингена уже давно расстроились, камнем преткновения стали разногласия по поводу дележа шергийского наследства, если керситы отхватили жирный кусок шергийской территории, то виксонцам ровным счетом ничего не досталось. Виксония требовала уступок от керситов и все еще цеплялась за альянс с Алханом, пытаясь щедрыми посулами найти подход к гизитскому лидеру. Керситы полагались на свой военный авторитет, а также былую славу Велиария Великого. Робкая попытка Риены оторвать ларнийское руководство от союза с Алханом с треском провалилась. Лирия твердо стояла за союз с Алханом. В одночасье Лаат превратился в самого привилегированного партнера для честолюбивого гизитского лидера.
Несколько другими мотивами было вызвано снижение дипломатической активности со стороны Акерумской державы, также имевшей свои интересы в Белом Мильгарде. Престарелый император занимал трон вот уже более трех десятков лет, он был стар и немощен, его воля притупилась, а разум поблек. Ожидая кончины правителя, в Дарионе шла незримая борьба различных политических сил за власть, дело в том, что император был женат дважды и имел двух взрослых сыновей от обоих браков, но имя наследника так и не объявлял. Даже находясь на смертном одре, он не удосужился назвать имя следующего монарха. Император скончался ни проронив ни слова. За пустующий трон началась отчаянная схватка жаждущих власти претендентов. До разрушительной гражданской войны по печальному примеру Шергии дело не дошло, но Дарион стал свидетелем кровавой борьбы двух политических партий. Победитель ценой убийства брата получил вожделенную корону.
Понимая, что положение его пока весьма шатко и неустойчиво он был всецело поглощен внутриполитическими интригами. Удержать трон для него было гораздо важнее, чем ввязываться в военные авантюры на Западном побережье. Именно по этим обстоятельствам Акерумская держава пока придерживались сдержанной позиции на внешнеполитической арене.
Керситы, которые в отличие от акерумцев, имели весьма протяженную границу с гизитами, были крайне обеспокоены. Сведения, поступающие из гизитской столицы, от информаторов удручали. Лингольд горел завоевательными планами. Войска сосредотачивались вблизи керситских границ, из Лирии поступали подкрепления, а правитель Зуварской долины в обмен на обещания неприкосновенности Энгельганта щедро субсидировал их приготовления. Алхан явно готовился к продолжению экспансии. После нападения на шергов, гизиты совершили ряд дерзких набегов на керситскую территорию, как бы проверяя на прочность имперское руководство. Керситский монарх Роллен IV разумеется, не мог проглотить обиду. Промолчав, Риена разом бы лишилась авторитета в Белом Мильгарде. Керситы предъявили претензии Алхану, которое, впрочем, осталось без ответа. Дело шло к разрыву. Потерпев неудачу на переговорах с виксонцами и не добившись внятной позиции от Дариона, керситы вынуждены были пересмотреть важнейшие приоритеты внешней политики. Перед опасностью борьбы с опасным противником, Риена инициировала проведение секретных переговоров с Верзером. Керсия всегда враждебно относилась к шергийскому государству, считая его агрессивным и враждебным (отношения двух народов не сложились еще со времен Эпохи Перепутья), но чрезвычайные обстоятельства требовали изменения устоявшихся стереотипов. Керсы неоднократно сходились с шергами на поле брани, но теперь ситуация изменилась.
Переговоры проходили тяжело. Чувства предубеждения и недоверия, сформировавшиеся за годы ожесточенного противостояния, тормозили двухсторонние контакты. Дипломаты много спорили по каждому отдельному пункту, опасаясь взять на себя излишние обязательства. Керсы параллельно старались щедрыми подарками завоевать расположение гизитского правителя, но тщетно. Лингольд воспринимал все инсинуации соседей как проявление слабости. Не желая дожидаться, когда Риена и Верзер договорятся между собой, правитель нанес удар первым. Обладая кипучей натурой, Лингольд организовал очередной поход на шергов, опустошив теперь уже северные районы и возвратившись с богатой добычей. Лирийцы, принимали участие в походе, в качестве союзников Алхана также получив причитающуюся долю. Стоит ли говорить, что керситское руководство не оказало никакой помощи соседу, оставшись безучастным свидетелем разорения шергийской территории.
После учиненного разгрома шерги вынуждены были признать поражение и едва — ли не вассальную зависимость от гизитов. Верзер взял на себя обязательство выплачивать ежегодную дань, а также не вступать в альянсы, направленные против Лаата. Допустив поражение своего потенциального союзника, Роллен IV потерпел чувствительное унижение, проиграв сопернику, даже не рискнув вступить в битву. Риена утратила уважение других держав Западного побережья. Керситы теперь были бы и рады заключить полноценный договор с Верзером, но шерги теперь и пальцем не могли шевельнуть против своего могущественного соседа. Клубок противоречий и соперничества мог разрешиться исключительно военным путем. Керсия и гизиты открыто готовились к войне. Совершенно неожиданные происшествия отсрочили назревавший конфликт.
Глава 10
Лирийский правитель Доменикс Сладкоголосый, с юных лет пристрастившийся к изысканному керситскому вину, которое мог потреблять целыми бочонками, скончался, не сумев доползти до королевской опочивальни. Когда монарх был пьян (а пьян он был постоянно) Доменикс бродил по дворцу, распевая веселые песенки скабрезного содержания, похотливо приставая к служанкам. Голос у короля был действительно хорош, его можно было заслушаться, но вот о своих монарших обязанностях правитель предпочитал не вспоминать.
Во время употребления очередной порции изысканного вина, доставленного прямиком из Риены, Доменикс Сладкоголосый закусывал его плодами вишни (из местного сада) и, поперхнувшись косточкой, задохнулся, скончавшись в страшных конвульсиях. Наследников монарх не оставил. Прямая линия династии Таврилиев, управлявшей Ларнией еще со времен Эпохи Тумана, пресеклась. Власть в свои руки взял Временный Совет, состоявший из наиболее влиятельных сановников бывшего правителя, но ситуация в любой момент могла привести к внутреннему взрыву. Мрачные примеры, когда династические кризисы приводили к разрушению целых государств, были у всех на слуху. Не избежали междоусобной борьбы и лирийцы. Между различными группировками возникла неизбежная борьба за пустующий трон. Ларнию раздирали противоречия. Временный Совет совершенно не принял во внимание личность своего могущественного северного союзника. А напрасно. Честолюбивый Лингольд имел собственные далеко идущие планы.
Как уже упоминалось, гизиты готовились к нападению на Керсию. Но хорошо снаряженной и подготовленной армии было приказано следовать по иному маршруту. Единственным прямым потомком ларнийской династии, после смерти Доменикса, становился маленький мальчик Эйред, которому едва исполнилось пару месяцев. Рожденный от брака Айлы и Лингольда ребенок становился единственным законным наследником ларнийской короны, и отец не видел ни одной причины, по которой сын должен быть обойден наследством.
