- Северия? – Милена удивленно подняла глаза.
- Она… - начала было Богда, явно желая дать ответ, и я даже застыла в нетерпении, но тут Рори дернула подругу за рукав, и та быстренько закрыла рот.
- Она экономка, миледи, - ответила за всех Милена.
- Экономка и все? – не уступала я. – Мне показалось, что она обладает большей властью. Даже подумала, грешным делом, что госпожа Северия приходится родственницей лорду Оберону!
Девушки рассмеялись.
- Ну что вы, миледи. Они не родственники.
- Тогда откуда столько власти? Возможно, - это, конечно, была слабая теория, но я решила озвучить и ее, - он спасла альфе жизнь, или чем-то помогла клану?
- Северия? – девушки переглянулись. – Нет, миледи, ничего такого. Вы позже все узнаете. Лорд Оберон не велел распространяться по поводу госпожи экономки. Простите, но мы не можем нарушить слово, данное альфе.
Ох, как меня это разозлило! Да кто она такая, эта Северия? Почему вокруг нее так много тайн? И никто ничего не желает рассказывать! Значит, придется распытать самого Бренна!
Бросив очередной взгляд в зеркало, заметила, как разгорелись мои глаза и румянец стал ярче. Это все эмоции. Зато на фоне злости отступили нерешительность и страх.
Все равно узнаю. Рано или поздно.
Хотела что-то сказать девушкам, но меня прервали, не дав даже рта раскрыть. В двери покоев постучали, и Милена с Богдой бросилась открывать, оставив меня с Рори. Мне показалось, что они сделали это с явным облегчением. Впрочем, обе служанки вернулись вскоре и не одни.
- Боги, Снор! Да вы настоящий жених! – вырвалось у меня невольное, стоило старому оборотню войти в гардеробную.
- Миледи, - он поклонился. Глаза старого мужчины сверкали. – Мне выпала честь проводить вас в храм к алтарю.
- Уже? – только и спросила я, перестав улыбаться, что не укрылось от внимания оборотня.
- Да, миледи. Время пришло.
Милена и Рори сорвались с места. Принесли белоснежную шубу и накинули мне на плечи.
- В замке не так жарко, как хотелось бы, - пояснили девушки, словно я сама этого не знала.
- Вы позволите? – Снор подошел, предлагая свою руку. Она оказалась крепкой, как и сам старик. В темном бархатном костюме с белоснежной рубашкой и повязанным на шее кремовым платком, он почти не походил на оборотня. Если бы не цвет глаз, несвойственный людям.
- Мне выпала честь стать вашим посаженным отцом, Элейн, - тихо сказал Снор.
- Вы снова на вы ко мне? – я улыбнулась, прогоняя мысли о предстоящем. Вот просто все переживу. Как сон. Страшный и неугодный. Переживу, чтобы завтра проснуться с новыми силами и искать выход из этого положения. Заполучив меня в жены, альфа успокоиться. И возможно, решит, что я смирилась. Но это ведь не так. Совсем не так.
Странно, что я до сих пор ничего не чувствую к Оберону. Конечно, сегодняшний обряд способен что-то изменить, но меня гложут сильные сомнения.
Вот только выхода нет. Бежать некуда. Я снова в ловушке, но теперь не снежной.
Мы вышли из покоев. В коридоре нас ждали. Две высокие оборотницы с темными волосами и широкими улыбками, были одеты в белые платья. У обеих в руках букеты. Еще один мне вручил слуга. Мой букет был из живых цветов. Белых, словно свежевыпавший снег. С алыми усиками, похожими цветом на кровь, и зелеными сочными листьями.
- Лунные эдельвейсы, - пояснил Снор. – Растут только в наших горах. Достать их весьма трудоемко. Зато они долго цветут, даже срезанные и без воды.
- Откуда такая красота? – поразилась я.
- Специально для вас их принес господин Ауд, - проговорила одна из «подружек».
Перед глазами встало лицо рыжего оборотня. Вот значит как. Подарок от побратима альфы его паре.
Я опустила глаза и принюхалась. Цветы пахли морозом и свежестью. Но никаких сладких ноток. Они были как сама зима и стужа.
- Пора! – сказал Снор.
- Пора, - повторила я и губы от волнения совсем пересохли. На секунду зажмурившись, словно собиралась с силами, чтобы сделать первый шаг на встречу новой жизни и нежеланному браку, который, впрочем, открывал много возможностей для такой полукровки, как я. Отвергать их не стоило. Но обо всем этом подумаю, когда наступит завтрашний день.
Храм, к моей радости, оказался внутри замка на самом первом этаже. Стоило спуститься вниз, как тотчас увидела оборотней, собравшихся к подножья лестницы. Все они, запрокинув головы и сверкая желтыми глазами, следили за мной.
Снор ободряюще улыбнулся и по его знаку мне на лиц пустили вуаль. Теперь я шла, влекомая крепкой рукой старого воина. Но его прикосновения не боялась. И была точно уверена, что споткнись на ступенях, старик поймает, не позволит упасть.
Но не упала.
Шла, держа спину ровно и гордо. Через вуаль видно было плохо, но я поняла, когда мы свернули в один из ходов на первом этаже. Там прежде не довелось побывать.
Коридор казался мрачным. На каменной кладке стен танцевало яркое пламя. Снор уверенно вел меня вперед и за нами следом двинулась целая процессия тех, кого я еще не знала. Но, полагаю, самые важные лица этой драмы уже находились в храме, вместе с моим женихом.
Ноги несли меня вперед. Они едва гнулись, отчего сама себе казалась деревянной куклой.
Думала, что не испугаюсь. Наивная. Сердце так и трепетало, пока отсчитывала каждый шаг, отдающийся гулом в ушах. Рука Снора была крепкой. И я вцепилась в нее, нуждаясь в поддержке.
На миг стало интересно, как бы я чувствовала себя, если бы шла вот так под руку с родным отцом к человеку, которого выбрала бы сама, а не по случайности. Только долго раскисать себе не позволила. Не время и не место быть слабой. Когда-нибудь потом, сама с собой наедине… Но не сейчас.
Храм, куда привел меня Снор, оказался внутри замка. Помещение с очень высокими потолками было заполнено оборотнями, многих из которых я видела впервые. Скорее всего, это были гости, прибывшие на церемонию. Лица различала плохо. И то, лишь когда проходила близко от того, или другого члена стаи.
Присутствующие образовали своеобразный коридор. На каменном полу проложили ковровую дорожку, алую, как кровь.
Стоило нам со старым оборотнем оказаться под арочным входом в храм (двери уже были гостеприимно распахнуты) как все гости Лунного замка повернули свои лица, встречая нас.
Несколько секунд царила полная тишина, в которой было слышно, как трещат светильники и плачут воском свечи. Затем грянула музыка, показавшаяся мне оглушительно громкой. Лунный вальс. Я сразу узнала эту мелодию, легкую, как весенняя капель, и объемную, яркую, словно цветущая поляна посреди темного леса.
Подняв глаза, устремила взгляд вперед. Оберона не сколько разглядела, сколько узнала и, что уж греха таить, унюхала своей второй ипостасью, волновавшейся в предчувствии обряда.
