– Значит, поначалу, они все были тупые? – предположил умный Зелибоба.
– Именно. И по видеозаписям Хроник это ясно видно. Они брали нас массовостью, а не смекалкой.
– Но сегодня зараженным нужно быть сообразительнее, чтобы выкорчевывать нас из-под земли, – вставила Тесса.
– И поэтому вирус совершенствует свое сознание, – Томас продолжал мысль.
– Ну и до каких пор он будет совершенствоваться? Может, он вообще скоро шахматным гением станет! Когда он уже прекратит выпендриваться? – спросила Арси.
– Умнее человека он не станет. Этот вирус – поразительная форма жизни. Он приспосабливается ровно к тому виду, который хочет поработить. Если у человека существует одиннадцать измерений сознания, вирус ровно столько и создаст. Если бы мы имели пять уровней сознания, он остановился бы на пяти. Мутировать дальше ему нет смысла.
– Значит, сорок лет назад вирус уже создал в своем геноме одиннадцать генов, отвечающих за отключение сознания, верно? – Малик начал подводить итог.
– Именно.
– И в течение сорока лет он их постепенно активирует от зараженного к зараженному.
– Именно. Он растит свой интеллект поколениями зараженных.
– Активация всех одиннадцати генов – это его конечный гомеостаз, который теперь мы должны скопировать, чтобы получить третий компонент?
– Именно.
– Так давайте его копировать! Чего мы ждем?
Мы все тут же закивали, соглашаясь в нетерпении с Маликом. Тесса и Кейн переглянулись. Не понравился мне этот взгляд, словно они договаривались вместе нажать на кнопку в черном чемоданчике.
– В этом-то вся проблема, – ответил Кейн.
– Ну конечно!
– А куда ж без нее?
– А когда нам все легко давалось? – вздохнули мы разношерстным хором.
– У Лилит всего три заполненных гена. Нам не хватает восемь блоков с информацией, – пояснил Кейн.
– И что делать?
– Искать их у других зараженных, – ответила Тесса.
Несколько секунд в лаборатории царила тишина. А потом бомба-таки взорвалась.
– Вы с ума сошли?
– Опять их ловить?
– Ты спятил?
– Я увольняюсь!
– Я на это не подписывался!
Мы бунтовали единодушно. Хайдрун больше не хлопала, а маниакально жевала волосы. Ульрих больше не слал поцелуи Тессе, а скорее грозил упасть в обморок от ошеломления. Миша дергал бороду. Божена нацелила на обоих кончик зубочистки и, воспользовавшись оглушительным гамом, обещала пустить Тессе кишки. Я сама была охвачена яростью, а факт того, что эти двое спелись, бесил еще больше, словно они объединились специально для того, чтобы нас мучить.
Возмущение длилось минуты две, а потом стало угасать по мере того, как мы принимали суровую правду. «Закон обратного усилия»18 предстал перед нами во всей красе: чем больше мы пытались сопротивляться неизбежному, тем сильнее оно было нужно нам.
На наших лицах читалось обречение.
– Хотите вы или нет, но без этих недостающих частей генома, создание полноценной иммунной сыворотки невозможно.
С этими словами Кейн посмотрел на Тессу. По выражению ее лица было ясно, что она с идеей о новой охоте уже три ночи подряд спит, как я сплю с Маликом. Разница между нами была лишь в том, что я спала с обаятельным мускулистым страстным парнем, а она – с уродливой опасной и неотвратимой затеей.
– Хорошо, – неожиданно произнес Свен, – хочешь еще зараженных? Будут тебе зараженные.
Вот так неумеха-поваренок поставил точку нашему нытью, как и нашим же мечтам о вкусном завтраке.
Мы снова отправляемся на охоту.
17 января 2072 года. 07:00
Калеб
Я больше не чувствую пальцев рук, про ноги вообще молчу. Заряда моего костюма даже в энергосберегающем режиме хватило всего на три дня. Сегодня пошел уже четвертый день моих скитаний на безжизненной ледяной поверхности, которая встретила меня шквалом опасностей, словно человек никогда и не бродил по этим краям, а сама планета вообще непригодна для человеческой жизни.
Зато рай для зайцев и прочих малоклеточных, потому что зараженные охотятся только на человека!
Серьезно? Ты настолько зла на нас, гребанная вселенная? Ну подумаешь, истребили восемьдесят процентов животных видов за пятьдесят лет индустриализации! Подумаешь, опустошили водные ресурсы мирового океана на три четверти всего за сорок лет интенсивного рыболовства! Подумаешь, взорвали пару атомных бомб, а утечки с разрушенных ядерных станций окропили радиацией тысячи квадратных километров!
«Да, вашу мать. Я настолько зла на вас, идиоты!»
В моей голове все чаще звучат фантастические диалоги между мной и природой, богом, умершими людьми. У каждой стороны свои претензии, а поскольку у меня отсутствует собеседник, то мне самому приходится отстаивать правоту каждой из сторон, и все это выливается в спор с самим собой. Я один раз даже заигрался и дал себе пощечину от имени озонового слоя, который мои предки истончили парниковыми выбросами. Я медленно схожу с ума в своем одиноком путешествии по враждебной земле, где за каждым стволом дерева прячется угроза.
Первая опасность – холод. Температура опустилась до минус шестнадцати по Цельсию, а сегодня передвижение осложнил снегопад. Если бы мне пришлось блуждать по лесам в феврале, меня бы похоронило уже через два часа после выхода из базы. Хотя кто знает, может, по этим лесам до февраля и догуляю.
Я иду и иду, продолжаю делать шаг за шагом по сугробам, иногда увязаю в них по самый пояс, но продолжаю идти, потому что движение – это жизнь. Как только я остановлюсь, тело перестанет вырабатывать энергию, а значит организму нечем будет согреваться. Знаете, кто я? Я маховик Халила, который механическую энергию превращал в тепло аккумуляторов, когда Халил на том странном велосипеде педали наяривал.
Ох, не слушайте меня. Говорю ж, я конкретно спятил.
В зимнюю экипировку Падальщика встроены согревающие пластины, но они тратят слишком много заряда аккумуляторов, поэтому я включаю их на самую малую мощность только по ночам во время сна, а днем же согреваюсь движением. Я останавливаюсь только когда пикает датчик движения, засекающий всякую живность размером больше белки. Как вы понимаете, останавливаюсь я практически на каждом шагу!
– Возьмите снайперскую винтовку, сержант. Там, куда вы направляетесь, она понадобится.
Сукин ты сын, Маргинал! Ты ведь изначально знал, что тащишь меня на поверхность! Серьезно, чувак? Это единственное безопасное место, что ты нашел для меня? Если я когда-нибудь выберусь отсюда живым, я найду этого невидимого помощника и затолкаю его в принтер Горе-Федора, на котором он протеиновые батончики печатает!
