— Лиллениан, драли тебя кошки! Не забудь: сначала идет боевая магия! И без шуток! Этого несмышленыша сейчас любой псих уделает, а ты потом будешь орать, мол, куда мы смотрели?! Маньяки целителей убивают! Да и ты, — он ткнул в мою сторону пальцем, — жирноват больно, даже убежать не сможешь. Чтобы основы рукопашного боя и самообороны изучил, лично зачет приму! — С этими словами хранитель скрылся за дверью.
Я сидел, открыв рот. Однако ну и манеры у этого ксоровца!
— Не суди его строго, — устало проговорил декан. — Он шестьдесят лет прослужил в элитном отряде КСОР. В последней операции покалечило его тяжко. За заслуги, а у него их выше гор, ему помощь целителя полагалась, но какой-то чин, которому он на хвост наступил, отписал, что их, заслуг то бишь, наоборот, не хватает, и направил к простому лекарю. Не лучшему даже. После целителя он и сейчас бы служил, и еще лет шестьдесят смог бы. Здоровым и крепким. А тогда… Сам он почти не дышал, заступиться за него на таком уровне некому было, к тому же многие влиятельные персоны обрадовались, что их очередь к целителю быстрее продвинулась. Его, конечно, лекарь подлечил, но лекарь не целитель. Так наш хранитель и оказался негоден к воинской службе. Из КСОР его, правда, не выкинули: очень уважают до сих пор. К делу пристроили, как видишь. Пенсию из казны получает, академия за работу платит, и от КСОР оклад положен. Вот только ему, воину, мантии теперь считать приходится.
Рассказ дедушки Лила произвел на меня сильное впечатление. Я посмотрел на хранителя другими глазами и сразу простил ему все.
— И все равно не понимаю: зачем эти тайны?
— Если не понимаешь, делай как велено, — отшутился декан и уже серьезно продолжил: — Когда-то это было очень важно. Целителей отстреливали, как гусей, чтобы только ослабить соседей. Потом спохватились, а их почти не осталось. Даже короли стали умирать от таких болезней, от которых раньше целители за день избавляли. Тогда большинство стран заключило договор о неприкосновенности целителей, а законом было установлено суровое наказание за убийство целителя. Хотя и без законов убийце не жить. Представляешь гнев тех, кто стоял в очереди на исцеление?.. Но! Уговаривать, соблазнять, голову дурить, переманивать в другую страну никто не запрещал. Да и как запретишь? Наши врачеватели в другие страны свободно ездят, опытом обмениваются. Однако же едут целители в качестве лекарей. Да и нет такого официального звания — целитель. Давно практикующих, конечно, многие знают — шила в мешке не утаишь. Но они все равно не развешивают на груди таблички: «Я — целитель!» — затопчут калеки безногие. Знают многих, но далеко не всех. Впрочем, и мы знаем целителей других государств, и тоже не всех. Зачем же облегчать жизнь тайным службам? К тому же, как уже сказал наш хранитель, душевно нездоровые люди в соответствии с их странной логикой часто нападают на лекарей, а потом и сами иной раз кричат, что убили целителя. Сектанты, фанатики — всех и не перечислишь, кто может совершить покушение. Поэтому самым известным целителям нужна охрана. И навыки самообороны тоже обязательны. Ведь лекарь не всегда может быть при охране. Приходится и наедине с больным оставаться. Такие вот пироги.
— Но неужели целители настолько редки? Отчего это?
— Отчего да почему, — проворчал декан, но ответил: — Никто точно не знает. Есть несколько гипотез. Самая распространенная гласит, что дар целительства есть в крови представителей древних родов, которые не смешивали ее с кем ни попадя. Когда-то, вероятно, герцоги и бароны брали в жены девушек с сильным магическим потенциалом, а дочерей выдавали замуж только за представителей своего круга. Со временем по причине сословных предрассудков мезальянсы с простолюдинками, даже обладающими сильными магическими способностями, стали невозможны. Браки среди дворян постепенно приводили к вырождению древних родов. И тогда, около восьмидесяти лет назад, лекари стали убеждать короля Карлиана IV в необходимости проведения коренных реформ, ссылаясь на положительный опыт халифатов. Своего они добились. Много хорошего принесли эти реформы. Освобождение крестьян и установление равноправия привело к небывалому экономическому росту и как следствие к резкому сокращению численности голодающих или недоедающих, что, в свою очередь, свело на нет болезни, связанные с голодом. Повышение степени грамотности населения, после того как учебные заведения стали доступны для всех, привело к росту уровня культуры и практически повсеместному внедрению норм гигиены. А это, опять же, существенно сократило число эпидемий и заболеваний. Вам ведь сейчас даже в голову не придет утолить жажду прямо из речки? Не надо так содрогаться. А ведь это тоже, так сказать, плоды просвещения. Медицина стала доступной для большинства граждан. Снизилась и детская смертность. Смешение крови древних родов с кровью незнатных, но молодых, сильных и энергичных граждан дало плоды. Ведь графы и маркизы с голытьбой и связываться не будут, а найдут себе пару среди успешных купцов, чиновников и промышленников. Это, мы надеемся, позволит рождаться все большему числу потенциальных целителей.
— И что же? Я один такой на курсе?
— Теоретически таких, как ты, может быть достаточно много, но в академию пришел ты один. Подвергнуть все население испытанию с помощью артефакта академии просто невозможно. Опять же, может, не ты один пришел в академию, но есть такой момент. Очень вероятно, что важную роль здесь играют эмпатические способности, сострадание и желание помогать людям. Высокая чувствительность и сострадание, как показывают наблюдения, идут рядышком. Каким-то образом все это вместе способствует раскрытию талантов.
— Тогда почему же на практике в больницах и госпиталях я не сошел с ума и не умер от сострадания?
— А ты все звуки одинаково хорошо слышишь? Нет. Твой слух действует избирательно, как бы выводя на первый план то, на что ты обратил свое внимание. А зачитавшись, можешь и вовсе ничего не слышать. Тебя зовут-зовут, а ты не отвечаешь, пока в ухо не крикнут. Что, бывало? Ага. На самом деле звуки ты слышишь все, но не на все реагируешь, если они для тебя незначимы. Целитель может очень эффективно управлять своей чувствительностью и даже полностью ее блокировать. В таком состоянии он и целый город может разнести в пыль вместе с населением. Правда, потом будет откат, и тогда я ему не завидую, но все же…
— И все-таки я не понимаю, почему лекари не могут со временем стать целителями. Пусть бы тренировались, да и опыт опять же…
— Несмотря на все мое мастерство и опыт, я неспособен видеть те ниточки, которые ты, юноша, с легкостью мотал в сверхплотные клубки энергии. Целители говорят, что магические структуры, создаваемые лекарями для лечебного воздействия, слишком грубы и примитивны. Действуют они крайне неэффективно, что не мешает лекарям ставить на ноги таких больных, которые без этого были бы обречены.
— Если целители обладают таким могуществом, то почему же… — Я замялся, не зная, как сказать.
— Не захватили власть и не правят миром? Тебя это волнует?
Я кивнул.
— Запомни Филлиниан, управление — это тоже наука и искусство. Не владея этим искусством, можно только дров наломать… зато много. Истории известен один такой целитель-диктатор. Лет двести назад в королевстве Горман он захватил власть, решив, что лучше всех знает, как привести страну к счастью и благоденствию. Через пять лет королевство обезлюдело больше, чем при массированном нашествии нежити в сочетании с парочкой эпидемий. Увидев столь неожиданные результаты, тот целитель просто сгорел, не выдержав напряжения.
