Что там было после «и» я уже не услышала. Прямо в центре коридорчика, где мы кучкой и толпились, появилось черное пятно, что с каждым мигом расширялось. И из которого шагнул на каменный пол мрачный, явно недовольный господин проректор тер Ассан.
— Как вижу, все в сборе, — окинув меня, резко вжавшуюся в стену, быстрым взглядом, он повернулся к повару и ключнице. — Госпожа Вирджиния отправьте беглянку в ее комнату, и ступайте отдыхать, выглядите ужасно, — его голос был глухим и хриплым, словно от простуды. — Мэтр Шарэз разгоните вашу нечисть и займитесь кухней — студентов необходимо кормить, как и весь преподавательский состав!
— Но…
— Никаких «но»! — он было двинулся к двери, что вела на кухню, но остановился, и повернувшись к нам, добавил: — И чтобы завтра утром все трое были в моем кабинете!
Только когда он вышел, я позволила себе выдохнуть и отодвинуться от придавленной нечисти, которая вполне довольно попискивала…
— Так, — первой отмерла госпожа ключница, — пойдем Аиша, в самом деле, нечего время терять…
— Да-да, это ж сколько работы-то предстоит! — спохватился мэтр и шикнул на помощников: — А ну, все по рабочим местам: драить, полировать, готовить!
Наставница схватила меня за руку и потащила вон из кухни, а я семенила следом и пыталась скрыть глупейшую улыбку: меня действительно искали!
— Так, о своих похождениях расскажешь мне завтра, а сейчас спать, — пробурчала наставница, а потом резко остановилась и уставилась на меня подозрительно: — Ты ж, небось, голодная?
Прислушалась к себе, и поняла, что нет. Да и вопрос один хотела задать, что все крутился в голове, но никак не решалась перебить наставницу:
— Но, госпожа наставница, а почему все … как обычно?
— Ты о чем, Аиша? — наверное, мы выглядели странно, стоя посреди первого этажа и явно мешая студентам предаваться их любимым забавам. Но то-то меня и настораживало: они вели себя так, словно ничего страшного не произошло.
— Посмотрите, они же… обычные, — госпожа ключница недоуменно огляделась и вновь перевела на меня вопросительный взгляд, а я повторила: — Ну, студенты ходят, словно ничего не знают…
— Так они и не знают, — спокойно ответила женщина и направилась в сторону наших комнат. — Не застывай соляным столбом, девочка…
Но как же так?! Как могут они не знать, что ректор одной нагой у Единого, а проректор теперь всем заправляет?
— Аиша! — услышала я окрик и заторопилась вслед за наставницей.
Видимо, пока меня до комнаты не доставит, не успокоится…
— Завтра из комнаты ни ногой, ждешь меня, — я послушно кивнула и только после этого осталась одна в комнате, раздумывая над тем, как бы все разузнать…
— Ну шо, чуча, отконвоировали, аки преступницу, — вдруг услышала над собой и резво вскинула голову. — Шо натворила, колись…
Под самым потолком плавал призрак. И стоит отметить, что в этот раз я его видела…
— А…
— Бэ и па-дэ-дэ! — воскликнул он и сделал колесо, вновь возвращаясь в то же место. — Чуча, ты нормальные слова знаешь? — я даже закашлялась от возмущения, но мне и слова сказать не дали: — Водички дать, болезная?
— Это ты — Шатун, что ли? — я рассматривала толстую, лоснящуюся морду с шикарными кошачьими усами, что лежала на мощных лапах, полное полупрозрачное тельце, обтянутое в какую-то тряпку и шикарный хвост. Не знаю, как при жизни, а после смерти сей котяра тоже ничего.
— А ведь я тебе несомненно нравлюсь, чуча, — промурлыкал он, плавно опускаясь ниже. Я рассмеялась, припоминая, что совсем недавно почти тоже самое слышала от Воля:
— Так ты и есть тот самый охальник, что пугает честных девиц? — с любопытством ждала его ответа.
— А ты значит, та самая нечисть? — это он меня так поддеть думал.
— Представляешь, называют меня банши, — проговорила громким шепотом, словно делилась большим секретом. — Не знаешь часом, что за зверь такой?
И тут с котярой произошло нечто странное: усатая морда, что зависла буквально в паре локтей от моего лица, вдруг пошла рябью, а затем он столь же быстро отлетел, едва не врезавшись в стену. Хотя, о чем это я, он же призрак! Интересно, а как он им стал?
— Банши?! Да шоб меня три раза подбросило и столько же приплюснуло! Вот это новость! И шо, не врешь? — его глаза подозрительно прищурились и мне даже показалось, что блеснули, словно молния.
— Ну, так меня назвал мастер гном Эл, — пожала плечами и забралась на кровать с ногами, укатавшись в одеяло. — Шатун, а как ты в мою комнату попал? — и подозрительно так на него посмотрела. Это что же, он может еще видел, как я переодевалась?! Видимо, призрак что-то такое почувствовал, потому что вмиг оказался под потолком и практически пропищал:
— Подлые инсинуации! Я, между прочим, интеллигентный призрак, в третьем призрачном поколении! А ты тут на меня всякую напраслину! Да шоб я! Подсматривал! То же мне, краса девица! — выдав эту крайне эмоциональную тираду, Шатун напыжился и отвернулся.
— А кто сказал про «подсматривал»? — угрожающе потянулась к подушке, а потом решила, что призрак, отвечающий на вопросы, это все же интереснее, чем обиженный и, не приведи Единый, мстящий. — Шатун, а Шатун, договоримся?
Ответом мне было громкое сопение.
— Ну, как хочешь, — зевнула и продолжила, — я другого призрака найду, посговорчивее, — делая вид, что собираюсь спать: потушила свечи, легла и укрылась одеялом. И начала ждать. Раз, два, три…
— Шоб ты, чуча знала, я в Академии Искусства — единственный призрак! — раздалось практически рядом со мной. — Поэтому никто кроме меня ничего тебе и не расскажет…
— Да? — хмыкнула, развернувшись к нему и замолчала. То ли грязь чудодейственная, то ли может еще что, но я прекрасно видела в темноте! Словно при свете дневном, отчетливо рассматривала Шатуна, что завис в углу кровати. — И что ж «такого» ты мне рассказать можешь?
— Да шо хочешь, я все об Академии знаю! Об учителях могу, — призрак вытянул лапу, на которой удлинился один коготь, и горделиво продолжил, — о студентах могу, о делишках всяких темных, я тоже могу! И об обслуге много всякого знаю!
— Ай-да, Шатун, ай-да всезнающий призрак, — похвалила я распалившегося котяру. — И что сейчас в Академии твориться тоже знаешь?
— Обижаешь! — он плавно опустился на покрывало и разлегся, как домашний кот. — Леший разбери, шо у нас происходит! Ректор вот-вот к праотцам отойдет, как не бьется над ним мастер Эл, жизнь его покидает. Со дня на день, говорят, и умрет, — он тяжело вздохнул и смахнул невидимую призрачную слезинку с морды. — И не миновать тогда нам всем беды…
— Почему? — у меня сердце сжалось от плохого предчувствия.
— Так только ректорская сила и питает нашу Академию, а пока он в беспамятстве — никому целиком она не подчинится…
