Девятый занял место во главе, и отделение стало пробираться через густые заросли. Сержант оглянулся, надеясь, что огонь погаснет сам собой; убежать от лесного пожара они не смогли бы. Хотя, пожалуй, это была далеко не главная из их проблем. А если Дарман жив и где-то рядом, то наверняка увидел дым, и Девятый надеялся, что он сообразит, чьих рук это дело.
Отделение уже успело оставить несколько следов боя посреди сонной сельской местности. Независимо от желаний Киилуры война пришла и на эту планету.
* * *
— Ты ди'кут, — сказал Хокан.
Он снял шлем и приблизил лицо к физиономии убезийца, глядя тому прямо в глаза. Убезийцев вообще редко одолевала дрожь, но этот вполне убедительно демонстрировал, что является исключением.
— Так кто ты? — прошептал мандалорец.
— Ди'кут, сэр.
— Ты и меня выставил ди'кутом. А я этого не люблю.
Хокан созвал весь свой командный состав. Он напомнил себе, что помещение, в котором они собрались, раньше служило сараем для стрижки мерли, а его «офицеры» — это всего лишь двенадцать наименее глупых типов, отобранных из криминальных отбросов, которые сточные воды цивилизации вынесли на берега Киилуры. Очень огорчало, что неймодианцы тратили так много денег на защищенную связь и так мало на бойцов. Еще немного кредитов, и под свои задачи он мог бы нанять маленькую армию.
Убезиец, около которого он кружил, — Кайлшх — стоял посреди комнаты как вкопанный. А может, это была женщина: с этой расой не угадаешь; но Хокан полагал, что это мужчина. Он не хотел нанимать убезийцев. Они были непредсказуемыми, даже коварными. Но очень мало кто из наемников был согласен работать на Киилуре, а те, кто согласился, попросту не могли устроиться нигде больше — почти в каждом случае из-за уголовного прошлого, которое шокировало бы даже хатта. Так что мандалорец был вынужден платить этому быдлу сколько мог, ибо Анккит не желал раскошелиться на нормальную охрану.
Хокан был в отчаянии. И поскольку в отчаяние его приводила профессиональная непригодность этих типов, он решил, что привести команду в чувство может лишь экстремально наглядный урок.
— То есть вы сожгли еще одну ферму, — сказал он.
— В качестве предупреждения, сэр. Чтобы им чего не взбрело в голову. Ну, вы понимаете. Чтобы не укрывали кого не следует.
— Нет, это делается не так. — Хокан уперся спиной в столешницу и, скрестив руки, посмотрел на безликую маску. Он не любил типов, чьих глаз не мог видеть. — Сначала надо предостеречь. Если они нарушат правила, тогда надо наказывать. Но если вы будете их наказывать до того, как они нарушат правила, им будет нечего терять, они вас возненавидят и будут пытаться отомстить, и их дети тоже.
— Да, сэр.
— Всем ясно? — Хокан обвел взглядом своих громил и развел руки, приглашая активнее принимать участие в уроке. — Всем ясно?
Кое-где послышалось ворчание.
— Всем ясно, что я сказал? — рявкнул мандалорец. — Что нужно отвечать, когда офицер задает вопрос?
— Да… сэр! — практически хором ответили все.
— Хорошо, — тихо произнес Хокан.
Он выпрямился. Затем снял с пояса световой меч Фулье, зажег клинок и ударил убезийца по шее. Голова слетела с плеч — тихо, чисто и бескровно.
Воцарилась абсолютная тишина. Громилы молчали и до этого, но они то и дело издавали разные негромкие звуки, словно ученики, которых заставили выслушивать нудную лекцию. Теперь никто не смел даже сглотнуть, кашлянуть или вздохнуть. Они даже дышать перестали.
Хокан посмотрел на труп, а затем на штанины темно-серых форменных брюк. Идеально чисто: ни капли крови. Световой меч начинал ему нравиться. Мандалорец уселся на край стола.
— Вот это, — провозгласил он, — было наказание для Кайлшха. Для всех остальных это предостережение. Все поняли разницу? Это очень важно.
— Так точно, сэр. — На этот раз отозвалось меньше голосов, и некоторые из них дрожали.
— Ну так ступайте и отыщите наших гостей. А ты, Мукит, убери здесь. Ты убезиец и знаешь, как правильно избавиться от останков.
Громилы потянулись к выходу, а Мукит протиснулся к аккуратно обезглавленному телу Кайлшха. Хокан схватил за руку своего первого помощника-виквая, который пытался выскользнуть через дверь.
— Гута-Ней, где твой брат и его приятель? — спросил он. — Они пропустили уже два приема пищи и до сих пор не вернулись из патруля.
— Не знаю, сэр.
— Они часом не зашибают левые кредиты с тем трандошанином? Не приторговывают рабами на стороне?
— Сэр…
— Мне надо знать. Чтобы понять, не приключилось ли с ними что-то… необычное.
Гута-Ней, явно припомнив, что с ним сделал Хокан, когда он гонялся за деревенской девчонкой, беззвучно зашевелил губами. Затем он преодолел страх и обрел дар речи:
— Я ни разу не видел, сэр, вообще не видел, со вчера не видел. Клянусь.
— Я выбрал тебя своим заместителем, потому что ты практически умеешь изъясняться не только односложными словами.
— Сэр.
— Ты выглядишь настоящим интеллектуалом на фоне своих сородичей. Не вынуждай меня пересмотреть решение.
— Не видел его, сэр, честно. Не видел.
— Так пройди тем маршрутом, который они патрулировали, и доложи, что там увидишь. — Хокан протянул руку и взял со стола электрошокер. Это был всего лишь инструмент, которым пользовались пастухи, но он неплохо действовал и на представителей большинства разумных рас. Гута-Ней настороженно покосился на него. — Вот почему я не одобряю нарушений дисциплины вроде грабежа и пьянства. Когда мне надо знать, где находятся такой-то и такой-то, я ни у кого не могу выяснить. Когда мне нужны бойцы, они заняты чем-то другим. Когда мне нужны компетентные специалисты, мои подчиненные… лажают. — Он сунул шокер в подмышку виквая. — Здесь действуют республиканцы. Мы не знаем, сколько их, но кто-то подбил спидер и оставил большой черный кратер возле Имбраани. Чем больше у меня будет информации, тем лучше я смогу оценить угрозу и нейтрализовать ее. Усек?
— Да, сэр.
Хокан опустил шокер, и виквай выскочил за дверь, преисполнившись новым стремлением к карьерному росту. Хокан почувствовал гордость за свое умение мотивировать подчиненных.
«Началось, — подумал он и, заперев дверь, включил экраны всех коммуникаторов. — Они готовятся захватить Киилуру».
Хокан примерно догадывался, что за сделку Анккит заключил с сепаратистами. Об этом свидетельствовали масштабные работы на зернохранилище, которое переоборудовали в здание с тройными дверями и стенами, рассчитанными на стерилизацию нагревом до высоких температур. Затем ему пришлось переучить своих амбалов в более-менее годных телохранителей, потому что постоянно прилетали и улетали всякие сепаратистские шишки, а неймодианцы всюду видели заговоры. Порой не без основания.
