Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
— Пусть выберет мужчина, который желает со мной познакомиться, — перебила я мальчишку.
Официант заморгал, выпрямился и удалился. Через пять минут на столе нарисовалась бутылка и мороженое в вазочке. Мальчик аккуратно наливал в бокал шипучий напиток, заложив вторую руку за спину. Бутылка укрывалась белой салфеткой, и мне никак не удавалось определить название и, соответственно, стоимость, в которую меня оценили. Откланявшись, паренек удалился. Не тронув шампанское, занялась сладким лакомством.
— Не понравился мой выбор?
Я встретилась глазами с мужчиной. Он с интересом наблюдал за мной сквозь линзы очков. Широкие усы целиком скрывали губы. Было непонятно, есть ли у него вообще рот.
— Я не пробовала.
— Так попробуйте, — предложил он, нависнув сверху, как зонт.
Приглашать незнакомого мужчину за столик совсем не хотелось. Если уж флиртовать с кем-нибудь местным для развлечения, так пусть он будет по меньшей мере мне симпатичен.
— Так и будете стоять? — спросила я, имея в виду, что мужику неплохо бы возвратиться на свое место.
— Спасибо.
Мужик галантно поклонился, присел на свободный стул и кивнул официанту. Тот с готовностью перетащил рюмку коньяку и нехитрую снедь посетителя за мой столик. Мне оставалось лишь наблюдать, как мальчик раскладывает столовые приборы перед этим нахалом. Выслушивать приветственные речи, рассказы, кто он и где он, комплименты в свой адрес и вообще заводить знакомство не хотелось. Противно было на душе после телефонного разговора с Петькиной женой. И даже правила этикета и чувство такта не заставили меня измениться. Не дожидаясь официальных тостов, я осушила свой бокал. Шампанское оказалось кисловатым, а сухое я не люблю.
— Вы чем-то расстроены?
Мужчина жевал дольку лимона, похожую на сухой состарившийся месяц, и наблюдал за моими действиями поверх очков. Они съехали ему на нос и закрывали пол-лица, в том числе и раскидистые усы.
— С чего вы взяли?
Я хотела ответить, что собиралась провести вечер в одиночестве или что это не его дело, но смолчала.
— Это видно по вашему лицу.
— Пейте свой коньяк! — не выдержала я.
Мужика перекосило, но он ничего не ответил. Водрузил очки на место и послушно взял рюмку. Горчичного цвета сливочное масло никак не мазалось на хлеб, упиралось, крошилось, но не сдавалось. Мужчина тыкал в него ножом, упрямо укладывая на ломоть хлеба, но масло упорно побеждало. Колбаса успела заветриться, лимон скукожиться, я разозлиться, а мужчина продолжал мастерить бутерброд. Я махнула официанту.
— Принесите полусладкое, — скомандовала я.
— Не любите брют? — поинтересовался сосед.
— Нет.
Он замолчал. Разговор не клеился. Посидели немного в тишине, слушая ресторанные мелодии. Интересно, что бы я делала на его месте? С дамой не срастается, закуска упирается. Что делать? Назад отсаживаться? Вероятнее всего, я бы отступила. Но мужик оказался настырным. И не только в бутербродном бою. К столику приблизился мужчина:
— Добрый вечер, Николай Ефимович, — поприветствовал он моего соседа.
— Здравствуй, Родион.
Мужчина окинул меня оценивающим взглядом, показал большой палец в знак одобрения и отошел. Мне этот вульгарный жест не понравился. Даже если он считает, что я выгляжу на все сто, мог бы сказать об этом, а не сооружать комбинации из пальцев.
— Это кто? — осведомилась я.
— Мой клиент, — вежливо ответил сосед.
— Вы адвокат?
— Нет.
— Психиатр?
— Нет.
— Зубной врач?
— Не угадали.
Мне надоела детская игра, и я с вызовом уставилась в глаза собеседника, спрятанные за толстыми линзами в роговой оправе. Мужчина прокашлялся и решил представиться:
— Николай Ефимович Авдеев, пластический хирург.
Это заявление заставило меня посмотреть на мужика другими глазами. С интересом. Как он оперирует с таким зрением?
— Вы живете в Ялте?
— Нет. В Санкт-Петербурге.
— А он? — я указала на мужчину, успевшего занять столик неподалеку.
— Я практикую в Ялте тоже, — пояснил хирург.
— Часто здесь бываете?
— Два раза в год приезжаю с лекциями и практикую в клинике.
— И давно так?
— Почти 20 лет.
Я изумилась, узнав, что пластической хирургии уже столько лет. Ведь во времена СССР мы никогда о таком не слышали. Возможно, изначально она существовала как средство исправления ярко выраженных дефектов. Как бы подтверждая мои мысли, Николай Ефимович сказал:
— После развала Союза нам пришлось туго. Мы перестали убирать послеаварийные или посттравматические дефекты, а перешли на пластику как таковую.
— Для красоты?
— Да. Как на Западе.
— Ну и как, получается?
— Хм… Как вам сказать? В основном наши пациенты — состоятельные люди, которые с помощью пластики пытаются избавиться от своих комплексов или обратить на себя внимание. Чаще всего это подтяжка, ринопластика, золотые нити, имплантация. Я вижу, вы тоже обращались к хирургам, — кивнул он на мой бюст.
Я, поморщившись, согласно махнула головой. И тут меня разобрало женское любопытство:
— Как вы думаете, мне надо еще что-то изменить в своей внешности?
— Вы говорите как обычный пациент, — вздохнул хирург.
— Вам часто задают такие вопросы? Меня просто интересует взгляд со стороны. Тем более взгляд профессионала.
— У вас проблемы с мужчинами?
— Нет.
— С самооценкой тоже все в порядке. Зачем вам пластика?
— А вы почему себе ее до сих пор не сделали? — выпалила я.
Он протер рот салфеткой, растянул усы в улыбке и не смущаясь ответил:
— Сапожник без сапог. Свое тело я бы не доверил никому, даже самому лучшему специалисту в этой области, своему другу.
— Почему?
— Даже не представляете, какие бывают непредвиденные ситуации в нашей работе.
Наверное, мы бы и дальше предавались болтовне, но пришел официант с новой бутылкой шампанского.
— Чем вы занимаетесь в свободное время? — просто так спросила я.
— Любуюсь красотами Крыма, любуюсь красивыми женщинами.
Я пропустила последнюю фразу мимо ушей.
— Так как же вас зовут? — спросил хирург.
— Анастасия.
— Прекрасно.
Мы выпили. Авдеев начал что-то рассказывать об истории полуострова, о развале СССР, о том, что в то смутное время осталось так много брошенных недостроенных санаториев. Что это была всесоюзная здравница, строились дома отдыха для населения, работников госструктур, а теперь власть захватили бандиты, земли продали, и дух старого Крыма исчез безвозвратно. И дошел до перечисления нынешних коттеджей и частных пансионатов.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
