Джесси кивнула:
– Как будто мы на «Улице Сезам».
– Это подталкивает меня к одной мысли – ну, по поводу Байдермана, – прошептала Иза.
Джесси изучающе посмотрела на сестру и хотела было уточнить, что за мысль, как вдруг Оливер бросил ей на макушку горсть сосновых иголок. Джесси помчалась за ним, одержимая жаждой мести.
Минут через двадцать они подошли к магазинчику новогодних ёлок, для чего им пришлось перейти мост, который соединял Гарлем с Бронксом.
– Это традиция, – сказал папа, когда дети предложили купить ёлку за углом, вместо того чтобы тащиться в Бронкс. – Когда я был ещё маленьким, папа всегда водил нас к мистеру Ричи. Тогда ёлки стоили всего пять долларов, – добавил он.
Дети кивнули. Они сотню раз слышали эту историю, и Джесси могла повторить её слово в слово.
– Однажды папа сломал руку. Он не мог работать целых полтора месяца, и у него не осталось денег ни на ёлку, ни на подарки. В один из дней перед Рождеством, когда я проходил мимо магазинчика мистера Ричи, он спросил, почему мы ещё не пришли за деревом. Я рассказал ему про папину руку, и мистер Ричи разрешил мне выбрать ёлку и отдал её даром. Он сказал, что она подарит нам праздничное настроение, и оказался прав.
Магазинчик стоял на углу рядом с баскетбольной площадкой. Когда Вандербикеры к нему подошли, мистер Ричи сидел на синем пластиковом ящике из-под молока и слушал переносное радио, которое скорее передавало помехи, чем концерт Чайковского. Мистер Ричи заметил Вандербикеров, поднялся и протянул папе руку.
– Добрый день, мистер Ричи, – сказал папа и похлопал мистера Ричи по плечу. Потом он вынул из рюкзака тёплый шарф цвета зелёной листвы и с помощью Изы обмотал его вокруг шеи мистера Ричи. – От миссис Вандербикер, – объяснил папа.
Мистер Ричи подцепил шарф пальцем и удовлетворённо кивнул. Лэйни взяла мистера Ричи за руку и перекатилась с носка на пятку.
– Мне нлавится ваш золотой зуб, – сообщила она. – Тоже такой хочу.
Мистер Ричи одарил её улыбкой, и его зуб блеснул в свете уличных фонарей.
– Нам нужно высокое дерево, – сказала Джесси, поднимая руку. – Вот такое. В нашу гостиную лучше всего впишется ёлка высотой шесть футов четыре дюйма.
– Главное, чтобы она была пышной, а не облезлой, – объяснил Оливер, разводя руки в стороны.
– И чтобы сверху торчала прямая веточка, на которую можно нанизать рождественскую звезду, – добавила Гиацинта.
– Она должна быть идеальной, – заявила Иза и тихонько вздохнула, подковырнув ногтем пуговицу на пальто.
Пока они делали все эти заявления, Лэйни не тратила время даром и искала ёлку своей мечты. Не прошло и пяти минут, как она выбрала самую кривую, хилую, несчастную сосну и уговорила папу показать её остальным. Лэйни дёрнула Изу за рукав и объявила, показывая пальцем на сосну:
– Вот!
– Шутишь? – ужаснулся Оливер. – Ты хочешь, чтобы наша последняя ёлка была похожа на жертву лесного пожара?!
– Олли! – Лэйни топнула ножкой и надулась. – Она чудесная! Милая, высокая, и веточки класивые. Хочу эту! Хочу!
Ребята переглянулись. Мистер Ричи наблюдал за Вандербикерами, сцепив руки на животе, ожидая окончательного решения. Первой заговорила Иза.
– Лэйни раньше никогда не выбирала новогоднюю ёлку, – признала она, безразлично пожав плечами.
– Ага, и ясно почему, – проворчал Оливер.
– Да ты что, Иза, – возразила Джесси. – Нам нужно высокое, пышное, симметричное дерево. А эта… сосна, – она показала на оскорбительную оборванку, – не соответствует ни одному из наших требований!
Оливер кивнул.
– По-моему, она отличная, – примирительно сказала Гиацинта. Всё-таки Лэйни была её соседкой по комнате.
Лэйни расплылась в широкой улыбке, и даже Оливеру пришлось признать, что ради её счастливой мордашки можно взять и такое уродливое дерево.
– Что ж, пожалуй, эта сосна довольно символичная, – признала Джесси.
– Ещё возьмём её! – объявила Лэйни и схватила маленькую ёлочку, которая стояла рядом с ящиком из-под молока. Она вручила её папе и радостно подпрыгнула.
– Ей палец в рот не клади, – пробормотал Оливер.
– Солнышко, нам не нужно два дерева, – объяснил папа Лэйни.
– Это не мне, глупенький! – отозвалась малышка. – А мисс Джози и мистелу Джиту!
Папа сдался. Мистер Ричи завернул деревья в сетку, и папа вытащил из кармана кошелёк, чтобы расплатиться. Лэйни взяла ёлочку, а папа перекинул сосну через плечо. Иголок на ней было кот наплакал, и весила она не много.
Вандербикеры помахали мистеру Ричи на прощание, и папа повёл детей домой. Они перешли через мост и вернулись в Гарлем. Солнце село за за́мком на холме, и городские огни бросали на воду яркие блики. По реке плыла буксирная лодка, и на камни, выложенные вдоль берега, летели холодные брызги.
Десять минут спустя Вандербикеры свернули на свою сонную улочку. Витражные окна церкви светились изнутри, из-за чего она казалась чем-то неземным. На всех деревьях в квартале мерцали белые фонарики. В квартирах виднелись украшенные к Рождеству ели и подсвечники на семь свечей[18].
Родной дом из песчаника встретил их тёплым светом ламп на первых трёх этажах. Четвёртый, как обычно, окутывала жуткая тьма. Оливер открыл дверь подвала ровно в ту минуту, когда мама спустилась с лестницы с большой коробкой в руках.
– Уже вернулись? – удивлённо спросила она.
– Нашли нашу красавицу, – сказал папа и пошёл ставить сосну в гостиной.
Мама опустила коробку на пол и подошла к сосне.
– Мне кажется, вы принесли не то де…
– Лазве она не чудесная, мамочка? – перебила её Лэйни и благоговейно воззрилась на зелёную «красавицу».
– …или нет, – быстро исправилась мама. Она села на корточки рядом с Лэйни и покосилась на облезлую сосну, которую малышка пожирала восторженным взглядом. – Она замечательная. Ты сама её выбрала?
– Да, сама, – ответила Лэйни.
Папа тем временем выкапывал из шкафа в коридоре коробку с новогодними украшениями. Наконец он вытащил её на свет, и его тут же окружили младшие Вандербикеры: им не терпелось увидеть сокровища, которые лежали там без дела последние одиннадцать месяцев. Папа открыл коробку, и всеобщему вниманию предстали леденцы неведомо какой давности, рождественские фигурки, среди которых не хватало разве что Иосифа, матрёшки-снеговики и деревянные самолётики на ниточках ещё из папиного детства, которыми Оливер очень дорожил.
Скоро стало ясно, что украсить сосну будет нелегко. Ветви торчали вразнобой и представляли собой жалкое зрелище, и равномерно распределить по дереву игрушки не получалось. Пришлось повесить по десять украшений на каждую ветку. Иза и Джесси руководили процессом и следили за тем, чтобы на кончики ветвей вешали только всё самое лёгкое и невесомое. Мама принесла с кухни печенье, и они целый час украшали сосну, поедая угощение и вспоминая рождественские праздники прошедших лет. Папа щёлкнул выключателем гирлянды, и дети затаили дыхание. Дерево засверкало.
