Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 200
Я не могу рассказать тебе обо всех; сначала нам нужно доставить нашего безбилетника домой. Но кое-что скажу – раз ты считаешь, что выглядишь не на восемнадцать всего лишь потому, что выкормила грудью столько детей. Возьмем, к примеру, Тамару. Она происходит от тебя через Нэнси и Джонатана. Хочешь послушать о бог весть какой правнучке Нэнси? Сейчас Тамаре, кажется, около двухсот пятидесяти лет…
– Двести пятьдесят?!
– Да. Один из моих сомужей, Айра Везерел, также происходит от тебя через Нэнси и Джонатана, но и через Вуди. Его назвали в честь твоего отца, а не Айры Говарда, и сейчас ему более четырехсот. Морин, эксперимент Айры Говарда оказался удачным: мы все живем долго, и эту особенность мы унаследовали от тебя и всех наших предков-говардианцев, к тому же у нас умеют омолаживать людей. Тамара прошла две процедуры омоложения, одну совсем недавно, и выглядит так же молодо, как и ты. Происходит истинное омоложение: когда я улетал, Тамара была беременна. Но не важно, как она выглядит; Тамара – целительница, и я полагаю, что эту способность она тоже унаследовала от тебя.
– Теодор… Лазарус… я снова не понимаю. Целительница? Это что-то связанное с верой в Бога?
– Нет. Если Тамара и верует в Бога, то мне она никогда не говорила об этом. Тамара спокойна и счастлива, и каждый рядом с ней становится таким же – как и рядом с тобой, дорогая! А больной быстрее поправляется, если Тамара к нему прикоснется, поговорит или ляжет с ним спать.
Но когда я с ней познакомился, Тамара была немолода. Она была совсем старой и даже подумывала, не закончить ли ей жизненный путь, не умереть ли от старости. А я был болен, очень болен. У меня болела душа, и Иштар, позже ставшая моей женой, – лучший специалист по омоложению на всем Млечном Пути, – привезла ко мне Тамару. Тогда Тамара была иной: маленький торчащий животик, обвислые груди, мешки под глазами, двойной подбородок – короче, все признаки старости.
Я поправился от одного присутствия Тамары. Но и у нее появился интерес к жизни. Она прошла омоложение и уже добавила очередного потомка к линии Морин – Нэнси, а теперь беременна снова. Вы с Тамарой так похожи, Морин. Она сама любовь в виде женщины… как и ты. Но… – Лазарус умолк и нахмурился. – Морин, я не знаю, как убедить тебя в том, что я говорю правду. Вы все удостоверитесь в этом, когда станете отмечать шестой день рождения Вуди. Вокруг будут звонить в колокола, а мальчишки-газетчики будут орать: «Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! Германия капитулировала!». Ну это еще когда будет, а я хочу немедленно положить конец твоим сомнениям.
– А я уже не сомневаюсь, дорогой мой. Все это звучит замечательно… и невозможно – но я верю тебе.
– Неужели? Ведь я не дал никаких доказательств. Просто рассказал совершенно невозможную байку, если вдуматься.
– Тем не менее я верю в нее. Значит, это будет, когда Вудро исполнится шесть – седьмого ноября…
– Нет, одиннадцатого!
– Да, Лазарус. Но откуда ты знаешь, что он родился одиннадцатого?
– Ты же сама сказала.
– Дорогой, я говорила, что его день рождения в ноябре. Я не сказала, какого числа. И преднамеренно назвала сейчас другое число, но ты меня сразу же поправил.
– Ну что ж, об этом мне мог сказать Айра. Или кто-нибудь из детей. Даже сам Вуди.
– Вудро еще не знает дня своего рождения. Проверь – разбуди его и спроси.
– Я не стану будить его, пока мы не вернемся домой.
– Ну а когда я родилась, дорогой?
– Четвертого июля тысяча восемьсот восемьдесят второго года.
– А когда день рождения Мэри?
– По-моему, ей девять, но даты я не помню.
– А как насчет остальных детей?
– То же самое.
– А день рождения моего отца?
– И спрашивать нечего – второе августа тысяча восемьсот пятьдесят второго года.
– Возлюбленный Лазарус, зовущий себя Теодором! У меня есть твердое правило, которого я придерживаюсь в общении со своими детьми. Я скрываю от них дату их рождения, пока это возможно, – чтобы не приставали к взрослым и не шантажировали их, выклянчивая подарки. Вот когда ребенок идет в школу, то ему уже следует знать эту дату. Тогда я считаю детей достаточно взрослыми и велю запомнить ее, но всегда говорю, что, если кто-нибудь решит поторопиться, не видать ему ни пирога, ни вечеринки. Но мне еще не приходилось прибегать к такому наказанию – детишки у меня смышленые.
В прошлом году Вудро был еще слишком мал, и никаких проблем не возникло; день рождения стал для него сюрпризом. Он до сих пор не знает, что у этого события существует конкретная дата. Как я предполагаю, Лазарус, ты знаешь дни рождения своих прямых предков, потому что видел их имена в списках Фонда. Но ты не можешь назвать даты рождения других моих детей. Вот тебе и доказательство.
– Но ты же знаешь, что я имел доступ к архивам. Я мог запомнить их даты рождения еще в прошлом году.
– Ух-пух. А почему ты запомнил день рождения только одного ребенка и пропустил остальных семерых? Зачем запоминать день рождения моего отца, если он не интересует тебя? Не сходится, дорогой. Ты намеревался разыскать своих предков и подготовился к встрече. Я понимаю, что ты объявился в церкви не случайно: ты явился туда, чтобы разыскать меня – я польщена. И с отцом ты познакомился в игорном доме тоже не случайно. А как ты узнал, где нас искать? С помощью частных детективов? Едва ли в архивах Фонда содержатся сведения о нашем приходе или игорном доме.
– Действительно, я проделал нечто в этом роде. Да, моя милая прародительница, я искал способ познакомиться с вами. И потратил бы на это годы, если бы потребовалось. Ведь не мог же я позвонить в вашу дверь и сказать: «Привет, ребята! Я ваш потомок. Можно войти?» Вы бы немедленно вызвали полицию.
– Надеюсь, что я поступила бы по-другому, дорогой, но спасибо тебе за то, что ты нашел более мягкий способ. О, Лазарус, я так люблю тебя! И верю каждому твоему слову. Теперь я больше не беспокоюсь о Брайане и знаю, что Брайан вернется ко мне! Ух! Я чувствую такое воодушевление, какого не знала раньше, и хочу кое-что узнать. Расскажи мне о своей семье.
– Мне всегда приятно говорить о них, потому что я их люблю.
– Мне льстит сравнение с твоей женой Тамарой. Дорогой мой, если хочешь, можешь не отвечать: а что, у вас бывает, что двое мужей спят с одной женой?
– О, конечно. Но чаще наоборот: один из нас, Галахад – это еще один из твоих потомков, бабуля, – развлекает сразу двоих наших жен; он у нас совершенно неутомимый, как кот.
– Забавно, но мне нравится другой вариант. Любимый, мое представление о рае воплотилось бы, если бы вы с Брайаном оба очутились в моей постели. Уж я бы постаралась сделать вас счастливыми. Но я не могу этого сделать. Остается только мечтать… Я буду мечтать об этом.
– Ну да, представь себе, что ты раздеваешься перед нами в лесу, как та дамочка на французской открытке.
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 200
