кого-то на поясе видел. Топоры в бою… мда… Интересно, они ими пользоваться-то умеют?
— Скоро выясним, — пообещала ведьмачка, к чему-то настороженно прислушиваясь. «Гладиаторец» последовал ее примеру, и постепенно слух вычленил из симфонии лесных звуков тонкую ниточку доносящегося издалека воя.
— Хоулеры? — шепотом спросил парень, заранее готовясь к неприятностям.
— Нет. Дуорги. Неужели не слышишь разницу? Голоса не такие хриплые и, как будто, стонущие. Их за это еще духами Черного Леса называют.
— А дуорги это как? Лучше или хуже хоулеров?
— Если количество равное, то разницы почти никакой. Разве что в обличье, но для тебя, скажем, есть какая-нибудь разница, будет ли зверье, с которым ты схлестнешься, о двух или о четырех конечностях?
— Конечно есть, — твердо сказал «гладиаторец». — В нашем ведьмацком деле все должно быть эстетично. В том числе шкура зверя непременно должна подходить по цвету к одежде ведьмака, а длина лап соотноситься с длиной клинка используемого оружия в пропорции один к полутора.
Инари засмеялась, как ни странно, вполне искренне.
— Ну, тогда не знаю, кого тебе и посоветовать, чтобы с такими короткими лапками был… — и, посерьезнев, добавила, — шаг прибавь. Надо этих героев отыскать, если еще не поздно.
— Думаешь, удастся? У них вся ночь в запасе была, и после рассвета сколько времени.
— Была. Только из этого не следует, что они все время куда-то ломились без передыху и напрямик. Посчитай сам — через Дверь прошло пятеро, здесь, в распадке, тоже следы пятерых, но одного мы только что встретили у Двери. Что это должно означать?
— То, что шестой уже был здесь? — предположил Глеб.
— А я бы сказала, скорее то, что они возвращались к Двери, где один и остался, в то время как остальные двинулись куда-то дальше. Такое разделение долгих расставаний не предполагает. Они где-то поблизости, — ведьмачка поднырнула под низко растущую ветку, остановилась и вскинула руку. — Туда.
Если бы не указание Инари, Глеб, наверное, еще не скоро обратил бы внимание на крохотное синее пятнышко, просвечивающее сквозь деревья. Но теперь он ясно видел и его, и двигающееся в его сторону рыжевато-бурой расцветки пятнышко покрупнее, бывшее пока далеко, но целеустремленно сокращавшее расстояние. «Гладиаторцу» весьма кстати вспомнилось, что вой раздавался как раз с этого направления. Поскольку никаких других признаков жизни поблизости не наблюдалось, вывод следовал только один.
— Дуорги?
— Они самые, — Инари сняла с пояса арбалет и короб с болтами и передала их Глебу. — Надо перехватывать стаю, пока они до людей не добрались. Когда дойдет до стычки, в ближний бой лезть не вздумай. Делай все то же, что и при мангуири.
— Правда? Вот жалость-то, — поерничал «гладиаторец», — а мне так хотелось кого-нибудь ножиком прирезать, раз уж сабли под рукой нету…
— Еще успеешь, — на полном серьезе отозвалась ведьмачка. — А пока хоть стрелять по зверю научись. Вперед. И держись подальше от рытвин в земле.
В том, что предупреждение основано не на пустом месте, Глеб вскоре убедился. Первый же встреченный по дороге ров — глубокий, конечно, но на вид совершенно безобидный — в кровавике сплошь отсвечивал темно-бурым, хотя глаз упорно не видел ничего подозрительного. Трава, кусты, молодые деревца, кучи наваленных веток — наверняка последствия какой-нибудь бури — и все. Или не все?
— Там на дне что-то есть, — сообщил «гладиаторец», догоняя Инари.
— Разумеется, — отозвалась та, не сбавляя скорости. — К краям не подходи — осыпаются. А то, что на дне, это дьявольские силки. Они в последнее время по всему лесу расползлись. Раньше, бывало, днем с огнем не сыщешь, а теперь, куда ни плюнь, всюду ловчие ямы.
— Ловчие, говоришь? И кого они тут ловят?
— Кто зазевается, того и ловят. В еде они не привередливы и размерами добычи тоже особо не смущаются.
Первая встреченная яма-засада силков не была единственной. Лес оказался буквально нашпигован ими, причем некоторые, как прикинул на глаз «гладиаторец», достигали в диаметре нескольких десятков метров. На дне таких котлованов размещались целые кладбища мертвых деревьев. Утешало только то, что расстояние между котлованами сохранялось приличное, позволяющее передвигаться без особых затруднений. Впрочем, затруднения вскоре пришли с совершенно иной стороны.
После первой подачи голоса дуорги затихли, но времени зря не теряли. Рыжевато-коричневое пятно, видимо взяв отчетливый след, двигалось вперед и только вперед, руководствуясь принципом «вижу цель — не вижу препятствий». Ведьмачка чертыхнулась сквозь зубы и перешла на бег, ухитряясь при этом передвигаться абсолютно беззвучно. Глеб таким умением похвастаться пока не мог, но все же старался свести шум от передвижения к минимуму.
Изменение темпа перемещения не замедлило принести свои плоды. Обогнув очередную яму силков, изрядно подтопленную стоялой, источающей запах тины и гнилого дерева водой, «гладиаторец» с ведьмачкой оказались на узком перешейке сухой и более-менее пригодной для передвижения земли, отсекая стаю дуоргов от ликвидаторов. Дальше начинался сплошной бурелом, причем, судя по устойчивому болотному амбре, пропитавшему все окрестности, тоже затопленный.
— Неплохое место, — заявила Инари, проверяя, легко ли вынимаются из ножен мечи. — Значит, так… выбирай себе дерево по душе и марш на макушку.
— Зачем?
— Чтобы не съели ненароком. Иначе кто же тогда будет влипать во все неприятности подряд и мне байки про слепышей в городе рассказывать? — заметив помрачневшее лицо «гладиаторца», ведьмачка добавила. — В бурелом дуорга не загонишь, значит, звери пойдут либо здесь, либо по той стороне ямы. Там пространство слишком широко, чтобы арбалетчик смог перекрыть. Здесь — в самый раз, значит, заманивать их придется сюда. Стрелять лучше с высоты, так что выбирай дерево, садись в засаду и отстреливай всех, кого увидишь. Справишься?
— Постараюсь, — коротко ответил Глеб, понимая, что в сущности Инари права. Хотя выглядело это все равно так, словно она пытается убрать его подальше от опасности. — Ты там поосторожнее, ладно?
— Как получится, — отозвалась ведьмачка таким тоном, что сразу стало ясно — никаких «поосторожнее» даже не предполагается.
— А они по деревьям точно не лазают?
Инари пожала плечами.
— Ни разу не
