лицу. Если бы не защитный купол, я давно бы вымок — лило как из ведра. Хорошо хоть лошадь попалась такая же бесстрашная, как и я. Я даже подумывал, а не выкупить ли мне эту гнедую, с таким рвением бегущую галопом по грунтовке, идущей по жиденькому подлеску. Ее не пугали ни гром, ни сверкающие молнии. Хорошее животное.
Буря бушевала над столицей северного графства и над его окрестностями, потому на моем личном кораблике, Луне, добраться туда было невозможно — как на зло щиты накрылись прямо перед самым вылетом из Вадгарда. Еще с утра мене глодало какое-то плохое предчувствие. Именно поэтому я не стал пережидать бурю в ближайшем городе, а, взяв лошадь, стремглав кинулся на ней домой. Отна, заменившая Каю на посту моего личного рыцаря после нашей свадьбы с сипухой, неслась за мной на жеребце похуже. Бедолага то и дело норовил скинуть девушку со своей спины, фыркал и дергался от каждой вспышки молнии.
— Ты сумасшедший, высочество! — орала мне Отна. — Че тебе не сиделось в доме наместника! Ниче не случится с твой женой!
— Отстань! — отозвался я. — Все равно назад поздно поворачивать! К тому же меня что-то беспокоит!
— Великий, мрак, пророк! — огрызнулась Отна. — Да не несись ты так, будто у тя там замок горит или жена рожает! А то шею свернешь!
По земле прокатился еще один раскат грома, но какой-то странный, похожий на рычание. Мы с Отной испуганно закрутили головами, ища источник звука, но, не найдя, помчались дальше. Лошади вынырнули из подлеска и побежали по открытой местности. По правую сторону тянулось засеянное пшеницей поле — уже желтое, налившееся, готовое к сбору урожая перед сезоном дождей. По левую же раскинулось поле отдыхающее, на котором правили бал ярко-красные маки. Сейчас они закрыли свои бутоны, но все равно ярко горели среди темной травы словно раскаленные угли, брошенные на зеленый ковер.
Странный звук повторился, и мы все же остановились. Лошади испуганно заржали, норовя встать на дыбы.
— Не к добру это, — как-то испуганно сказал Отна. — Будто какой-то огромный зверь рычит. Высочество, давайте поднажмем что ли…
— Да, поднажмем, — согласился я, всматриваясь в низко нависающие тучи. — Давай… поехали…
Однако двинуться с места мы не успели. Будто огромный летучий корабль, из туч вдруг вынырнул дракон — ярко-красный на фоне сизых туч. Ничего страшнее я в своей жизни не видел. Словно коршун, увидевший свою добычу, он выставил вперед когти и полетел прямо на нас.
— О боги… — пробормотала Отна, и тут же дав мой лошади под зад, направила свою вперед. — Бежим!
Да уж, попробуй убеги от дракона. Зверюга обрушилась на нас с досмерти перепуганной лошадью, и мы в мгновение ока оказались зажаты в мощных когтях. Кобылка взвыла дурным голосом и, кажется, умерла от разрыва сердца. Я был близок к тому же. Сердце забилось в горле, перекрывая мне доступ к кислороду.
И вот, глядя, как крошечная из-за набранной высоты Отна уносится в даль, я с ужасом понимал — все. Кранты. Сейчас нами с лошадью однозначно пообедают, только до гнезда донесут. И предсказание сбудется — настанет моя смерть.
Однако мы все летели и летели неизвестно куда, и мысли, первое время испуганно метавшиеся, чуть прояснились. И я запоздало вспомнил, что на кете всего один дракон и он, как бы, на моей стороне. Ну, по крайней мере должен быть. Однако зверюга на мое желание пообщаться никак не прореагировала. Она просто несла меня над Вадгардом мрак знает куда вместе с лошадью.
Буря осталась далеко позади, и на горизонте неожиданно показался силуэт Красной горы. Давно потухший вулкан приветствовал нас своим широко распахнутым жерлом. Дракон снизил скорость, и вскоре мы уже опустились внутрь горы. Я был брошен на твердую породу, лошадь — немедленно съедена. А потом к моему удивлению дракон неожиданно поднялся в воздух… и улетел.
Оставшись в полном одиночестве я недоуменно уставился вверх. Небо стремительно темнело, на нем начинали проступать первые звезды. В жерле же вулкана имелось три больших провала, похожих на входы в пещеры. И вот, когда ночь окончательно опустилась на землю, во всех трех зажглось по паре глаз. Одни глаза были красные, вторые — карие, и третьи — желтые.
Я решил сидеть молча, ожидая, что же мне скажут похитившие меня боги. Оставалось только гадать, кто именно из них почтил меня своим появлением. Ну, один-то в любом случае дракон… а остальные?
— Понимаешь ли ты, человек, почему ты здесь? — прогремел голос — по ощущения доносился он из пещеры с красными глазами.
— Нет, — просто отозвался я. — Не понимаю.
— Ты вмешался в жизнь самих богов своими желаниями, — раздалось ненавидящее шипение из пещеры с желтыми глазами. — Жалкий смертный… как же я зла!
— А я здесь за компанию-с, — ответил шипящий голос из пещеры с карими глазами. — Впрочем-с, ты уже второй раз заставил меня повеселиться, гость-с. Спасибо.
Я тяжело, испуганно вздохнул. Под ложечкой засосало. Ну здравствуйте, боги. Дракон, Виверна и Василиск, если быть точнее. Ну а в чьи еще дела я мог вмешаться? Я же растопил землю кофе, обитель Васалиска, а Виверне с Драконом фактически пожелал примириться. Разумеется, им это не понравилось.
— Наша мать была очень сердита на нас за наши выходки, — ответил неожиданно благодушно Дракон. — Не бойся, мы не причиним тебе вреда, смертный. Как бы не плевалась ядом дочь моя, Виверна, а желания были достойными.
— К тому же с меня-с должоооок-с за веселье, — прошипел Василиск.
— Пусть мне и не нравится, что ты вмешался в наши дела, червь, но я благодарна твоей сестре за то, что она сохранила жизнь моим детям, — отозвалась Виверна.
— Т… тогда, зачем я здесь? — спросил я осторожно.
— Ты трижды пожелал для других, — ответил дракон грозно. — По старому правилу этого мира тому, кто взял, дастся вдвое меньше чем он хотел, а тому, кто отдал, вернется вдвое больше. Ты не волен просить, смертный. Но ты слишком яркая личность, чтобы мы не знали, чего ты желаешь. Потому наши дары должны понравится тебе.
Ага, это у Тьмы-птицы называется «без подвоха». Ну-ну. Ну и сложно же с этими богами… как жить-то теперь, когда они, оказывается, пристально за мной наблюдают?! Это же все равно что сидеть в одном кабинете с начальством и делать при этом самую мелкую работу. Хотя… эти начальники сейчас походили немного чем-то на детей, которые после того, как их отшлепала мать, пошли делать дела по дому.
— Младший, начни ты, — попросил дракон, и слово взял Василиск.
