батона, думая, что так они облегчают незавидную долю городских птиц. Нет, так птицы лишь будут быстрее толстеть.
Седой, как лунь, но подтянутый мужчина вальяжно сидел на скамье, закинув ногу на ногу и читая распахнутую газету. В зубах у него торчала незажжённая сигарета, которую он то и дело перекидывал из одного угла рта в другой. Пару раз он как будто бы порывался достать зажигалку, но вовремя ловил себя на этом желании и возвращался к чтению свежей прессы.
И кто сейчас читает бумажные газеты? Ведь есть же смартфоны! Но если их выпускают, значит, это кому-то нужно, верно?
Человек всем своим внешним видом производил впечатление либо мужчины, усердно следящего за собой, не смотря на возраст, либо офицера в отставке, что, по сути, не противоречило первому выводу, а, только его подтверждало.
Над читателем на скамье нависла чья-то тень.
- Курить вредно, Степан, разве ты не знаешь? – произнёс гость. Слова он произносил с мягким акцентом, примерно таким же, как и недавний гость в холле фирмы. – Или предпочитаешь, чтобы к тебе обращались по имени Денис?
- Да как ко мне только не обращались, Хайсер. Когда-то и Борисом звали, не спорю. Да и не курю я, а так, сублимирую, - мельком глянув на гостя, ответил человек на скамье, не отрываясь от чтения газеты. – Мне, знаешь ли, нравится запах табака. Но если тебе всё-таки интересно, сейчас меня знают в основном под именем Смирнов Денис Евгеньевич. Но ты можешь меня звать, как в старые добрые времена, Степаном.
- Не поверишь, но мне тоже до сих пор нравится табак. Столько лет ушло на то, чтобы побороть эту привычку. Кто бы знал, что она так заразительна! – с заметным сожалением в голосе сказал гость, очевидно вспоминая свои многочисленные попытки бросить курить.
- Ты давай не зубы мне не заговаривай. У вас способов подбодрить сознание ничуть не меньше, - человек, наконец, сложил газету и убрал её в сторону, положив на скамью. - Почему сам не пришёл в офис, Хайсер, а послал сына? Ты его что, ввёл в курс дела и рассказал свою историю?
- Мой сын – умный человек, хоть и молодой и потому пока ещё довольно горячий, - не без гордости ответил собеседник. – Однажды он стал задавать слишком много вопросов, на которые я не смог не ответить.
- Зря. Мы же тебе нормальную легенду придумали. Что тебя не устраивало?
- Да-да, про то, как мой родной кишлак уничтожили террористы. Если честно, по-моему, вы тогда её слепили на скорую руку. Или как вы это говорите, на коленке.
Собеседник продолжал всё так же стоять рядом со скамьёй.
- Тогда времена были такие. Мы спешили, - ответил Смирнов. – Вам бы радоваться, что живы остались, что про вас, считай, позабыли, позволили вам затеряться на просторах даже не страны, а всей планеты, а вы тут в шпионские игры решили поиграть.
Хайсер лишь медленно кивал и улыбался.
- Знаешь, Степан, мне всегда было интересно, почему вы отпустили Сутера и остальных, а меня и других нет?
- Как будто не знаешь. Ты же вроде умный человек, должен бы догадаться.
- Догадываюсь, - кивнул Хайсер. – Могли бы просто тогда нас убить. Дело-то минутное.
- Мы же не звери какие-то, - поморщился Степан Борисович. – Нам лишней крови не надо. Но и отпустить мы вас тогда не могли. Так же как вы наших. Разве я не прав?
- Прав, прав, - согласился Хайсер. – Тогда Договор был ещё очень свеж. Необходимо было сохранить хотя бы внешнюю видимость того, что Договор соблюдается всеми, как вы это говорите, высокими сторонами.
Повисал странная пауза, которую нарушил Смирнов.
- Ты же не ради того, чтобы вспомнить прошлое, захотел встретиться?
- Можно присесть? – наконец, поинтересовался Хайсер.
- Кто же мешает?
Хайсер присел по левую руку от Смирнова и, сняв солнцезащитные очки, положил их в нагрудный карман пиджака.
- Кстати, почему твой сын носит фамилию жены, Хайсер?
- С русской фамилией, знаешь ли, проще, - усмехнулся собеседник. – Даже с учётом отличной внешности.
Смирнов ничего не ответил. Тем более, что в словах собеседника была доля истины.
- Жаль только, что отчество у него тоже придуманное, - продолжал деланно сокрушаться Хайсер, - ведь и у меня здесь имя ненастоящее.
Слово «здесь» он выделил интонацией.
- У вас отчеств нету, - серьёзно заметил полковник. – Только имя рода. Там только у отдельных племён что-то подобное есть.
Кажется, на этом «ритуальная» часть разговора была завершена.
Повисла очередная пауза, которую прервал Хайсер.
- Мы нашли Нечаева, - произнёс Хайсер. – Точнее он нас нашёл. И тоннель. Мы знаем, где он находится.
Степан Борисович посмотрел по сторонам, откинулся на спинку скамьи, подставив лицо солнечным лучам, пробивающимся сквозь нависшие над ними зелёные листья.
- Допустим, - сказал он. - Что дальше?
- Я знаю, что вы вновь активировали проект. Ты активировал.
- Допустим, - вновь повторил Смирнов, раскинув руки по её спинке скамьи. – Я не совсем понимаю, чего ты добиваешься? Что ты хочешь от меня, Хайсер?
Хайсер тяжело вздохнул, покачал головой.
- Мы… те из нас, кто остался в живых, хотим вернуться домой, - решительно, но с заметной грустью произнёс он.
- А Нечаев тут при чём, будь он не ладен?
- Он хочет увидеть свою жену и ребёнка.
- У него не было жены, Хайсер. Только любовница, - довольно цинично заметил Смирнов, от чего его собеседник поморщился.
- Мы хотим домой, Степан, - твёрдо произнёс Хайсер.
Степан Борисович принял прежнюю, более сосредоточенную позу.
- И как ты себе это представляешь, Хайсер? –– Мы такие открываем точку перехода, выпускаем вас, ваши видят, что положения Договора были нарушены… Начинается война. Так что ли?
- Прошло много времени, люди могли поменяться. Думаю, что положения Договора уже давно толком не соблюдаются и ваш город разграблен.
- Ну да, - согласился Смирнов. – Город, скорее всего, разграблен. Люди так устроены, что если им никто не мешает, то они не прочь поживиться неохраняемым имуществом. Но знаешь, люди при этом редко меняются. Особенно кочевники, среди которых даже сейчас, уверен, полно фанатиков и которым только и надо что дать повод начать очередной джихад против иномирцев. А мы бы, как ты правильно понял, хотели бы вернуться, и да, работаем
