Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 189
это было действительно смешно! А вдруг это не запись? Вдруг Инкер натурально чокнулся и повторяет одно и то же? Или, например, он говорил все это здесь, Крыму, за что его и выгнали? А может, это происходит параллельно с тем, как я за ним смотрю, – стрем, как сказали бы те же отпросы? И я уже покинул Пребывание, а он, несчастный, так и стоит там, так и повторяет, не заметив, что я ушел.
Я продолжал строить предположения – все они так или иначе намекали на сумасшествие друга, – но Крым твердо решил их разрушить. И в тот раз мне открылась тайна, которую я бы хотел не узнавать никогда.
– К сожалению, не все выдерживают Башню, – как бы в подтверждение моей догадки сказал Крым. – Она дает большие возможности, но…
Я не дал ему договорить – хотелось скорее узнать о судьбе друга.
– Инкерману не были нужны возможности! – нетерпеливо выкрикнул я. – Что ты ему такого рассказал, что он решил вернуться к Пребыванию? Ведь это должно быть что-то чудовищное! Я просто не пойму, как, проделав такой путь, можно было решиться выкинуть лампу!
Теперь уже Крым перебил меня. Он сделал это резко и не церемонясь.
– Инкерман никогда здесь не был.
– Никогда? – спросил я ошарашенно, пробуя на вкус страшное слово. Меня будто ударили по голове тяжелым предметом. Картинка, на которой был мой друг, застыла, а затем и вовсе исчезла – и вот я смотрел своим непонимающим, ищущим помощи взглядом то на белое полотно, то на Крыма.
– Тебе будет сложно понять поначалу, но это тоже наша работа, стимулирование твоего пути. Вот только на сей раз – непредвиденная и непреднамеренная.
Крым поднялся со своего места и вздохнул, словно утомленный разговором.
– К сожалению, мы не могли предполагать того, что случится с твоим другом. Но когда это произошло…
– Подождите… – Я был настолько ошарашен, что перешел на шепот. Но в голове гудело, будто бы там поселился рой пчел. Я пытался зашептать, перешептать его. – Инкермана вы тоже завербовали?
– Видишь ли, – медленно сказал Крым. – Не все так просто. Побудь один, тебе это теперь необходимо. А когда ты все поймешь – я буду рядом.
После этих слов Крым ушел, оставив меня в пустом зале. Вначале я просто сидел, ничего не соображая, но мысли постепенно возвращались, я стал осматриваться и заметил на стуле недалеко от меня круглый предмет. Подвинулся, протянул руку и взял его – это оказался небольшой шар, по центру которого я обнаружил кнопку. Недолго думая, нажал на нее – не было никаких сомнений, что Крым не просто так оставил ее здесь, а для меня, специально.
На полотне снова возникло изображение, и я увидел Инкера. Но на сей раз видимость была четче, и я заметил, как друг прислонился к стеклу и тяжело дышал.
– Инкер, – позвал его я в глупой надежде, что друг отзовется. Но, конечно же, это была просто запись. Инкер с экрана не видел меня. Он только тихо шептал, сосредоточенно глядя в одну точку:
– Я попаду вниз, я попаду вниз!
А затем на экране начался ужас. Фигура Инкермана, стоявшего возле стекла, начала уменьшаться, и я увидел наконец, где он находится. Это была открытая площадка Созерцания – S-Порт. Вокруг него ходили люди, стояли скамейки и зеркала, но Инкер не интересовался ими. Он смотрел вниз – туда, где далеко внизу простирался родной Севастополь.
Изображение сменилось, и я увидел, как он летит на ватрушке. Вот занимает место, вдавливает рычаг, набирает высоту и скорость… Рядом, в других ватрушках, находились люди – они много говорили и смеялись: никого из них я не знал и не помнил. Мне хотелось увидеть где-нибудь рядом Фе. Или себя. Или хотя бы того же Крыма. Но никого из них не было.
Инкерман летел высоко вверх – насколько позволяли возможности ватрушки. Он давно оторвался от людей, и теперь я снова видел его лицо крупным планом. Оно мелко дрожало и все было словно в поту, а губы шептали, не зная усталости, и этот шепот врезался мне в мозг, жалил его, ввинчивался в сознание и память, чтобы остаться там – уже до конца моей жизни.
Мне не забыть этот шепот:
– Я попаду вниз… Попаду вниз.
Он все-таки сошел с ума, с горечью понял я. И как только я это подумал, Инкерман на экране отпустил рычаг ватрушки, встал во весь рост и не раздумывая прыгнул. Все произошло так стремительно, что я не успел даже ахнуть. До меня не сразу дошло, что случилось, – изображение исчезло, и перед глазами снова возникло белое полотно.
Он полетел вниз – вот что случилось. Мой друг Инкерман разбился, потому что так захотел сам.
Я почувствовал, как в маленьком зале вдруг стало очень тепло, и воздух запах чем-то терпким и сладким. Мне захотелось встать – бежать к Кучерявому, выяснять: как же так? Как такое могло случиться? Но как только сделал пару шагов, я ощутил тяжесть в теле: оно вдруг показалось мне гигантским бесформенным мешком, набитым всяким мусором, но настолько тяжелым, что его не поднять и не сдвинуть с места. Я упал на ближайшие стулья и, закрывая глаза, заметил, как струится из стен зала, концентрируясь и клубясь в воздухе, густой розовый дым.
И я успокоился.
Инкер не пришел ко мне во сне. Я больше его не видел.
В том пустом зале я видел самый мирный и светлый сон, который был возможен под пещерными сводами этого жестокого и, как с гордостью говорил Крым, отлаженного механизма Башни.
Я был один, и не то чтобы во всем мире не было других людей, нет – не было и самого мира. Передо мной, в идеально белой, как полотно экрана, бесконечной пустоте находился стол. Он был невысоким – где-то по пояс мне – и имел одно углубление, такое же, как в постаментах ламповых полей. Я поднял взгляд наверх, к потолку, и увидел ровно над ним карту моего города. Она была прочерчена схематично – только широкие улицы, белые линии берегов, черный пустырь, крестик там, где находилась Точка сборки, пятиконечник – где был скверик с монументом. Не было ни границ между дворами, ни троллейбусных линий, ни входов на станции метро. И даже линии возврата не было – город просто растворялся в пустоте. Но я как будто видел – а если не видел, то знал: по этим улицам ходят люди, на этом берегу отдыхают, в этих дворах сидят
Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 189
