тихом городе, название которого Мегги так и не разглядела. К её удивлению, тут не было привычных огромных приветственных вывесок. По пути мелькали старые домики из камня и черепицы, каких и в Рупи было полным-полно, но чем ближе они приближались к «церкви», тем больше становилось многоэтажек. Как и любой обычный город в такое время суток, этот населённый пункт был будто мёртв. Хотя Мегги всё же разглядела свет от ламп в паре домов — интересно, знали ли их жильцы, что происходит в здании неподалёку? Мегги казалось, что нет.
Джон въехал на подземную парковку. Там их встретили бетонные стены и вооружённые люди. Много вооружённых людей: в основном мужчины, но Мегги заметила и парочку короткостриженых женщин, в которых лишь отдалённо угадывалось сходство со слабым полом, настолько большими и мускулистыми они казались. Такая вполне могла сломать Мегги руку, просто пожав её.
Вот только вряд ли кто-то из них захотел бы обменяться рукопожатиями с девочкой. Охотники смотрели на них с Вивьеной со смесью страха и отвращения, хотя отвращения было куда больше. И Мегги поняла бы, если бы так смотрели на неё, но на Вивьену… Разве они не были союзниками?
Или враг моего врага — мой друг, но это не значит, что я ему доверяю?
Джон передал их паре вооружённых охранников и ушёл в неизвестном направлении, а Мегги в сопровождении ведьмы повели по коридорам куда-то вниз. Девочка мысленно считала повороты и лестничные пролёты, не задумываясь, зачем ей могла бы понадобиться подобная информация: стоило подумать о цели — и кровь начинала нагреваться.
— Была бы моя воля, я бы вырезала их на твоей коже маленьким ножом, глупая ты девчонка, — тут же отозвалась Вивьена. — Но у тебя сильный покровитель, девочка, и пока что ты нужна им живой и невредимой.
Стражников от слов ведьмы передёрнуло так же сильно, как и Мегги. Они держались от ведьмы на расстоянии, вот только рука каждого охранника покоилась на рукояти пистолета. Мегги гадала: если Вивьена попытается их убить, успеют ли они воспользоваться своим оружием. Как покалеченная хромая женщина, волочащая за собой повреждённую ногу, внушала ужас здоровым вооружённым мужчинам, которые в ширине плеч были в два раза больше неё — этого Мегги никак не могла понять.
Её привели в узкий, тускло освещённый коридор, по одну стену которого тянулись решётчатые двери, за которыми открывались маленькие темницы, клетки или камеры — Мегги не знала, как их правильнее назвать. Для неё это были клетушки с тюфяками на полу, цепями на стенах и странного вида унитазами со шторкой, которой можно было прикрыться. Толика уединённости в своеобразной тюрьме. Разве это не то пресловутое милосердие, о котором так распинались люди, и которого заслуживает каждый?
Мегги сначала даже обрадовалась, когда, проходя мимо клеток, обнаружила, что они пусты. У них нет пленников, — вот, о чём она думала, — никто больше не разделит её тяжёлую судьбу.
— Ребёнок? — послышался каркающий, болезненный голос.
Мегги вздрогнула, увидев кучу тряпья на тюфяке в клетке, мимо которой её провели. Раздался лязг цепей, и куча зашевелилась. Мегги не успела увидеть лица другой пленницы, как её уже втолкнули в соседнюю клетку и закрыли решётку.
— Вивьена, ты чудовище! — возглас, полный ненависти, и лязг цепей, сопровождающий каждый шаг женщины. — Ребёнка! Ты продала им ребёнка! Ни в чём не повинную девочку! В тебе нет ничего человеческого, падаль!
Вивьена лишь рассмеялась, и её смех срезонировал от бетонных стен, разносясь жутким эхом по коридорам.
— Падаль? — Мегги увидела, как кровоточащей рукой Вивьена утирает слёзы, выступившие в уголках глаз. — Мне уже говорили нечто подобное. Вот только я здесь, а ты — там. И скоро я вернусь в свой мир, а ты сгниёшь здесь заживо. Боюсь, от тебя не останется ничего человеческого. Только па-да-ль.
Мегги увидела безумную улыбку на губах ведьмы и сжалась в комок.
Лязг цепей. Шаркающие шаги.
— Сумасшедшая! Я тебя своими руками придушу!
— Боюсь, поводок коротковат, — хмыкнула Вивьена и накапала крови в замок. — Сиди здесь, малышка, — сказала она Мегги. — Скоро за тобой придут.
Широко улыбаясь, Вивьена ушла, а вот охранники остались. И это было почти сутки назад, если Мегги правильно считала время. Ей дважды приносили еду; ей и пленнице из соседней камеры. Мегги съедала безвкусную кашу, женщина же предлагала затолкать её охранникам в задний проход, а затем слышался очередной скрежет и звук удара.
Мегги подумала о сестре и судорожно втянула воздух, стараясь не разрыдаться. Знала ли Марта, где сейчас её младшая сестрёнка и как ей плохо? Скорее всего, та ещё даже не вернулась в Рупи, но Мегги не могла отказать себе в удовольствии представлять, как сестра врывается в этот тусклый коридор и раскидывает охотников по сторонам. Представлять, как пистолеты взрываются в их руках. В своих мечтах Мегги наделяла сестру всеми допустимыми способностями и даже больше.
Она настолько погрузилась в свои воспоминания и мечты, что не сразу услышала шаркающие шаги и перешёптывания охранников. А когда начала напрягать слух, чтобы расслышать их, те уже перестали разговаривать.
Послышался звук поворачивающегося в замке ключа, и дверь соседней клетки открылась.
— Не приближайся! — гневный крик пленницы резанул по ушам, затем раздался звук удара и болезненный стон, от которого у Мегги свело живот. Они били ведьму. Сколько пройдёт времени, прежде чем начнут бить и её?
Лязг цепей, шарканье ног. Очередной удар.
— Бешеная, — раздался брезгливый голос охранника, который сторожил их. — Да откуда в ней столько силы-то? Она ведь уже третий день ничего не ест.
— Жри сам свою отраву, — прохрипела ведьма. — Предпочитаю быть голодной, но в своём уме.
Мегги вздрогнула. Они что-то подмешивали в еду. Теперь она понимала, почему ведьма отказывалась есть.
Ведьму выволокли из клетки, и Мегги увидела засаленные лохмотья чего-то, что когда-то могло быть красивой мантией или плащом. Сопротивляющуюся пленницу уволокли по коридору, а Мегги так и не увидела её лица. Возможно, никогда и не увидит. Мегги с ужасом подумала, что ведьму увели на казнь. На эту мысль её натолкнул охранник, который вошёл в клетку и, судя по звукам, принялся в ней убираться, напевая какую-то фальшивую мелодию.
Тогда-то Мегги и заснула, не в силах больше сражаться со своим измождённым телом. Она смирилась. Будет она спать или нет, всё равно ничего не может сделать. Она была вымотана до предела и нуждалась в передышке.
Мегги не знала, сколько прошло времени, прежде чем она проснулась. Бодрее она себя точно не почувствовала. Сейчас она казалась себя очень старой, просто вселенски старой.
