старика закатывались глаза и пробегали судороги по телу.
— Мой генерал, помнится, я уже говорил вам, что Толстая Рожа уже три месяца не получал новые партии япиана! Он притворяется больным, а на деле потерял связь с поставщиком, — спокойно заметил слуга.
— Во имя Конфуция, ты, кажется, заразился страстью к чтению людских душ!
— Толстая Рожа уже три месяца пребывает в отвратительном настроении. Разве вы не учите меня всегда быть осторожным и недоверчивым? Он чего-то боится. Возможно, считает, что подвергается слишком большому риску…
— Ерунда!
— Как вы можете быть в этом уверены? — В голосе слуги прозвучало негодование.
— Должен признаться: я не единственный, кто вовлечен в это дело. Толстая Рожа поставляет смесь целому ряду важных лиц. Министр финансов и начальник полиции Чанъаня среди его клиентов, они не допустят разоблачения.
После нескольких затяжек старик закрыл глаза, погружаясь в полузабытье. Ему казалось, что тело его плывет на облаках… Курение опиума привело уже к глубокому поражению его легких и разума. Без регулярного курения он страдал от боли и слабости.
Слуга, как обычно, дождался того момента, когда его господин утратит контроль над телом, чтобы подобрать недокуренную трубку и в свою очередь приложиться к ней.
Пока генерал Чжан предавался запретному наслаждению, префекта Ли уже ждал взволнованный секретарь.
— Господин префект, Аддай Аггей не один на Шелковом пути. Агенты прислали известие, что он путешествует в сопровождении молодого человека… Гонец может лучше объяснить.
— Немедленно приведите!
Несколько мгновений спустя специальный агент, обливавшийся потом после долгой скачки, предстал перед префектом Ли.
— Согласно нашим данным, господин главный префект, человека, сопровождающего Аддая Аггея, зовут Улик. Происхождение узнать не удалось, но он отлично говорит по-китайски. На постоялом дворе, где они ночевали, именно этот Улик вел переговоры с хозяином заведения…
— У него есть деньги?
— Судя по всему, да. Но, возможно, они заключили особую сделку: с постоялого двора эти двое выехали на крепкой повозке, запряженной парой мулов…
— Есть предположение, что они могут перевозить?
— К сожалению, нет; они ни разу не откидывали ткань, которой закрыта повозка. Устроить тщательный досмотр на таможенном пункте?
— Конечно нет, идиот! Если они перевозят нечто запретное или хотят обойти уплату налогов, мы вынуждены будем их задержать — и весь мой план рухнет. Они должны прибыть в Чанъань без помех, понятно?
— Хорошо, господин главный префект! Мы устроим, чтобы эти двое благополучно добрались до столицы!
— Свободен! — рыкнул префект Ли и тут же вызвал секретаря, который с трепетом взирал на грозного начальника. — Сколько дней до их приезда в Чанъань?
— Две-три недели. Но расчеты, конечно, приблизительные.
— Я полагаю, все, кому положено, позаботятся о том, чтобы по дороге не случилось никаких неприятных сюрпризов, — угрожающим тоном произнес префект Ли.
Слова начальника Главной инспекции возымели действие, так что через восемнадцать дней один из агентов доложил префекту Ли, что два состоящих под наблюдением лица благополучно миновали на повозке заставу у Западных ворот, причем таможенники не проявили ни малейшего интереса к ввозимому грузу.
— В городе надо усилить наблюдение, здесь гораздо легче скрыться. День и час ареста этого епископа буду назначать лично я, и чтобы никто другой не смел проявлять инициативу! — жестко скомандовал префект Ли, главной целью которого было организовать низложение У-хоу.
Приказы главного префекта исполнялись быстро и точно, а Улик и Аддай Аггей даже не замечали, что находятся под неусыпным контролем. Оказавшись в столице, они прямиком направились в Храм Пресвятой Середины, прежде, конечно, сняв комнату в гостинице с конюшней в маленьком внутреннем дворе, где оставили мулов и драгоценный груз япиана, припрятанный в соломе.
Крупнейший конфуцианский храм Чанъаня, укрытый от шума и гама в конце улицы Ритуалов Удачи, оказался огромным. От купеческого квартала его отделяла исполинская каменная колоннада на массивной платформе — излюбленное место деловых и личных встреч жителей столицы. Внутри громадного, роскошно украшенного здания было шумно, сновали посетители и чиновники. Но, несмотря на многолюдность, не заметить бронзовую статую достопочтенного Конфуция, установленную на постаменте из вызолоченного дерева в глубине храма, было невозможно: первое, что вообще видел явившийся в храм посетитель — это невероятно реалистично выполненное из темного металла улыбающееся лицо Учителя Куна. Перед статуей традиционно преклоняли колени те, кому предстояло сдавать экзамены на получение очередного чина, — и таковых насчитывалось немало! Из-за мерцания бесчисленных свечей храм казался местом, исполненным тайны, что контрастировало с рациональностью и строгостью учения Конфуция.
— Нам надо просто сесть и ждать! — прошептал Улик, вспомнив указания хозяина постоялого двора.
Они опустились на длинную мраморную скамью у подножия статуи.
— Все это кажется мне довольно подозрительным… — заметил несторианин, сокрушенно покачивая головой.
Они просидели на скамье часа три. Время текло медленно, они уже теряли ему счет, как вдруг из тени выступил человек, быстро скользивший по каменным плиткам пола, избегая отблесков свечей и пятен скудного света, проникавшего в храм через высоко расположенные окна. На нем был плащ с капюшоном, под которым лицо оставалось неразличимым. Он подошел и опустился на скамью между Уликом и Аддаем Аггеем.
— Я пришел от Толстой Рожи, — прошептал незнакомец.
— Как нам это проверить? — с подозрением покосился на него епископ.
— Это можете быть только вы; никому больше не придет в голову сидеть здесь так долго, — ответил человек в плаще, а Улик за его спиной сделал компаньону большие глаза, призывая его к сдержанности. — Толстая Рожа настойчиво рекомендует вам соблюдать предельную осторожность. Не покидайте храм вплоть до закрытия: когда в сумерках толпа верующих хлынет наружу, у вас появится шанс затеряться, — человек в плаще передал епископу темный сверток.
— Что это? — спросил тот.
— Пара куань-инь.[72] Сегодня вечером множество чиновников придет воздавать почести своему небесному патрону. В таком виде вы не будете привлекать внимания.
— А что делать потом? — настаивал Аддай Аггей.
— Вам нужно скрыться. Один человек шепнул мне, что за вами следят агенты секретной службы… Вам нужно как можно быстрее покинуть столицу, ведь здесь приходится по два агента на четверых жителей! Отнеситесь к этому серьезно: вам нужно изменить облик, исчезнуть, иначе пропадете.
— Откуда ты знаешь? — удивился епископ.
— У Толстой Рожи есть влиятельные клиенты, они располагают секретной информацией и оказывают покровительство его делам… такие люди есть даже в Главной инспекции, — прошептал незнакомец.
— Но зачем важным чиновникам спасать нас? — недоумевал епископ.
— Они очень сильно рискуют, если тайные поставки япиана станут достоянием следователей. Нелегальная торговля в Срединном государстве считается тяжким преступлением и жестоко карается. За вами несколько недель шли по следу. Это были агенты префекта Ли! Каждый ваш шаг известен в Главной инспекции. Вас непременно
