тихо. Шестеро шиноби, каждый из которых был достаточно сильным, чтобы многое решать в этой Стране и достаточно опытным, чтобы понимать последствия своих решений, сидели, не говоря ни слова и обдумывали новую для себя информацию.
Клан Цубаки поражал даже в разговоре.
— Не понимаю, кхе… — Озин угрюмо закутался в свой извечный темный плащ. — Почему бы Великим Странам просто взять и не уничтожить клан? Пчхи! О… правду сказал…
— Херню ты сказал! — Юки отвесила брату несильный подзатыльник. — Нет, серьезно, ты меня позоришь. Как вообще можно до такого додуматься, если ты — шиноби Конохи?
— А чего не так-то? — Озин шмыгнул носом, из которого полилась кровь (что было делом, для него, абсолютно нормальным), и прикрыл голову руками.
На всякий случай.
— Дурень! — вынесла вердикт Юки. — Непроходимый идиот. Это ты. Был бы ты обычным человеком, да даже генином, например, то я бы поняла еще, но вот так…
— Эй, послушай, сестрица, хватит уже! — возмутился Озин. — Почему это, кхе-кхе, Великие Страны не могут объединиться против Цубаки? Если там и правда гены Хаширамы… Да ведь из-за этих самых генов и началась Мировая Война!
— Все-таки ты — непроходимый идиот, — довольно улыбнулась Юки.
— Не стоит, — прервал оскорбления Сенсома. — Озин, послушай. Война началась не только из-за Стихии Дерева и клана Сенджу. Они шли общей целью и официальной причиной. Настоящей причиной Мировой Войны была сила Конохи и Страны Огня в целом. Все банально — Каге решили заграбастать себе побольше земель и сокровищ. Клан Сенджу существовал много веков, и его ни разу не пытались уничтожить всем миром. Не та причина. Один клан, что тогда, что, тем более, сейчас, никого не напугает. Даже если он очень сильный. Даже если он самый сильный.
— Ну, напугать-то может и напугает, — поправил друга Кагами. — Но никто объединяться против него не будет. Твоя очаровательная сестра правду сказала — обычные люди этого бы не поняли, но ты-то — шиноби. И ты отлично знаешь о произошедшем в Узушио.
— Великие Страны не смогли договориться между собой даже о перемирии, — развел руками Сенсома. — Каге не хотят объединяться. Да даже на Мировой Войне они объединились лишь под самый конец. Два года разобщенно пытались что-то сделать, изредка грызясь между собой, и лишь потом по-настоящему объединили силы. Все боятся удара в спину. Все ждут, пока Страна Неба или Мадара нападут. Никто не будет сейчас сотрудничать.
— Ладно-ладно — сейчас — нет, — Озин развел руками. — Но раньше-то? Целый клан, производящий таких как я, Юки или Орои. Я всегда думал об этом. Почему их, кхе-кхе, не уничтожили раньше? Когда они не вступили ни в одну из деревень, например. Опасный и древний клан…
— Именно, что древний! — осадила брата Юки. — Очень древний, придурок — мы ведем свою родословную от современников самого Рикудо! Тысячи лет! И за все эти тысячи лет…
— Они банально не высовывались, Озин, — невесело усмехнулся Сенсома. — Ни разу не демонстрировали силы. Все знали о них, но никто не предполагал, что с ними придется конфликтовать. Гораздо выгоднее сохранять нейтралитет — в Стране Огня даже специальные тропы для них есть. Лишь сейчас они задергались. Что, кстати, сильно напоминает мне Небо.
— Цубаки просто берут свое, — возразил Данзо. — А Небо начинает конфликт.
— Вспомни — ранее Цубаки не участвовали в общих разборках, — парировал Сенсома. — А теперь — помогали Ветру. Это странно, однако, если выставить три новые мировые проблемы, то можно проследить связь…
— Три? — Юки совершенно беспардонно почесала в затылке. — Страна Неба, клан Цубаки… а третья какая?
— А ты не знаешь? — голос Сенсомы стал стальным. — Мадара Учиха жив и полон сил. И, похоже, он обрел новую силу. Его глаза и способности изменились. Чертовы круги на воде…
— Круги? — ухватилась за слово девушка, отбрасывая ошеломление от новости как можно дальше. — Ты сказал «круги на воде»? В его глазах?
— Ага, — Сенсома удивился. — Ты знаешь о них?
— Это… глаза Бога, — выдавила из себя Юки, до которой только сейчас дошло, чем стал Мадара. — У старейшины есть… один такой. Но он…
— Что?
— Этот глаз принадлежал Рикудо-сеннину.
* * *
И вновь все пути вели к Мадаре. Сенсома тяжело вздохнул и посмотрел на звезды.
Пока они переваривали новую информацию, как-то совершенно забылась их главная проблема — Орои. Сам Сенсома думал о Мадаре куда больше остальных, но ему удалось-таки взять себя в руки и возобновить «допрос» Юки.
С ее слов выходило, что Орои непобедим. Чудовищные запасы чакры, ненормальное тело и гениальный разум — старший брат Юки был воплощением идеалов клана Цубаки — совершенным шиноби. Сильнейшим с рождения.
Однако, с рождения Стихия Дерева ему-таки не досталась. Юки была уверена — техники Мокутона, доступные Орои, довольно ограничены. Да — он может сделать чудовищно огромное количество клонов и сформировать Небесного Дракона. Но у этих техник нет масштабируемости. Они как кунаи — он может бросить их точно, но бросив, он их уже не вернет. Да и траектория у них одна.
Чудовищная регенерация была одной из особенностей кеккей генкая Мокутона, но и тут слова Юки «обнадеживали» — Орои не может регенерировать так же легко и надежно, как это делал Первый Хокаге. Хотя для обычных шиноби его исцеляющие способности все равно были ненормальными.
Да — Стихия Дерева у Орои была, но была сильно урезана. Даже Юки в ней была поспособнее брата. Но его главным оружием был не Мокутон — тот лишь дополнял его силы. Основой могущества Орои были десятки геномов, дарующие ему силу, скорость, ум, способности. Он действительно был рожден сильнейшим, а за годы своей жизни он развивался и становился еще могущественнее. Он копировал техники, изучал и создавал новые. Тренировался, набирался опыта.
Сенсому аж потряхивало. Он ждал этой битвы. Он жаждал ее больше всего на свете.
— Мадара Учиха и Хаширама Сенджу — Орои стоит с ними на равне, — вынесла вердикт Юки тем вечером. — Нелепая сила, которой он обладает, не поддается никакой другой оценке.
— Это бред! Нет ни одного шиноби, кто мог бы стать в один ряд с Богами Шиноби, — процедил Данзо.
— Есть, — тряхнула копной черных волос Юки. — Есть, и он идет. Если Хаширама Сенджу и Учиха Мадара существовали и существуют, то Орои тоже может существовать. Не исключено, что через сотню лет родится кто-то еще более сильный.
— Нет недостижимых планок, —
