Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
— Григорий Евграфыч, а куда мы летим?
— В Штаты.
— Куда-а? — не верила я своим ушам.
— В Америку.
Ну и жизнь у меня пошла, не соскучишься. То одно, то другое, то третье…
Впрочем, на самолетах я летать люблю. Особенно мне нравится, когда самолет вдруг начинает трястись и создается впечатление, будто он падает. Я просто балдею от этого.
Но в данный момент мне было не до своих ощущений. Меня интересовало совсем другое.
— Но теперь-то вы можете мне объяснить, в чем дело? — спросила я у Суперопера, когда мы набрали высоту 6000 метров .
— Теперь могу, — ответил Суперопер и достал из свой сумки «Дело № 2437345». Чуть пониже номера было крупно написано: «ПОКУШЕНИЕ НА ЭММУ МУХИНУ».
— А откуда вы узнали, что на меня было совершено покушение? — удивилась я.
— Как — совершено? — удивился и Суперопер. — По информации, полученной Отделом по предотвращению заказных убийств, на тебя еще только собираются совершить покушение.
— Собираются? А вы разве не отравленный торт имеете в виду? — указала я на дело № 2437345.
— Нет. Я имел в виду наемного убийцу, который идет по твоим следам и которого я опередил буквально на несколько минут.
— Хм, — хмыкнула я. — Подумаешь, наемный убийца. Не он первый, не он последний. Ко мне этих наемных убийц толпами подсылали. Что ж мне теперь, из-за очередного задрипушного киллера в Америку удирать?
— Не путай гол с угловым, Эмма, — сказал Суперопер, который был футбольным фанатом. — На сей раз к тебе подослали самого лучшего киллера России.
— Ух ты, — прониклась я уважением к собственной персоне. — Это кого же?
— Карлика Большакова.
«Стопинг!» — сказала я себе. Где-то я уже слышала про карлика Большакова. Но где?.. Я начала вспоминать, параллельно продолжая разговор:
— А он что, и вправду карлик?
— Да еще какой! Сантиметров пятьдесят, не больше. Вот его фото. — Молодцов открыл папку с «моим» делом.
Едва взглянув на фотку, я сразу — аааааа-аааааааааааа… — типа вспомнила. Я его видела в своих прикольных снах под №№ 9-10-11. Он там пытался меня из снайперской винтовки грохнуть.
Ну ни фига себе, заявочки! Может, мои сны вовсе и не прикольные, а пророческие?
Я снова взглянула на фотку. Хоть я к карликам и хорошо отношусь, но этот карлик Большаков, кроме омерзения, ничего во мне не вызывал. Ну такой мерзопакостный тип. Уж поверьте мне на слово. Так и хотелось раздавить его каблуком, как таракана.
— И от этого шпендрика я должна убегать? — бросила я с презрением.
— Иногда убежать — значит победить, — назидательно произнес Суперопер. — Большаков лишь простой исполнитель, хоть и первоклассный, а нам надо выяснить, кто заказчик.
— Ну так у него самого бы и выяснили, — кивнула я на фотку карлика.
— Я думаю, что он этого не знает. Здесь целая преступная цепочка прослеживается, и Большаков — только первое ее звено. Или последнее, если с другой стороны посмотреть. Поэтому сей час нам его брать не выгодно. Ясненько?
— Ясненько. А как вы узнали, что я в мастерской у Смертолюбовой?
— На то я и Суперопер, чтобы все знать.
— А зачем мы в Штаты летим? — продолжала задавать я вопросы.
— Ты летишь, чтоб карлик Большаков тебя ненароком не грохнул, ну а меня наша ФСБ1 попросило помочь их ФБР. Надо распутать несколько запутанных американских делишек. Думаю, что за пару деньков я управлюсь и сразу же займусь российскими делами, в том числе и твоим, — постучал он ногтем по папочке с «моим» делом.
— За пару деньков? — повторила я скептически. — Ну уж это вы, Григорий Евграфыч, загнули.
— Ничего не загнул. С тех пор как у нас в уголовном розыске появилась новая структура — «тайная милиция», — мы стали раскрывать дела ускоренными темпами.
— Что-то я ни о какой тайной милиции никогда не слыхала.
— Естественно, она же тайная. И проводит исключительно экспресс-расследования.
— А что это значит?
— Как бы тебе попроще-то объяснить… — задумался Суперопер. — Ну вот, к примеру, ты знаешь, что такое экспресс-лапша?
— Еще бы! Не только знаю, но и очень люблю. Заливаешь кипяточком — бац! — и готово.
— Экспресс-расследование в определенном смысле похоже на экспресс-лапшу. Только начинаешь расследование — бац! — и уже закончил. Каждый оперативник тайной милиции одновременно расследует несколько десятков дел…
— А если очень-очень запутанное дело попадется?
— Нет запутанных дел, есть только неумелые сыщики, — отчеканил Молодцов. — Поэтому в тайную милицию отобрали лучших из лучших. Ты их прекрасно знаешь. Сергея Иваныча с Иваном Сергеичем из Секретной службы взяли, майора Гвоздя из Особого отдела по борьбе с нечистой силой… Кстати, это он разработал методику экспресс-расследования.
А-а, теперь все понятно. Петр Трофимыч выдумщик известный. Помню, он для Гафчика придумал неостывающую миску — ту самую, что перешла ко мне по наследству. А для меня он придумал черную лампочку. Особенность ее заключается вот в чем: когда в темной комнате включают обычную лампочку — становится светло как днем, а когда в светлой комнате включают черную лампочку — становится темно как ночью. А еще майор Гвоздь придумал мебель на гелиевых подушках, которая взмывает к потолку (на потолке ведь навалом свободного места), освобождая пол для типа там потанцевать, если, к примеру, у вас дома тусовочка-массовочка. Самой прикольной придумкой Петра Трофимыча была вилка со световым датчиком на черенке.
После каждого поднесения вилки ко рту датчик подсказывал, какой длины надо делать паузу для тщательного пережевывания пищи.
Ой, опять я заболталась. Приношу семьдесят килограммов извинений!..
Короче, мы прилетели в Америку. И сели.
Ну, об Америке все вы, конечно, слышали, поэтому не буду о ней особо распространяться, скажу лишь несколько слов. В Америке живут американцы, они все время говорят «окей», кладут ноги на стол, жуют жевательную резинку, пьют кока-колу ну и тэ дэ, и тэ пэ. А знаете, почему американцы самые богатые в мире? Потому что умеют деньги зарабатывать. Купят, например, у французов картину Ван Гога (это такой художник крутой, жил в девятнадцатом веке) за пять миллионов долларов, а французам запустят в кинопрокат «Человека-улитку» (это такой киношный супергерой) и получат за это шесть миллионов долларов. В результате у американцев картина Ван Гога и один миллион дохода, а у французов ни Ван Гога, ни денег. Прикольно, да? А еще у американцев есть свобода. Эта такая здоровенная статуя тетеньки с факелом в руке, она в нью-йоркском порту стоит.
К слову сказать, мы с Молодцовым как раз в Нью-Йорк и прилетели. Поздно ночью.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
