Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
Как мы знаем, вся Февральская революция сведется к образованию Временного правительства, которое соберет Учредительное собрание, и только этот орган должен будет решить, монархической или республиканской быть нашей стране. Но Керенский все уже знает наперед, он уже все решил за русский народ, и спрашивать мнения рядовых жителей России не нужно. Все дальнейшие игры в демократию всего лишь красивый спектакль, призванный прикрыть неприглядную деятельность по развалу России, которую развернули Временное правительство и А. Ф. Керенский с самого первого дня своего нахождения у власти.[80]
Теперь мы понимаем, чего добивались деструктивные силы и какой вариант развития событий их устраивал. Именно его реализацией они и начинают заниматься. Первый этап — отречение в пользу Михаила.
Роковым днем для русской монархии стало 2 марта 1917 года. В дневнике Николая II в этот день появилась очередная запись:
«…Утром пришел Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство без Думы будет бессильно что-либо сделать, так как с ним борется социал-демократическая партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2 ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!»[81]
Эти последние строки монарха очень любят цитировать. И правда — зная, как развивались события, сложно с Николаем Романовым не согласиться. Именно так он будет называться после своего отречения. Фактически этого и потребовал командующий Северным фронтом генерал Рузский, который блокировал движение царского поезда к столице. Давления одного командующего фронтом было мало — Николай колеблется. Тогда генерал Алексеев разослал всем главнокомандующим телеграмму, в которой изложил требования Думы об отречении царя и просил их высказаться по этому поводу. Но чтобы настроить командующих фронтами, у которых царь просит совета, на нужный лад, генерал Алексеев обманывает и их. В начале посланной телеграммы он дописывает несколько слов от себя. «Упорство же Государя способно лишь вызвать кровопролитие» — вот те слова, после которых почти все высшие военные чины России поддержали требование отречения Николая II. Естественно, они не представляли, что именно отречение и приведет очень быстро страну к катастрофе!
Ответы командующих положили на стол царя. Поразительно, из какого количества лжи и обмана выросла Февральская революция. Когда тонкие листочки телеграмм упали на стол монарха, его снова обманули, показав только те ответы, где речь шла об отречении. Телеграмму командира Гвардейского конного корпуса Хана Нахичеванского, сообщавшего о готовности гвардейской конницы умереть за своего государя, ему не показали. Не увидел Николай и ответа командира конного корпуса графа Келлера, лучшего кавалериста империи. Да и остальные военные не настаивали, а рекомендовали отречься во имя спокойствия страны. Они просили государя отказаться от трона в пользу сына — об уничтожении или свержении монархии никто и не помышлял.
Воспользовавшись «стихийными» беспорядками, военные заговорщики просто воплощают свой старый план. Они не подозревают, что «случайные» и «загадочные» выступления рабочих и солдат для того и организованы, чтобы направить события совсем в другое русло. Военное окружение используется для создания у Николая иллюзии, что вся страна хочет его отречения. Вожди армии — люди, которым он безгранично доверял, находили, что оно пойдет на благо страны. Заговорщики угрожают гибелью царской семьи в случае его упорства и апеллируют к патриотическим чувствам царя. Мол, только его уход может предотвратить смуту. Вестей от жены царь не получает и не может знать, что реальная опасность его близким не угрожает. Раз так — он не видит смысла упорствовать. Обманутый самодержец соглашается передать власть.
Обратите внимание, как ловко, поэтапно власть будет передана от Николая Временному правительству. Сначала он отрекается в пользу Михаила, и только потом тот в свою очередь передает власть «временщикам». Сделано это потому, что даже под угрозой смерти Николай II не отдал бы свои полномочия никому, кроме представителя царской династии. А отречение в пользу Михаила, уже нарушающее закон, дает возможность нарушить его и Михаилу, передав права не следующему по старшинству Романову, а Временному правительству.
Чтобы запустить механизм русской смуты, Николай сначала должен отречься в пользу брата, а не сына. Он же, естественно, подписал отречение в пользу сына — цесаревича Алексея Николаевича. Регентом становился Великий князь Михаил Александрович, верховным главнокомандующим — Великий князь Николай Николаевич, председателем ответственного министерства — князь Львов, командующим войсками Петроградского военного округа — генерал Корнилов. Царь сделал все так, как хотели умеренные заговорщики. Желавшим разрушения России и части втемную используемых думцев этого было мало. Чтобы не допустить публикации царского манифеста, после которого отыграть назад будет почти невозможно, они направляют к царю делегацию для обсуждения условий отречения. Настоящая их цель — убедить его отречься в пользу брата Михаила.
В ожидании делегатов Николай Романов повелел задержать манифест об отречении в пользу цесаревича. Они прибыли в Псков поздно вечером 2 марта, и Николай после краткого колебания отрекся от престола за себя и за наследника в пользу своего брата. Почему он нарушил закон о престолонаследии — достоверно узнать невозможно. Историки говорят, что причина — состояние здоровья больного гемофилией цесаревича Алексея. Однако поверить этому сложно: каково бы ни было состояние здоровья наследника, никто его не может «отодвинуть» от престола. Даже собственный отец. Вероятнее всего, заговорщики — генералы, державшие царя под арестом, — объяснили ему, что при передаче власти сыну и он, и все остальные члены его семьи будут убиты бунтовщиками в Царском Селе. То, что сын, дочки и жена находятся в опасности, царь знает. А вот где находится его брат — царю достоверно неизвестно. Если отдать власть ему — он, вероятно, сумеет спасти страну и навести порядок. И семья самого Николая II не пострадает…
Итак, первый этап плана заговорщиков был блестяще выполнен. Власть переходила к Михаилу Романову, но и это была лишь ступенька, а не цель. Теперь приходилось уже водить за нос тех, кто помогал на первом этапе, но мог помешать на последующих. Председатель Думы Родзянко и Керенский толкают депутатов и министров новообразованного Временного правительства на ликвидацию монархии вообще и создание республики. Военные этого вовсе не желают, поэтому приходится их обманывать. Генерал Рузский присутствовал при отречении и собирается разослать манифест о воцарении Михаила Александровича по всей стране. На рассвете 3 марта Родзянко вызвал генерала Рузского по телеграфу и потребовал документ народу и войскам не объявлять. Удивленному генералу председатель Думы сообщил, что при известии о возможном сохранении монархии вечером 2 марта в Петрограде вдруг вспыхнул сильнейший солдатский бунт. Взбунтовавшиеся войска якобы требуют низложения династии, грозя в противном случае смести всех. Эту же ложь Родзянко передал вслед за тем и Алексееву, прося и Ставку задержать манифест. Генералы удивлены, слегка смущены, но распоряжение выполняют, хотя в некоторые места манифест уже был передан. Приходится телеграфировать туда и просить задержать его обнародование. Такая чехарда привела в итоге к страшной путанице. Такой, что командующий Черноморским флотом адмирал Колчак прямо-таки взмолился в своей телеграмме, прося объяснить, кто же является высшей властью в стране.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
