Заказав еду, ровно в 21:05 по его часам Джерри отправился на первую проверку. В номер он вошел через стеклянную дверь и почти сразу заметил, что дверь в детскую спальню открыта шире, чем перед нашим уходом. Он заглянул в нашу спальню проверить, не перебралась ли туда Мадлен, что она вполне могла сделать, проснувшись. Не увидев свернувшегося тельца на наших кроватях, он пошел в детскую. Мадлен лежала на левом боку, ноги ее были прикрыты одеялом, — в общем, в той позе, в какой мы ее оставили. Для Джерри эта картина стала одним из тех образов, о которых я говорила раньше, — мгновенный фотографический отпечаток, навсегда сохранившийся в памяти. Он задержался рядом с Мадлен на пару секунд, отметив про себя, до чего же она красива. Вернув дверь в исходное положение, он, прежде чем выйти из номера, зашел в туалет.
Закрыв за собой калитку, Джерри увидел Джереми Уилкинса, или Джеса, как все его называли, парня из его теннисной группы, который шел по другой стороне Руа Доктор Франсиско Гентиль Мартинс ему навстречу, везя в коляске своего младшего ребенка. Еда в ресторане уже была заказана, поэтому Джерри решил, что не стоит тратить время на разговор с Джереми, но, сделав несколько шагов, передумал и перешел через улицу. Джес объяснил, что гуляет с ребенком, чтобы тот поскорее заснул, Джерри в ответ рассказал ему о том, как мы следим за детьми. Разговор их длился всего несколько минут, но мне этого времени хватило, чтобы начать думать, куда это Джерри запропастился. Вернувшись, он рассказал о встрече с Джесом. К этому времени Джейн уже ушла проверять своих дочек. Как мы узнали позже, она видела Джерри и Джеса, разговаривающих у дороги.
Справедливости ради стоит отметить, что впоследствии возникла некоторая неопределенность с тем, на какой стороне улицы Джерри и Джес разговаривали. Джейн и Джес утверждают, что это было на той стороне, на которой расположен вход в «Тапас», но Джерри уверен, что переходил через улицу. Но в любом случае, их точное месторасположение не столь важно. Важно то, что они втроем были там.
В 21:30 я встала из-за стола, чтобы идти на вторую проверку. Почти одновременно со мной поднялся и Мэтт, чтобы сходить к Грейс. Поскольку их номер находился рядом с нашим, он предложил по дороге зайти и проверить нашу троицу. Я заколебалась. Я вполне могла и сама сходить, но было бы нелепо настаивать на этом, раз уж Мэтт все равно туда шел. «Ну хорошо. В следующий раз будет моя очередь». Вернувшись, Мэтт заверил нас: «Все спокойно!»
В десять я сама пошла в наш номер. Войдя через раздвижные стеклянные двери, как Джерри и Мэтт до меня, я остановилась и несколько секунд прислушивалась. Все было тихо. Потом я обратила внимание на то, что дверь в детскую была довольно широко открыта, не так, как мы ее оставляем. Сначала я решила, что это Мэтт открыл ее. Я подошла и осторожно потянула ее на себя, но неожиданно она захлопнулась как от сквозняка.
Немного удивившись, я обернулась посмотреть, не оставила ли стеклянную дверь открытой, потом подошла к ней и убедилась, что дверь закрыта. Вернувшись к детской, я немного приоткрыла дверь и посмотрела на кровать Мадлен. В темноте она была плохо видна. Помню, как я смотрела на кровать. Смотрела, наверное, несколько секунд, но мне показалось, что намного дольше. Сейчас это кажется глупым, но я не включила сразу свет. Наверное, сила привычки: не хотела разбудить детей.
Поняв, что Мадлен нет на ее кровати, я пошла в нашу спальню, проверить, не перебралась ли она на нашу кровать. Это бы объяснило и открытую дверь. Когда я не нашла ее и там, меня захлестнула первая волна паники. Когда я вбежала в детскую, шторы на окнах колыхнулись от порыва ветра. Сердце мое сжалось, когда я поняла, что окна за ними распахнуты настежь, а жалюзи с внешней стороны подняты. Тошнота, неверие, страх. Ледяной ужас. О Боже, нет! Пожалуйста, нет!
На кровати Мадлен верхний угол покрывала был откинут треугольником. Кот-соня и ее розовое одеяльце были на месте, там же, где они находились, когда мы целовали ее на ночь. Я, не помня себя, кинулась ко второй кровати, стоявшей по другую сторону кроваток близнецов, которые мирно спали, потом выглянула в окно. Не знаю, что я ожидала там увидеть.
Отказываясь признать то, что мне уже стало понятно, и, наверное, автоматически переключившись в знакомый режим врача, оказывающего неотложную помощь, я быстро прошла по всему номеру, методично исключая все прочие возможности и вычеркивая в уме пункт за пунктом, хотя сердцем уже чувствовала, что это бессмысленно. Я проверила шкаф в детской комнате, побежала в кухню и открыла все дверцы буфета. Потом обыскала шкаф в нашей спальне и зашла в ванную. На все ушло не больше пятнадцати секунд. После этого я выбежала через стеклянные двери и бросилась к Джерри и нашим друзьям. Едва заметив наш столик, я начала кричать: «Мадлен пропала! Ее забрали!» Все на секунду замерли, быть может, не в силах понять, как такое могло случиться. Помню, что Джерри сказал: «Она наверняка где-то там!» Но у меня к этому времени уже началась истерика: «Ее нет! Она пропала!»
Все бросились в наш номер, кроме Дайан, оставшейся в «Тапасе», и Джейн, которая до этого ушла проверять своих детей. Помню, какую острую обиду я ощутила, когда Дэвид сказал: «Давайте как следует осмотрим номер!» Я это уже сделала и знала, знала, что Мадлен похитили. Я выбежала на улицу и стала метаться по парковке, крича в отчаянии: «Мадлен! Мадлен!» Там было так холодно, так ветрено! Я все представляла ее в пижамке с короткими рукавами и осликом Иа на груди, и думала, как ей должно быть сейчас холодно. Сейчас это не укладывается в голове, но в ту минуту мне вдруг подумалось, что было бы лучше, если бы она надела пижамку с Барби, у которой длинные рукава. Страх разрывал меня на части.
Тем временем в детской Джерри опустил жалюзи на открытом окне. Выбежав на улицу, он с ужасом обнаружил, что они поднимаются и опускаются не только изнутри, как мы думали, но и снаружи. Джерри, Дэвид, Рассел и Мэтт разбились на пары и обежали вокруг корпуса. Вернулись они через несколько минут. В десять минут одиннадцатого Джерри попросил Мэтта сбегать к администратору и вызвать полицию. Крики и шум к этому времени уже услышали другие отдыхающие и служащие гостиницы. Поняв, что стряслась какая-то беда, люди стали выходить из номеров. Отчетливо помню, как, рыдая, я твердила: «Нет, нет, нет!» Я изо всех сил старалась заглушить терзавший меня внутренний голос, который неумолимо повторял: «Ее больше нет! Ее больше нет!» И даже когда темные тучи сгустились надо мной, я молила: «Нет, нет! Господи, верни мне мою Мадлен!»
Мы с Джерри вошли в гостиную и обнялись, совершенно раздавленные случившимся. Я не могла взять себя в руки и тем более успокаивать Джерри, на которого было больно смотреть. Он надломленным голосом звал нашу девочку, а я все повторяла: «Это мы виноваты! Мы не смогли ее уберечь!» На это Фиона, которая стояла рядом, со слезами на глазах говорила: «Вы не виноваты, Кейт! Вы не виноваты!»
К этому времени все работники компании «Марк Уорнер» уже были на ногах. Некоторых подняли с постели. Ближе к половине одиннадцатого задействовали план «Поиск пропавшего ребенка»: группы людей отправились прочесывать комплекс и окрестности. В 22:35 полиции еще не было, поэтому Джерри попросил Мэтта сходить к администратору и узнать, что происходит. К нам на веранду пришел Джон Хилл, управляющий комплекса. Я помню, что кричала на него, требовала что-то делать, спрашивала, где полиция. Он отвечал, что полиция уже в пути и скоро будет здесь, но я чувствовала, что ему ожидание тоже давалось нелегко. Минуты казались часами.
