Графиня опустила руку, и сэр Вальтер Жжот отпустил Айвенго. Шотландская гончая промчалась через комнату и легко перемахнула через елочку. Но кончик ее длинного хвоста при этом хлопнул снежную королеву по ее непропорционально большой голове.
Эльза немедленно кивнула, а графиня Пэппи Куцци-Чуллок и Пальц Християн Андерсен покачали головами.
Плейн Остин возгласом послала Эмму, хампширскую ищейку, вперед, но та настолько увлеклась вынюхиванием пола, что просто стукнулась лбом в кадку, встряхнув елочные украшения.
Эльзина огромная голова широко и стремительно закачалась. Когда она наконец остановилась, Будлз, ярмарочный бульдог, разбежался и подпрыгнул изо всех сил, перескочил через елочку… но задел ее, уже опускаясь.
Пальц Християн Андерсен мгновенно подхватил падающую куколку и водрузил ее на место. Ада тем временем сползла с библиотечной лестницы, увлекая за собой Уильяма, Эмили и Брамбла. При этом она не спускала глаз с обезьянок, проскользнувших, прижавшись спиной к стене, в сторону занавешенного окна. На них почти не обратили внимания: зрители охали и ахали, наблюдая, как Флосси, мидлмарчская овчарка Джордж Элиот, с неожиданной легкостью перемахнула через елочку – по короне куколки чиркнула лишь ее длинная лохматая шерсть. Карло, янки-дудль-пудель, старался как мог, но не рассчитал длины разбега и врезался в елочку. Игрушки затряслись, а куколка над ними закачалась.
Ада на цыпочках добежала до окна, за шторами которого одна за другой скрылись обезьянки.
Взлаивая от возбуждения, Бель и Себастиан понеслись к елочке с двух сторон и встретились в воздухе высоко над Эльзой. Ее огромная голова не шелохнулась, широко раскрытые глаза смотрели безучастно.
– Ура! – выкрикнул Мальзельо, когда пудели приземлились и помчались к нему.
Ада крепко ухватилась за шторы и решительно раздернула их. Из окна, прижав к себе набитый бумагами Чарльза Брюквиджа футбольный мяч, вылезал Сливси. Обезьянки, с бананами в руках, потупились.
– Держи вора! – закричала Ада.
Все головы повернулись в ее сторону.
– Улетный прикол! – заржал Сливси. Он уже выскочил из окна и бежал к своей двуколке, ждущей его на замерзшей дорожке.
И тут в дело вмешалась графиня Пэппи Куцци-Чуллок. Она подбежала к окну и тоже вылезла в него. Сливси тем временем уже добежал до двуколки, вскочил на сиденье и стал понукать лошадей.
– Он уходит! – закричал Уильям Брюквидж, выскакивая в окно вслед за графиней.
– Не так быстро, – возразила та. Она метнулась к снеговику, возвышающемуся перед западным крылом, легко подняла его над головой и метнула в ночное небо.
На глазах у восхищенной Ады и всех остальных зрителей снеговик перелетел весь двор и обрушился на Сливси, выбив его с сиденья. Тот вскочил и попытался уйти в отрыв, но графиня прошла ему в ноги и сделала крепкий захват. Сливси грянулся оземь, мяч при этом вырвался у него из рук, Пэппи поддала по нему, и он взвился высоко в небо. Уильям выпрыгнул вперед и четко поймал набитый бумагами мяч.
– Из этого может выйти прекрасная игра… – сказал он задумчиво.
– Брамбл! – взвизгнул кто-то позади Ады. – Что это с тобой?
– Брамбл, перестань!
Ада обернулась.
Все зрители вжались в угол большой библиотеки, а сестры Вотте, выронив блокнотики, вскочили на свои кресла и пронзительно визжали:
– Брамбл!
– Брамбл!
– Брамбл!
Брамбл Вотте четко выделялся в лунном свете, бьющем из окна. Его падающий на глаза вихор делался жестче, нос – длиннее, зубы – острее. Он опустился на четвереньки и оперся на ладони, превратившиеся в лапы. Позади у него вырвался наружу и начал развеваться длинный волчий хвост.
– Что-то я не очень себя… – прохрипел он, потом откинул голову и завыл на луну.
– Брамбл, посмотри на себя! – взвизгнули сестры. – Ты просто ужасно выглядишь!
– Зато прекрасно чувствую! – прорычал тот. Затем пронесся позади Ады и тоже перемахнул через оконную раму.
– Остановите его, кто-нибудь! – запричитали сестры. – Пока он не покалечился! Ну пожалуйста!
– Вы заговорили… – изумленно прошептала Эмили Брюквидж.
Ада, Эмили, Уильям и сестры Вотте высунулись из окна.
– Всем оставаться на местах, – сказал лорд Гот громким уверенным голосом. Он шагнул к окну и обвел взглядом присутствующих: – У нас же здесь есть собаководы?
– А то нет! – отозвался Пальц Християн Андерсен, поглаживая Йорика, который высунул голову из его кармана, чтобы поглядеть, из-за чего шум. – Ой какие собаководы…
Брамбл стоял на дорожке перед парадным крыльцом. Он то выл на луну, то неожиданно звонко и красиво выпевал «В горах под снегом и дождем…».
«Громобойчики» с «Задорными девчатами» тоже высунулись из окна и начали ему подыгрывать.
– Ему хорошо, – сказала Шарлотта Вотте, утирая глаза.
– У него явный талант, – заметил Уильям Проснись Теккерей. – Необработанный, конечно, но…
Брамбл высоко подпрыгнул, перекувырнулся в воздухе и снова крепко встал на свои мохнатые ноги. Потом заметил присыпанного снегом Сливси рядом с графиней Куцци-Чуллок.
– Сливси! – прорычал он. Шерсть его встала дыбом, он заскреб когтями лед. – Вот я тебе сейчас руки-ноги-то повыдерну!
– Спасите! – пискнул Сливси, прыгая на руки графини.
И тут через диск луны промелькнула большая тень. Подняв глаза, Ада увидела, как к земле несется кто-то вроде огромной летучей мыши. Когда эта тень коснулась земли, что-то сверкнуло, послышался свист и металлический лязг. Фигура, согнувшись на мгновение, накрыла собой Брамбла, а когда она распрямилась, Ада ясно увидела в лунном свете, что это ее гувернантка, Люси Борджиа, держащая Брамбла на короткой серебряной цепочке.
