Мэнди опустила голову и принялась за торт, предоставляя Гарретту выпутываться самому из непростой ситуации.
– Нас познакомил общий друг из колледжа, – стал объяснять Гарретт, думая только о том, как бы уйти от этой темы. Чем меньше он сейчас соврет, тем меньше вероятность того, что их истории не совпадут, когда приедет Джейс и тоже начнет что-нибудь рассказывать.
– Понятно, – сказала Эйли. Ее явно устроила эта информация. – И когда же вы ждете малыша? – спросила она, и разговор быстро перешел в совсем другое русло.
Гарретт смог чувствовать себя спокойно. По крайней мере, пока.
– Мэнди такая славная.
– Да, она хорошая, – ответил Гарретт, вытянувшись в кровати рядом с Эйли.
– Она всего на шестом месяце, а у нее такой большой живот! Просто не верится.
– Да, она вообще большая.
– Я подумала, что у нее близнецы.
– Вы что только не обсуждали с ней! Странно, что ты не спросила ее об этом.
– Ну, я боялась, что это ее обидит. Еще подумает, что я считаю ее толстой, – объяснила Эйли, улыбаясь.
– Она действительно толстая.
– Она не толстая, – поправила его Эйли. – Она беременная. Это разные вещи.
Она повернулся к ней и подложил руку под подушку.
– Ну хорошо, как скажешь.
– Расскажи мне про ее мужа. Какой он?
– Джейс?
– А разве у Мэнди два мужа? – съязвила Эйли. Гарретт что-то недовольно пробурчал себе под нос.
– Ну, он хороший парень… – начал он.
– Да, это, безусловно, передает суть вещей, – не унималась Эйли.
– Он ковбой, – невозмутимо продолжал Гарретт. – Ты знаешь этот тип. Высокий, стройный. Носит ботинки на шнурках и шляпу с полями. Ходит медленно, говорит медленно.
Эйли задумалась на некоторое время, откинула со лба прядь волос.
– Странно, что у тебя такой друг.
– Чего ж тут странного? – удивился он.
– Ну, понимаешь. Ты компьютерщик, миллиардер и все прочее…
– Ты постоянно даешь мне разные определения. То миллионер, то миллиардер.
– Со счетом в банке, как у меня, все эти слова звучат совершенно одинаково.
– Не думай, что быть миллиардером так весело.
– Правда? А каково это? Расскажи мне.
– Это отвратительно. За сутки знакомства ты становишься нужен всем. Люди, которых ты и знать не знаешь, норовят подобраться к тебе поближе и что-то от тебя получить. Деньги. Партнерство в бизнесе. Работу. Учишься очень быстро понимать, что людей интересуешь отнюдь не ты, а твои деньги.
– Ужас, – подытожила Эйли, с пониманием посмотрев на Гарретта.
– Да, ужас. И все в твоей жизни меняется. Ты живешь как будто за стеклом. За каждым твоим словом и движением следят. Твое прошлое становится главной темой для обсуждения. Люди предпринимают все, что выведать твои секреты.
Она игриво улыбнулась.
– Ну, и какие же секреты есть у тебя? А, мистер Миллер?
Чувство вины кольнуло его. У него был только один секрет. И женщина, которая лежала сейчас рядом с ним, могла больше всего пострадать от этого секрета. Дотянувшись до ночника, он погасил свет.
– У меня нет секретов.
– Да брось, у всех они есть.
– Я думаю, что уже рассказал все свои секреты.
– Какие? Про отца?
– Очень немногие знают о моем детстве, и я бы не хотел, чтобы об этом знал кто-то еще.
– Я не собираюсь никому рассказывать, если тебя это беспокоит.
Услышав обиду в голосе Эйли, он обнял ее и прижал к себе сильнее.
– Я доверяю тебе и совсем не боюсь, что ты кому-то расскажешь. Имея таких родителей, ты, как никто, можешь понять, каково мне было.
– Одиноко.
– Да, именно одиноко. Хотя я понял это только годы спустя.
– Когда появилась твоя мачеха?
– До того, как она появилась, я не осознавал, что у меня что-то было не так. Я думал, что все отцы такие же, как мой. Работают целыми днями и остаются в офисе допоздна. Не обнимают на ночь, не спрашивают, как дела, ничего такого…
Она провела пальцами по его щеке. Ему показалось, что ее нежность отозвалась в самом сердце.
– Ты хотел его любви, – сказала она мягко. – Тебе не хватало любви.
Гарретт никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так точно описал его ощущения.
– Да, – ответил он, воссоздавая в памяти образ маленького мальчика, который засыпает в обнимку с плюшевым мишкой, потому что ему не хватает ласки, заботы со стороны его отца.
Когда Гарретт уезжал, тоскующий взгляд Эйли лишил его покоя. Но ведь не мог он поехать к Мэнди и Джейсу с ней вместе! Именно об Эйли он и собирался с ними говорить. Он больше всего боялся, чтобы Джейс не приехал раньше и не потребовал, чтобы Эйли встретилась с матерью.
Скорее всего, Джейс, так же как и Мэнди, решит, что Гарретт нарушил свое обещание, пойдя на контакт с Эйли.
Как только Гарретт вышел из машины, Джейс выскочил на улицу с явным желанием его убить. Гарретт поднял руку.
– Я могу все объяснить.
– Ну, попробуй, – сказал Джейс, засовывая руки в карманы джинсов. Он был вне себя от ярости. – Мы пообещали Барбаре оставить Эйли.
– Ты пообещал. Я ничего не обещал.
Джейс уже открыл было рот, чтобы обозвать Гарретта лжецом, но осекся, осознавая, что в действительности это правда.
– И более того, – продолжил Гарретт, – я знал, как Барбара страдала из-за того, что Эйли не хочет видеться с ней. А так как я не в родстве с Эйли, то подумал, что она будет настроена менее враждебно по отношению ко мне, чем к тебе или Эдди. Я хотел поговорить с Эйли, убедить ее встретиться с Барбарой. Или в крайнем случае просто уговорить ее отдать Барбаре необходимый документ.
– Ну и что, тебе удалось? – недоверчиво спросил Джейс.
Гарретт нахмурился, в который уж раз подумав о том, как непросто сложились их с Эйли отношения.
– Пока не совсем. В мои планы входило сначала узнать ее поближе, чтобы легче было получить согласие.
– Ну и что же? Ты его получил?
– Нет, но я узнал о ней кое-что, и это заставило меня убедиться в том, что она хочет встретиться с Барбарой. Со всеми вами.
– Встретиться со мной?! – взбесился Джейс. – Черт возьми, она сейчас в моем доме! Мне интересно, как ей удастся уехать отсюда, не встретившись со мной!
– Если ты будешь так к этому относиться, то они никогда не встретятся и не помирятся. Я здесь, чтобы поговорить, понимаешь?
