— Ну хорошо, Берти. Иди одевайся.
Мальчик бегом отправился в свою комнату, а Сандра спустила ноги на пол и какое-то время неподвижно сидела на кровати. Чтобы встать и окончательно проснуться, требовалось совершить усилие воли.
Минут через пять ей это удалось, и она побрела к шкафу, где тупо уставилась на полки, размышляя, что лучше надеть. Наконец выбор был сделан в пользу длинной вязаной кофты, джинсов и кроссовок.
Одевалась она уже достаточно энергично, совмещая этот процесс с чем-то вроде зарядки. Благодаря чему ей удалось изрядно взбодриться.
Когда Сандра вошла в комнату Берта, то оказалось, что мальчик уже почти собрался и ему осталось лишь надеть ботинки.
Она не только помогла ему это сделать, но даже завязала шнурки. После чего они взялись за руки и вышли на улицу. Было еще темно, сыро и немного жутковато.
Берт вдруг занервничал, крепче вцепился в руку Сандры и спросил:
— А ты боишься темноты?
— Когда одна, то боюсь, — честно призналась она, улыбаясь своим мыслям. — Но когда рядом со мной настоящий мужчина, то мне ни капельки не страшно. А ведь ты — настоящий мужчина, не так ли?
— Не знаю, — пробормотал Берт, после чего добавил: — Но когда вырасту, обязательно стану таким же смелым, как папа!
Сандра наметила небольшой холм, с которого открывался потрясающий вид на окрестности. Пока они дошли до него, небо заметно посветлело, однако солнце еще не появилось. Зато стоило им, слегка запыхавшись, взбежать на возвышенность, как тут же появились первые проблески зари и на горизонте обозначилась ярко-алая полоса.
— Смотри внимательно, — сказала Сандра, и Берт молча кивнул, глядя на небо широко открытыми глазами с таким напряжением, словно ожидал увидеть чудо.
И действительно, что могло быть волшебнее зрелища рассвета, тем более если наблюдать его в пустынной местности и сознавать, что оно недоступно другим!
— Ну как, нравится? — после долгой паузы, спросила Сандра.
— Очень. И мне почему-то кажется, что только мы сейчас видим это, — мечтательно произнес Берт.
— Тебе правильно кажется, поскольку остальные еще спят крепким сном. Хорошо, что ты меня разбудил, иначе бы я тоже проспала все на свете!
Тем временем солнце все выше поднималось над горизонтом, озаряя все вокруг свежим, новым и оттого удивительно ярким светом.
— Ну что, вернемся домой? — предложила Сандра, когда стало совсем светло. — А то нам еще надо успеть позавтракать до того, как придет школьный автобус…
Отправив Берта в школу, Колин повел Сандру к загону, в котором находилось около дюжины лошадей. Ей сразу приглянулся широкогрудый гнедой жеребец, мечущийся вдоль ограды.
— Я могу взять его? — обратилась она к ковбою.
— В принципе да, но я бы тебе не советовал. Для первого раза возьми лучше вон ту серую кобылу, о которой я тебе вчера рассказывал. С ней ты будешь чувствовать себя спокойно и уверенно.
— Я же не новичок, поэтому ты напрасно волнуешься… Или ты мне не веришь?
— Поверю, как только увижу тебя в седле верхом на Синди, — спокойно, но твердо сказал Колин.
Спорить было бесполезно, и Сандра смирилась, тем более что ее подстегивало нетерпение. Сейчас самое главное — это продемонстрировать свои способности. Если, уж она мастерски водит мощную машину, под капотом которой скрывается невесть сколько лошадиных сил, то с одной-то лошадкой и подавно справится!
— Ладно, попробую прокатиться на Синди, — согласилась она, подмигивая серой кобыле, которая уже подбежала к ограде и теперь косила на Сандру веселым карим глазом. — Тем более что она мне и самой нравится.
— В таком случае пойдем за седлами.
Седла хранились в дальнем конце конюшни. Оказавшись там, Колин рывком поднял огромное ковбойское седло, которое по своим размерам как минимум вдвое превышало хорошо знакомые Сандре седла, и уже хотел было вручить его ей, но вовремя спохватился и спросил:
— Как твой палец?
— Почти не болит.
— Но ты сможешь донести седло, чтобы мне не пришлось ходить дважды?
— Разумеется, я справляюсь, — заверила его Сандра и для большей убедительности даже пошевелила забинтованным пальцем.
Колин с сомнением покачал головой, но все-таки вручил ей седло, оказавшееся весьма тяжелым.
Более того, по мере их возвращения к загону седло становилось все тяжелее и тяжелее. С большим облегчением Сандра сбросила его на верхнюю жердь изгороди, в то время как Колин вошел в загон и проворно взнуздал серую лошадку.
Не дожидаясь команды Колина, Сандра сняла седло с ограды и взгромоздила его на лоснящуюся спину лошади. Приговаривая ласковые слова, она застегнула подпругу, а затем, переведя дух, затянула ее потуже.
Серая прядала ушами, ловя звуки ее голоса, но стояла спокойно. Сандра взяла поводья в одну руку и вставила ногу в стремя. Легкий толчок — и вот она уже сидит в седле.
— Какое замечательное ощущение! — воскликнула Сандра. — В этом седле я чувствую себя как в кресле. Никогда не думала, что оно такое удобное!
— Через несколько часов оно показалось бы тебе не столь удобным, — заметил Колин. — Погоняй ее немного по кругу, пока я буду седлать моего жеребца.
Сандра выполнила его приказание, с наслаждением покачиваясь в седле. Серая лошадка чутко реагировала на любое прикосновение каблуков.
В стиле героев вестернов держа поводья одной рукой и стараясь не слишком их натягивать, Сандра легко меняла темп и направление скачки. Она несколько рисовалась перед Колином и прекрасно это сознавала, но должен же он был убедиться в ее сноровке!
Вскоре ковбой оседлал гнедого жеребца, и они вместе выехали за ворота ранчо.
— Куда направимся? — поинтересовалась Сандра.
— А вон к тем горам, — указал Колин на невысокую гряду, закрывающую горизонт.
Сандра кивнула и пустила лошадь рысью. Ковбой последовал за ней, держась на полкорпуса сзади и продолжая придирчиво присматриваться к повадкам всадницы.
Впрочем, возможно, он просто любуется моей фигурой, подумала Сандра, слегка придерживая серую.
— Можно предложить тебе небольшой психологический тест? — спросила она, когда их лошади поравнялись и пошли шагом.
— Попробуй, — кивнул Колин.
— Вспомни три самых дорогих для тебя имени и мысленно расставь их в порядке значимости.
Колин наморщил лоб и через несколько секунд произнес:
— Готово!
— А теперь произнеси их вслух.
Ковбой пожал плечами и улыбнулся.
— Берт, Сандра, Колин. Ну и о чем это говорит?
— Во-первых, если в этот список человек не забывает включить свое имя, то у него хорошо развито чувство собственного достоинства. А во-вторых, я поняла, что ты замечательный отец и, вероятно, был хорошим мужем.
