Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
Проще говоря, если мы хотим получать 3D-изо-бражения видимых нами объектов, нам потребуется два глаза, для того чтобы пространство звука вокруг нас было объемным, нам нужно два уха. Наконец, если бы не вестибулярный аппарат, находящийся, понятное дело, не в ухе, а в мозгу, то мы бы и вовсе, надо полагать, ощущали себя плоскими субъектами плоского мира.
Впрочем, нас совершенно не смущает тот факт, что мы видим изображение на экране телевизора, как нам кажется, трехмерным, хотя, в действительности, экран, конечно, плоский. То, что герои кинофильмов живут в трехмерном пространстве, а не на плоскости, является психологической иллюзией, а для того чтобы заметить эту иллюзию, нам, как выяснилось, необходима еще одна – лишь с появлением 3D-фильмов и 3D-очков мы, наконец, все осознали, что до сих пор даже киношедевры Арсения Тарковского и Дерека Джармена не заключали в себе никакого пространства, а были лишь картинками на плоскости.
Рис. 12–14 по порядку:
Эффект 3D восприятия; Оптическая иллюзия: «яйца или ямки?»; Оптическая иллюзия «комната Эймса»
То есть весь этот объемный и трехмерный мир вокруг нас – есть одна большая реконструкция, создаваемая нашим мозгом путем сложных математических расчетов интеллектуальной функции, учитывающих то, какие стимулы на какие рецепторы воздействовали и насколько далеко эти рецепторы друг от друга отстоят (рис. 12–14). А нашей единственной фактической привязкой к реальности, о чем в последние годы своей жизни постоянно говорил Лев Маркович Веккер, являются тактильные ощущения, все остальное – так называемые, «переносимые свойства», т. е. свойства внешних по отношению к нашему рецепторному аппарату объектов, которые подвергаются нашей психикой полной переделке и реконструкции.
Но вернемся к нашему мысленному эксперименту. Итак, интеллектуальная функция «контактирует» с реальностью, образно выражаясь – в 2D-формате (и то в лучшем случае). Отсюда очевидно, что фактическая реальность кажется нашей интеллектуальной функции куда более статичной, чем, вероятно, следовало бы. Действительно, мы, вопреки собственной убежденности, не воспринимаем действительность процессуально. Да, мы думаем о ней как о процессах – движения, горения, брожения, затмения, течения, рождения, пения, развития, старения, умирания и т. д., но все они сплошь есть лишь воспроизведенные нашей психикой динамические эффекты.
Таким образом, мы вплотную подошли от идеи «пространства» к идее «процесса», который оказывается, по существу, такой же реконструкцией. Вообще говоря, наша интеллектуальная функция демонстрирует две в каком-то смысле противоположных интенции: с одной стороны, в рамках представлений о реальности она все стремится упорядочить и стабилизировать, с другой же – реконструируя фактическую реальность, она практически все рассматривает как процессы. Однако все эти ее «процессы» совершенно лишены всякой фактической динамики! И правда, какой, если не иллюзорный, процесс мы можем обнаружить в рамках 2D-формата?
Вот иллюстрация классической зеноновской апории «Ахиллес и черепаха» (рис. 15).
Рис. 15
Апория Зенона: Ахиллес и черепаха
Видим ли мы на этой картинке действительный процесс соревнования греческого бога с пресмыкающимся? Нет, конечно. Мы его реконструируем, создавая, впрочем, в своей голове ровно такие же «картинки». То есть нам кажется, что время в нашем интеллектуальном пространстве присутствует, потому что мы постоянно думаем о каких-то «процессах», «прошлом», «будущем», «целях», «долгих расстояниях» и т. д. Но в действительности все эти наши «процессы» принципиально вневременные. А если время как-то и присутствует в нашем психическом пространстве, то только в те моменты, когда в нем проявляется наше осознанное «я», озабоченное теми или иными проблемами, и сообщает нам о некоем своем целенаправленном и пока еще неудовлетворенном желании.
Иными словами, мы совершенно не способны мыслить время как таковое. Мы можем понимать, что «время прошло», что у нас «есть время», что нам для чего-то понадобится такое-то «количество времени» и т. д., но собственно хронометра в нашем мозгу нет – мы не чувствуем время, мы его лишь предполагаем, высчитываем. Так что, когда Альберт Эйнштейн говорит, что время – это «не более чем иллюзия, хотя и весьма навязчивая», с нами в каком-то смысле (причем в прямом и в переносном) говорит сама интеллектуальная функция. Впрочем, если Эйнштейн и предложил нам геометрическую модель Вселенной, то, скорее, в поддон, так сказать, своей интеллектуальной функции, нежели по причине того, что никакого физического времени действительно нет. Но то, что его – как такового – нет для нашей интеллектуальной функции – это вполне очевидно.
На первый взгляд, отсутствие времени в пространстве интеллектуальной функции кажется серьезной проблемой – если фактическая реальность динамичнее, чем мы о ней думаем, то плохо, казалось бы, что мы не можем этого воспринять. Но, судя по всему, наличие этого «недостатка» в пространстве интеллектуальной функции имеет и свои резоны, а то, что нам кажется «минусом», на самом деле является для нее несомненным «плюсом»: именно вневременность процессов, мыслимых нашей интеллектуальной функцией, позволяет ей успешно решать практические задачи.
Так почему же для нашей интеллектуальной функции отсутствие времени в интеллектуальном пространстве скорее благо, нежели проклятье? Судя по всему, ответ на этот вопрос как раз и заключается в невероятной сложности фактической реальности, которую мы пытаемся своим слабым мозгом постигнуть. А то упрощение, которое интеллектуальная функция неизбежно производит, создавая реконструкции реальности – вневременные, предельно схематизированные, – и позволяет ей решать практические задачи.
Избыточная детализация только бы запутала все дело, а не для того эволюция столько трудилась над созданием интеллектуальной функции как над «приспособительным признаком», чтобы та, на радость хищникам, меланхолично пребывала в бесцельном познании «истины». Храм Святого Семейства, созданный гением Антонио Гауди, штука, понятно, невероятно сложная, но, как мы видели, если преобразовать ее в несколько схем, кажущаяся почти нерешаемой задача тут же демонстрирует вполне ясный ответ. Так что фактическое время только бы все усложнило, не давая нам, впрочем, ничего стóящего взамен.
Преодоление сложности – «блоки»
Действительно, одним из классических заблуждений прежней философии, равно как и психологии, да и вообще глобальной иллюзией нашего мировоззрения является иллюзия «вертикали власти» и «системной интеграции». Наш мир всегда представляется нам такой жестко простроенной вертикалью: Бог сверху, а мы-грешные – снизу, государства-лидеры и государства-аутсайдеры, искусство высокое и низкое, начальник, как и Бог, сидит сверху, а подчиненные – снизу, мужчина – голова, а женщина – шея. То есть мир вроде как и вертикально устроен, да еще и все его части, как представляется, находятся в жестком соподчинении.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
