По комнате пролетает сочувственный шепоток. Он поднимает руку, кивает и идет к двери. Свита тянется за ним.
Молчание длится ровно до того момента, когда дверь за ними захлопывается. И тут же вскипает бурное обсуждение.
Я слабею от облегчения. Слава Богу. Слава Богу!
Нет, правда, какая я все-таки идиотка! Вбить себе в голову, пусть на секунду, что Джек Харпер запомнит мою болтовню. Да еще и переживать из-за этого! Можно подумать, он отвлечется от действительно важных дел, чтобы беспокоиться о том, сфальсифицировала какая-то ничтожная дурочка свое резюме или нет.
— Эмма!
Я поднимаю глаза и вижу перед собой Пола.
— Джек Харпер хочет тебя видеть, — коротко говорит он.
— Что? — Моя улыбка меркнет. — Меня?
— Комната для совещаний, через пять минут.
— Он сказал зачем?
— Нет.
Пол отходит, а я невидяще смотрю на экран и борюсь с тошнотой.
Мне дурно.
Значит, я с самого начала была права.
Прощай, работа.
Я потеряю работу из-за какого-то дурацкого признания во время какого-то дурацкого полета!
Ну зачем мне понадобилось лезть в этот бизнес-класс? Зачем понадобилось разевать свой кретинский рот? Я просто глупое, глупое трепло!
— Зачем это ты понадобилась Джеку Харперу? — с оскорбленным видом допытывается Артемис.
— Не представляю.
— А еще кого-нибудь он вызывает?
— Не знаю, — рассеянно бросаю я и, чтобы избежать дальнейших расспросов, принимаюсь наугад тыкать пальцами в клавиатуру, перебирая в уме варианты развития событии.
Я не могу потерять эту работу. Позорно провалить еще одну карьеру.
Он не может уволить меня. Просто не может.
Это несправедливо. Я не знала, кто он. Конечно, если бы он честно, с самого начала сказал, кто он на самом деле я бы никогда не упомянула о резюме. И… вообще ни о чем.
Тем более что я никогда и не подделывала свои дипломы или степени, верно?
И не имею уголовного прошлого и судимостей. Я хороший работник. В самом деле, стараюсь как могу и не так уж часто сачкую. Засиживалась в офисе, когда шла рекламная кампания спортивной одежды, организовала рождественскую лотерею…
Я печатаю быстрее и быстрее, и от волнения заливаюсь краской.
— Эмма! — Пол многозначительно смотрит на часы. — Пора.
Я вздыхаю и встаю.
Не позволю меня уволить! Просто не дам!
Я направляюсь к двери, иду по коридору к совещательной комнате, стучу и толкаю дверь.
Джек Харпер сидит за столом для переговоров и что-то царапает в блокноте. Я подхожу ближе. Он поднимает глаза. Лицо у него такое мрачное, что у меня внутри все переворачивается.
Но я должна защищаться. Мне необходима эта работа.
— Привет, — произносит он. — Не могли бы вы закрыть дверь? — Он терпеливо дожидается, пока я выполню просьбу, прежде чем объявить: — Эмма, нам нужно кое о чем потолковать.
— Прекрасно вас понимаю, — отвечаю я, стараясь, чтобы голос не дрогнул, — но хотела бы высказаться первой, если позволите.
Джек Харпер на какой-то миг теряется, но тут же насмешливо вскидывает брови:
— Разумеется. Валяйте.
Я смело шагаю к столу, делаю глубокий вдох и смотрю Харперу прямо в глаза:
— Мистер Харпер, я знаю, зачем вы меня сюда пригласили. Да, я была не права. Глупый просчет, о котором я глубоко сожалею. Прошу простить меня. Этого больше не повторится. Но в оправдание… — Мой голос звенит от переполняющих меня эмоций. — В оправдание могу сказать, что тогда я понятия не имела, кто вы. И мне не кажется, что я должна быть наказана за невольную, хоть и глупую ошибку.
Следует пауза.
— Думаете, я собираюсь вас наказывать? — хмурясь, спрашивает наконец Джек Харпер.
Какая жестокость! Как он может быть таким бесчеловечным?!
— Да. Вы должны понять, что я никогда не упомянула бы о деталях своей биографии, если бы знала, кто вы! Это… это все равно что ловушка для мух! И если бы все это происходило в суде, судья не признал бы это доказательством! Вам бы даже не позволили…
— Ваша биография? — Со лба Харпера исчезает морщинка. — А! Отличная оценка в вашем резюме! — Он пронзает меня осуждающим взглядом. — Должен заметить, это фальсификация.
Слышать это невыносимо. Лицо горит все сильнее.
— Знаете, многие сочли бы это мошенничеством, — добивает меня Джек Харпер, разваливаясь в кресле.
— Вероятно. И я сознаю, что поступила нехорошо. Мне следовало… Но на мою работу это не влияет и вообще ничего не значит.
— Вы так считаете? — Он задумчиво покачивает головой. — Не знаю. Изменить оценку с С на А… Ничего себе прыжок! А если нам понадобятся математические вычисления?
— Я знаю математику! — выпаливаю я. — Задайте любой вопрос. Ну давайте, не стесняйтесь.
Вот так.
Его губы как-то странно подрагивают.
— Восемью девять?
Я смотрю на него: сердце трепыхается, в голове пусто. Восемью девять. О'кей. Девятью один — девять. Девятью два…
Нет. Лучше так: восемью десять — восемьдесят. Минус восемь… это…
— Семьдесят два! — кричу я и сжимаюсь, когда замечаю легкую улыбку. — Семьдесят два, — повторяю я уже спокойнее.
— Прекрасно. — Он вежливо показывает на стул. — Итак, вы закончили свою речь или хотите добавить что-то еще?
Я смущенно тру щеку.
— Вы… вы не уволите меня?
— Нет, — терпеливо отвечает Джек Харпер. — Не собираюсь. Теперь мы можем поговорить?
И тут в мою несчастную голову закрадывается ужасное подозрение.
— Вы… — Я откашливаюсь. — Вы хотели меня видеть из-за резюме?
— Нет, — мягко говорит он. — Не из-за резюме.
Я готова умереть.
Умереть прямо здесь и сейчас.
— Ясно.
Приглаживаю волосы, пытаясь собраться с мыслями. Надо взять себя в руки. Выглядеть сдержанной и деловитой.
— Ясно. Так что же вы…
— Хочу просить вас о небольшом одолжении.
— Ясно! — Я мгновенно оживляюсь. — Все, что угодно. Но… что именно?
— По некоторым причинам, — медленно начинает Джек Харпер. — я предпочел бы, чтобы никто не знал о моей поездке в Шотландию на прошлой неделе.
Наши глаза встречаются.
— Мне очень хотелось бы сохранить нашу встречу в секрете.
— Конечно, — киваю я, немного помолчав. — Разумеется. Я буду молчать.
