Брифинг солдат вермахта и СС
В обычных условиях переброска корпуса заняла бы не более недели. Однако условия середины 1944 года не были для Германии обычными. Только переброска дивизии по железной дороге через всю Европу заняла почти две недели. Поэтому если после проследования через Кельн, Франкфурт-на-Майне и Страсбург 16—18 июня первые части дивизии высадились в начальной точке сбора — возле Нанси и Бар-ле-Дюк (город в 60 километрах западнее Нанси), то последние подразделения «Фрундсберг» прибыли в район сбора только 23 июня. Всего для переброски дивизии потребовалось 67 эшелонов.
Однако на этом настоящие трудности только начинались. Дальше двигаться по железной дороге было нельзя — ведь в воздухе господствовала авиация союзников, парализовавшая движение поездов, а многие железнодорожные пути были разбиты — либо воздушными атаками, либо диверсиями европейского Сопротивления. Поэтому войскам пришлось покинуть вагоны и начать подготовку к маршу на фронт своим ходом. 23 июня, когда последние части «Фрундсберг» только-только прибыли в Нанси, передовые моторизованные подразделения уже выступили, их целью был городок Дрё, лежащий в 70 километрах западнее Парижа.
Зенитчик из СС следит за появлением вражеских самолетов
В целом, моторизованным частям дивизии СС «Фрундсберг» пришлось совершить более чем 500-километровый марш, через города Труа и Шартр, к точке сбора в районе южнее Фалеза. В ходе этого марша немецкая техника исчерпала едва ли не половину своего моторесурса. Из-за доминирования в воздухе истребителей-бомбардировщиков союзников, марш мог осуществляться только по ночам. В меньшей степени дивизии досаждало французское Сопротивление. Один унтер-офицер СС вспоминал: «Мы сейчас в 30 километрах от фронта, после ночного марша через Францию, который занял две недели и прошел в ужасных условиях, из-за угрозы вражеских самолетов. Из-за этого я мало спал. Я сбился со счета — сколько же раз противник подвергал нас штурмовке? Мы понесли большие потери в людях и технике. Наши люфтваффе так и не появились. В России ничего подобного этому не было». Ему вторит и роттенфюрер СС Гельмут Упхофф: «Мы всегда двигались только по ночам, без света — днем союзные бомбардировщики атаковали все, что двигалось»[76].
Солдаты по-разному приспосабливались к новым условиям. Недолго думая, водитель грузовика штурмман СС Ханс Михельсен договорился со своим напарником, что в случае налета нужно «немедленно оставлять машину и бежать подальше»[77]. Однако так действовали не все. Роттенфюрер СС Йоханнес Рюзинг из 1-й роты разведывательного батальона вспоминал, как налет союзных самолетов был встречен дружным огнем из 20-мм зениток и пулеметов МГ-42. Несколько самолетов было подбито. После этого «атаковать нас стали реже»[78].
Важно обратить внимание еще на один момент. Хотя 10-я танковая дивизия СС уже получила свое боевое крещение, ее до сих пор полностью не укомплектовали причитающимися ей по штату танками. И это несмотря на более чем годичное существование 10-го танкового полка СС. Ситуация была далека от нормализации даже накануне союзной высадки, когда, казалось бы, все силы должны быть брошены на укомплектование танковых частей новой техникой. А иногда происходящее напоминало фарс. Так, 1-й танковый батальон штурмбаннфюрера СС доктора Герхарда Адама, который все это время оставался в Майли-ле-Камп, ожидая укомплектования «Пантерами», получил первые 10 танков еще в момент пребывания дивизии в Украине. Но радость танкистов была недолгой: к общему разочарованию, вскоре пришел приказ передать эти танки в состав Образцовой танковой дивизии, вступившей в бой в Нормандии. Таким образом, батальон снова остался без танков, причем не было ни малейшей надежды на их скорое получение. В итоге, к моменту прибытия на фронт вторжения ударную силу 10-йтанковой дивизии СС составляли 39 танков Pz-IV, 38 самоходок Stug и три командирских танка Pz-III во 2-м танковом батальоне 10-го танкового полка СС[79]. В целом набиралось 80 единиц бронетехники. Таким образом, «Фрундсберг» была куда слабее, чем любая другая немецкая танковая дивизия в Нормандии.
Кроме этого в 10-м артиллерийском полку было 12 самоходных гаубиц «Веспе» (как и требовалось по штатам), 6 «Хуммелей», двенадцать 150-мм орудий и четыре 100-мм. 10-й зенитный дивизион СС имел 12 грозных 88-мм зениток и 9 — 37-мм (вместо полагающихся по штатам 18 и 12 единиц соответственно) в своих четырех батареях. Дивизия испытывала значительную нехватку транспортных средств во всех своих частях и подразделениях.
Зенитная установка частей СС на позиции
Личный состав «Фрундсберг» на 30 июня 1944 года насчитывал 13 552 человека — 374 офицера, 2266 унтер-офицеров и 10 912 солдат. Численность личного состава трех пехотных батальонов 21-го полка СС составляла 83%, 75% и 73% от штатной нормы. 22-го полка СС — 76%, 76% и 72%. Саперный батальон имел только 88% от штатной численности.
Боевое крещение в Нормандии
Сначала оптимистично планировалось, что II танковый корпус СС примет участие в очередном контрударе, которым предполагалось сбросить англичан в море. Дивизия СС «Фрундсберг» прибыла на фронт, к северо-западу от Кана, 25 июня. Уже ночью разведывательные патрули Карла Цибрехта и Рудольфа Хармсторфа выдвинулись в сектор Виллер-Бокаж — Комон — Эвенте, где оперировала 2-я танковая дивизия генерал-лейтенанта Гениха фон Люттвица, с целью рекогносцировки района предстоящих операций дивизии. В ночь с 26 на 27 июня прошла разведка рубежа на северо-западе от селения Тюри-Харкорт, где командование танковой группы «Запад» планировало развернуть «Фрундсберг».
Эти первые разведывательные рейды дивизии на западном фронте сопровождались непривычными трудностями. Так, в район Авенея выдвинулся патруль[80]обершарфюрера СС Георга Риесса. Мост у Тюри-Харкорт, единственная переправа, по которой патруль мог переправиться через реку Орн, лежал в зоне огня союзной корабельной артиллерии, которая при помощи самолетов-корректировщиков легко громила цели за 30 километров от побережья. Поэтому пересечь мост днем было почти нереально, и патруль выдвинулся вперед только с заходом солнца. Только что прибывшие на фронт солдаты «Фрундсберг» еще имели мало представления о том, что творится на фронте и какова мощь союзников. Штурмман СС Арнольд Халл-Вальдхаузер вспоминал, что, «как рядовые, мы не имели представления о реальной силе союзного десанта. Но у нас уже сложилось впечатление, что силы и меры, предпринимаемые немецкой стороной, недостаточны. Задействованные войска были малоэффективны, часто плохо вооружены и с пожилым личным составом (очевидно, имеются в виду солдаты армейских пехотных дивизий. — Р.П.). Тем не менее, они упорно сопротивляются»[81].
