Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
Основной интерес к делу Зорге сразу же проявили американцы, считавшие «Рамзая» и его группу отчасти ответственными за развязывание войны Японии против США. Что касается самих японцев, то после окончания этой войны их взгляды, по японской традиции, резко переменились, и сегодня о нем больше помнят и знают не как о разведчике вражеской страны, а как об обаятельном шпионе-мотоциклисте (Зорге любил скорость), любителе пива, вина и женщин — эдаком «агенте 007», но только «красном», умном и существовавшем в реальности. О мотоцикле, вине и женщинах еще пойдет речь впереди, а пока стоит напомнить, что, по данным опроса, проведенного в 2000 году крупнейшей японской газетой «Асахи», Рихард Зорге вошел в первую полусотню наиболее значимых фигур японской истории минувшего тысячелетия! Удивительный рейтинг для иностранного шпиона, не правда ли? Что касается нашей страны, то тут можно только ритуально напомнить, что в 1964 году, через 20 лет после смерти в японской тюрьме, Рихарду Зорге было присвоено звание Героя Советского Союза, а именем Зорге названы улицы в Москве, Липецке, Казани, Уфе, Ростове-на-Дону, Астане, Новосибирске, Санкт-Петербурге. В Баку, где он родился, существует Дом-музей Зорге, его именем названа одна из главных улиц города. Наконец, как минимум две российские школы, одна в Москве, а вторая в Токио, носят его имя — имя Рихарда Зорге.
Прошли десятилетия после его смерти, и всё, что делал Зорге, всё, чем он занимался, стало сегодня исключительно важным для профессиональных исследователей — зорговедов и зоргологов, историков спецслужб, японоведов, журналистов. Мы препарировали его жизнь, заботливо растянув ее за лапки писем и шифровок на своих письменных столах, и принялись изучать ее сквозь лупу. Я присоединяюсь к этим исследованиям с чувством опасения и вины: не слишком ли мелкими смотримся мы рядом с объектом изучения? Особенно странно и тревожно-неприятно (почему бы?) выглядят такие исследования у нас в стране — государстве, ради которого он жил и умер — как влюбленный, как фанатик, и… как дурак — для очень многих из тех, кто живет в ней сегодня, несмотря на все школы и улицы его имени.
В 1960-е годы, действуя строго в русле «установок сверху», супруги Колесниковы положили жизнь Зорге в мраморный саркофаг книжной серии «Жизнь замечательных людей». Фигурой он был крупной, и поэтому пришлось пристраивать ее в идеологическое прокрустово ложе — там усекли, тут кастрировали, зубы вставили, бутылку из ослабевшей руки вынули. Очень неплохую, в общем-то, книжку втиснули в канонические три буквы: ЖЗЛ. Сделали из него породистого разведчика — «Штирлица» Дальнего Востока. Но потом, когда грянула перестройка и бывшие партийные историки оказались во главе процесса демократизации отечественной науки, направление взгляда переменилось.
Зорге снова оказался фантастически удачной находкой. Открыли архивы КГБ? И от военных ждут, чем те могут ошарашить «демократическую общественность»: Зорге был двойным шпионом! А при ближайшем рассмотрении тройным и даже четверным! Прошла борьба с пьянством и даже президентам не возбраняется, укушавшись, падать в речку? Нет проблем: вы знаете, как Зорге пил? А потребовалась срочно на обложку свежего номера голую женщину, но с политическим подтекстом, так пожалуйста: Зорге — сексуальный маньяк, обесчестивший всех дам германского посольства и, возможно, пристававший к полицай-комиссару Майзингеру!
Но вот ведь что интересно: для каждого специалиста по Зорге действительно есть реальная основа для исследований. Уж очень он был многогранным, странным, неординарным человеком — этот Рихард Зорге. Мне кажется, такие люди только в то время и могли жить. Сейчас Зорге не влез бы, не поместился на наши улицы, так и стоял бы недалеко от здания ГРУ, возвышаясь над всеми и не глядя ни на кого, как стоит сейчас его памятник на этом месте. За пару десятков лет своей жизни он обеспечил работой кучу народа. Да, наверно, он был великим шпионом. Вполне возможно, что и двойным, — почему нет? Впрочем, говорят, что двойные агенты столько не живут. Он точно был великолепным журналистом, который, не зная досконально языка и не имея базового образования, глубоко понял страну и людей, в ней живущих, а поняв, делал прогнозы, которые удивительным образом сбывались, удивляя «спецов». Был он геополитиком, когда слово это не снилось даже отцам тех, кто сегодня вворачивает его куда попало, не понимая смысла. Был он и… Много кем был Зорге. Лично мне важно, что он просто был.
Я много раз видел его фотографии, сделанные в Токио, и не понимал, но чувствовал, что что-то не так, что-то важное ускользает от меня, уходит. Чтобы догадаться, что именно, пришлось в Японии пожить. Конечно, это была совсем другая жизнь — в Токио начала XXI века. Да и я, к счастью, не шпион. Мне было несопоставимо проще: общение с русскими почти каждый день, море иностранцев на улицах, да и японцы совсем не те, что 70 лет назад. Но там, в Токио, я впервые понял, что такое быть одному, что такое тоска, извините за банальность, по родине, усугубляющаяся к тому же внешней и внутренней «крайней азиатчиной» страны пребывания. Попробуйте каждый день ходить по улицам, возвышаясь на голову, а то и на две, над окружающими, выделяясь из толпы цветом кожи и волос, языком и разрезом глаз. Попробуйте каждый день приходить в комнату площадью в шесть татами и устраиваться на ночлег, зная, что в щель занавесок за вами внимательно наблюдает в бинокль 80-летняя старушка из дома напротив. Привыкнуть к незнакомому языку, к еде, к людям. Которых, кажется, невозможно понять. Ерунда это, если представить, каково было Зорге в его ситуации в ТОМ Токио.
В баре токийского отеля
6 сентября 1933 года в порту самого европейского города этой страны — Иокогамы — пришвартовался пришедший регулярным рейсом из Ванкувера трехтрубный черный гигант под названием «Императрица России» («Empress of Russia»). По иронии судьбы именно на корабле с русским названием прибыл со своей миссией к берегам Страны восходящего солнца советский разведчик. Оформив на месте пограничные и таможенные формальности, Зорге добрался до железнодорожной станции и поездом выехал в Токио. Там он, видимо, по чьей-то рекомендации, полученной еще в Европе, остановился в фешенебельном, построенном всего за год до описываемых событий, отеле «Санно». Входивший в тройку лучших гостиниц Японии (наряду с «Империалом» и «Дайити»), «Санно» располагался в районе Акасака, на улице Сотобори-дори, у синтоистского храма Хиэ. Сейчас на этом месте находится высотное здание «Санно Парк Тай-эр», а чуть дальше — столь же роскошный отель «Кэпитал Токю». В 1936 году «Санно» стал штабом мятежных военных, пытавшихся взять власть в свои руки, и, вообще, он всегда был особенно любим именно военными. В 1945 году отель сгорел при бомбардировке американской авиации, но уже через два года был отстроен заново на прежнем месте и сдан в лизинг американскому посольству. Сначала в «Санно» размещалось офицерское общежитие, а затем, после реконструкции, — квартиры старших офицеров и генералов оккупационной армии. На рубеже восьмидесятых годов прошлого века «Санно» прекратил свое существование, став в завершение сценой для одного из самых громких шпионских скандалов того времени. И снова — с участием советской разведки. Новый «Санно» отстроен в районе Ад-забу. Большинство из 149 его номеров традиционно заняты гражданами США.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61
