В самом деле, над рукомойником жужжали маленькие пестрые твари. Влетали через широкое горло и узкий носик и улетали довольные и бодрые: человек тут для них на холме осиный пансион открыл.
– После жирной пищи всегда пить хочется, – сказал, убирая посуду, дядя Вася. – Мы пили чай, они – воду. Дай им вина – тоже высосут… Вот. Я, дружок, спущусь в город за всякой всячиной. Через два часа вернусь.
– А я? Я тоже пойду.
– Устанешь. Вчера намаялся немало. Посидишь здесь. Бумажки все и мусор за лесок снеси, чтоб всё в порядке было. Здесь безопасно: осы не кусают, землетрясения не предвидится, удавов нет.
– Я не боюсь, – Игорь посмотрел на валявшийся у ствола топорик.
– И чудесно. Никуда пока не отлучайся. Комнату подмети. Французская книжка в чемодане. Огня, пожалуйста, не разводи…
Взял заплечный мешок и пошел к перевалу, откуда спуск к городку начинался.
Комик этот дядя Вася. «Комнату подмети, огня не разводи…» Будто Игорь сам своих обязанностей не знает.
Пол в сторожке был земляной, стены нештукатуреные, и дыр в кирпичах не меньше, чем звезд в небе, когда считаешь их вечером, лежа на койке, сквозь раскрытую дверь… Но, слава Богу, ни на полу, ни в стенах ни одного тарантула, ни одной сколопендры[32]. Дядя Вася как хочет, а Игорь удрал бы от них сразу, подвесил бы между соснами гамак и жил так не хуже лесного дрозда.
Веник из можжевеловых ветвей гладко выгладил пол. Дно чайника выскоблено песком. Что же еще? Стекла разве в окошке промыть?
Игорь распахнул тугую пыльную ставню. По неровной стене что-то прошуршало вверх к потолочным балкам… Змея?.. Прошла минута.
С верхней перекладины свесилось и робко поглядывало на мальчика презабавное создание: плоская серая голова, раскрытая длинная пасть, плоское туловище в бугорках, растопыренные коренастые лапки…
«В сказках рассказывают про мальчика с пальчика, почему и не быть “крокодилу с пальчик”?» – подумал Игорь и сделал вид, что совершенно не интересуется новым сожителем (это ведь лучший способ, чтобы что-нибудь узнать о любой твари).
Уродец не шевелился. Маленькая ящерица-крокодил терпеливо ждала, когда непрошеный гость уйдет из ее дома прочь. Но он внес в дверь ведерко, походный стул и стал прилаживать висячие полки. Полки? На стене?! А может быть, он, такой длинноногий и страшный, будет лазить по полкам и доберется до самого потолка?.. Ящерица забилась под балку, только короткий тупой хвостик торчал наружу и по временам вздрагивал: это у нее сердцебиение передавалось в хвостик.
А когда Игорь стал вколачивать в щели между кирпичами большие гвозди, испуганный зверек заметался во все стороны, то ныряя в светлые дыры под черепицу, то обегая домик по наружной стене и растерянно заглядывая через край подоконника… Что такое?! Мальчик хочет разворотить дом! Удирать или еще подождать чуточку?..
Но полки были прибиты, припасы на них расставлены, и «крокодил» успокоился: застыл над самой полкой, не сводя с нее крохотных бисерных глаз. Очень она его заинтересовала…
Да, конечно. Игорь вспомнил. Вчера на ферме в конюшне мула такой же урод показался. Мишка сказал, что местные крестьяне так эту ящерицу и называют – «маленький крокодил»! В прошлое лето поймали на дороге такого «крокодила» величиной… с полметра… Бр! Ящерицы эти не ядовиты, – Мишка знает, раз говорит. Преискусно ловят насекомых. В самом деле, – в хижине ни одного паука нет. Но, говорят, когда на них наступить ногой или их чем-нибудь рассердить, они очень больно кусаются.
Игорь задумался. А вдруг этот крокодил – сейчас его в карман положить можно – через месяц вырастет с чемодан? Или ночью спустится погреться в туфлю? Игорь встанет воды напиться и на него нечаянно наступит… А тот разозлится и укусит Игоря за пятку… Что ж тут мудреного? Наступи на мальчика, он ведь, пожалуй, тоже укусит… И вообще, как теперь с таким чудовищем вместе жить? А если он впотьмах заползет в рукав куртки и Игорь его утром, когда будет одеваться, прищемит? Помилуй Бог!
На стене что-то зашуршало. «Маленький крокодил» сидел на полке верхом на банке со сгущенным молоком и, доверчиво поглядывая на мальчика, слизывал сладкие густые капли…
Игорю стало стыдно. И, повернувшись к полке, он сказал кротко и убедительно:
– Уродина! Пей наши сливки, ешь наши персики и бананы, – я позволяю. Если я не позволю, ты ведь все равно не послушаешься. Я постараюсь никогда на тебя не наступать и ничем тебя не злить… Только, пожалуйста, не кусайся и, ради Бога, не заползай ночью ко мне под одеяло, а то я сойду с ума от страха…
Маленький крокодил поднял голову, и Игорю показалось, что он тихо-тихо пискнул в ответ: «Хорошо. Я согласен…»
Медленно покачиваясь, возвращался дядя Вася в свою лесную сторожку, нагруженный, как мул, хлебом, овощами, пакетами с рисом и овсянкой и подобранными у тростников дикими грушами. У колодца он обернулся: сзади кто-то вежливо вздохнул, словно хотел сказать:
– Обернитесь, пожалуйста…
Из тростниковых джунглей вышла на тропинку тощая долговязая собака из той незнатной породы, у которой хвост крендельком, а уши варениками. Человек остановился, пес тоже. Он внимательно, опытным глазом бродяги осмотрел пожитки дяди Васи, его выгоревшую на солнце куртку, его лицо, и когда тот снова стал подыматься в гору, пес решительно пошел за ним, точно дядя Вася был его дедушкой, с которым он встретился после многолетней разлуки.
Его решение было нетрудно понять:
Нездешний… Не фермер, фермеры овощей из города не носят… Мяса не принес, но пустой желудок можно и супом с хлебом наполнить. Незлой, скорее добрый, стало быть, не прогонит. Из той породы людей, которые каждый год наезжают со всех сторон в Прованс, чтобы валяться на песке у моря и слоняться с места на место. Вроде бродячих собак…
Пес не ошибся, дядя Вася его не прогнал и у дверей сторожки исполнил первый долг гостеприимства: дал ему в жестянке из-под сардинок холодной колодезной воды. Жестянка была гораздо меньше собачьей жажды, но человек терпеливо подливал воду, пока пес, из вежливости омочив последний раз язык, не взглянул на него благодарными глазами:
– Спасибо.
И улегся у дверей, будто он всю жизнь здесь прожил.
– Игорь! – закричал дядя Вася. – Где ты? Я нового квартиранта привел.
– Ау! – голова мальчика мелькнула среди кустов, и через минуту детские глаза удивленно рассматривали тощего пса.
– Какой он худой!.. Будто голодающий факир. Где ты его, дядя Вася, нашел?
– Нигде не нашел. Увязался за мной. Идет и идет. Так вот и пришли…
Дядя Вася и Игорь сидели, болтая ногами, на постели в сторожке. Пес у порога – снаружи. Он, конечно, постарался им объяснить, как умел, что он совсем не хочет есть, что пошел за человеком только потому, что тот ему понравился… Осторожно, словно невзначай, перенес он переднюю лапу за порог… Но дядя Вася очень любил собак и очень не любил блох, – глаза их встретились, и пес понял, что пообедать и на дворе можно. Дядя Вася размочил сухой хлеб в разбавленном водой скисшем молоке (не бежать же на соседнюю ферму за сливками!). Пес съел. Он был очень голоден – впалые бока, чуть-чуть торопливые глотки… Но не чавкал, старался есть медленно, с достоинством, как не всегда едят даже сытые мальчики.
