В опубликованных журналах посетителей кремлевского кабинета Сталина за 1939−1953 годы имя Мессинга не упоминается ни разу. Правда, после войны генералиссимус часто принимал посетителей на своей кунцевской даче, и запись их велась далеко не всегда, но в 1940 году на эту дачу приглашали только близких соратников Сталина, и Мессинг никак не мог там оказаться. Скорее всего, он встречался со Сталиным так же, как с Эйнштейном, Фрейдом и Ганди — в своей фантазии. Под «высокопоставленным лицом» из мемуаров имелся в виду Берия, имя которого в 60-е годы и позже в печати называть запрещалось. В устных беседах Мессинг подтверждал, что проходил без пропуска в кабинет Берии — иногда, впрочем, заменяя его самим Сталиным. На Сталина явно намекал и эпизод мемуаров, дублирующий предыдущую историю: «Примерно в те же времена довелось мне беседовать с одним очень высокопоставленным человеком. После разговора он, в шутку видимо, сказал:
— Ну, товарищ Мессинг, сможете ли вы выйти отсюда, если я не подпишу вам пропуск?
Дух озорства заиграл в моей душе:
— Без этой-то бумажки? Возьмите ее на память!..
— Нет, подождите. Вас не смутит, если я еще дополнительно предупрежу охрану.
— Сколько угодно!
Набран телефон коменданта. Отдана команда: «Не выпускать Мессинга без отмеченного пропуска». Да еще секретарше поручено идти за мной в десяти шагах, но, правда, не вмешиваться в мои действия.
Когда я через пару минут вышел на улицу и посмотрел на окно кабинета на третьем этаже, в котором только что состоялся этот разговор, я увидел в нем фигуру моего недавнего собеседника. Дух озорства еще не уснул, и я помахал ему рукой». Все бы хорошо, но кабинет Сталина находился не на третьем, а на втором этаже Первого (Сенатского) корпуса Кремля, о чем телепат почему-то не знал.
Не называя прямо Берию, Мессинг не раз намекал, что глава НКВД использовал его для выполнения особо сложных заданий. Например, в 1944 году, когда под Новгородом задержали мужчину в крестьянской одежде, очень похожего на немца. В нем подозревали опытного шпиона, он же утверждал, что дезертировал из немецкой армии, а одежду нашел в поле. Еще он уверял, что не знает ни слова по-русски. Допросы и пытки ни к чему не привели, и в конце концов чекисты пригласили Мессинга. Тот быстро догадался, что задержанный прекрасно владеет русским языком. Для вида полистав документы, он сказал на чистом немецком:
— Да, теперь я нисколько не сомневаюсь в вашей полной невиновности.
А потом неожиданно перешел на русский:
— Мы приносим вам свои извинения. Вы свободны, можете идти.
При этих словах немец вскочил и рванулся к двери — и тем выдал себя. Если такая история и была, то Мессинг проявил в ней не какие-то сверхъестественные способности, а только сообразительность и талант артиста, которыми был наделен в избытке. И крайне сомнительно, что его отправил разоблачать шпиона сам Берия — скорее уж это был начальник «Смерша» Виктор Абакумов, который, по некоторым данным, интересовался Мессингом и посещал его выступления. Интересно, что тесть Абакумова, московский врач Николай Смирнов, выступал в 1920-е годы под псевдонимом «Орнальдо» с сеансами гипноза — как считается, именно он, а не Мессинг, был одним из прототипов булгаковского Воланда. А сын расстрелянного в 1954 году Виктора Семеновича, известный психиатр Игорь Смирнов, вплоть до своей внезапной смерти в 2005 году активно занимался проблемами гипноза.
Что касается получения Мессингом 100 тысяч рублей в банке по чистому листу бумаги вместо чека, то журналист К. Невский убедительно доказал, что эта история вымышлена. Вольф Григорьевич понятия не имел, как в советских банках выдаются крупные суммы денег. Сначала чек давали бухгалтеру, который отдавал его на проверку. Потом чек подписывал начальник отделения банка, и его передавали кассиру, который получал деньги, вызывал клиента и после достаточно сложной процедуры вручал ему требуемую сумму. Поэтому даже если бы телепат загипнотизировал бухгалтера, тот никак не мог выдать ему деньги — для этого пришлось бы подвергнуть гипнозу всех сотрудников банка вплоть до директора.
Рассказав о своей встрече со Сталиным, Мессинг на этом не остановился и поведал — правда, устно — о знакомстве со следующим вождем, Никитой Хрущевым. Случилось это, по его утверждению, еще до войны, когда Хрущев возглавлял партийную организацию Украины. Когда Мессинг гастролировал в Киеве, в Москве пропал высокопоставленный украинский чиновник, при котором был портфель с секретными документами. Вызвали Мессинга, который стал обходить кабинет исчезнувшего, стараясь представить себе самого чиновника и его портфель. Внезапно он увидел картину: речка с крутым берегом, мостик, убогая деревушка. Под мостом, у берега реки стоял тот самый портфель. Спешно созванная комиссия ученых-краеведов определила (как?) искомое место, где и нашли портфель, а потом и выловили из реки тело утонувшего чиновника. Эта история если и говорит о чем-то, то лишь о незаурядной фантазии Вольфа Григорьевича, которая на новой родине разыгрывалась все сильнее. Ведь даже «классическая», отвергнутая наукой теория ясновидения утверждает, что телепат может уловить мысли и чувства человека, но никак не бездушного портфеля. Вряд ли нужно добавлять, что этот случай не упоминается ни в каких документах или мемуарах, включая мемуары самого Хрущева, который, конечно, знал о существовании Мессинга, но вряд ли общался с ним.
Полтора года между двумя войнами прошли для Мессинга в постоянных гастрольных поездках и привыкании к непростой советской действительности. Он упоминает о своих гастролях в Одессе и Харькове; по другим сведениям, он выступал также в Киеве, Ростове-на-Дону, Воронеже — ноне в Москве. Пока что ему позволялось развлекать провинциалов, но не взыскательную столичную публику. В повести Шенфельда он повествует: «Меня возили из города в город, я жил в лучших гостиницах, обедал в шикарных ресторанах, шил костюмы у самых дорогих портных и жил в каком-то чаду. Я уже прямо утопал в деньгах. Вокруг меня всегда толпился народ. Тот просил автограф, этот — совета и помощи. Какой-то Мессинг ввалился с чемоданами в гостиницу, где я остановился, и кричал, что он мой двоюродный брат, какие-то девки звонили по телефону, врывались ко мне в номер. Я уже и сам поверил, что я не такой, как все, а особенный. А что, если меня Господь действительно наделил сверхчеловеческими силами? Ведь не может же такое количество людей во мне ошибаться? Я и сам чувствовал, как во мне развиваются и проявляются гипнотические силы. Чем черт не шутит, когда Бог спит! Приятно было видеть во всех городах этой необъятной страны афиши, на которых крупными буквами стояло: «К вам едет Вольф Мессинг»». Конечно, этот текст относится скорее к Мессингу 1950-х годов — до войны его популярность была не так уж велика.
Весной 1940 года Госконцерт прикрепил к нему сопровождающего — писателя Виктора Финка, который сам по себе был примечательной личностью. Он родился в 1888 году в Одессе в семье преуспевающего адвоката, учился праву в Париже, а в годы Первой мировой войны попал в Иностранный легион, который талантливо описал в одноименном романе. Вернувшись накануне революции в Россию, работал журналистом и, по мнению многих, был осведомителем ЧК. Чудом пережив «чистку» 1930-х, он жил довольно незаметно, время от времени выпуская серые, но идейно безупречные книги. Умер в 1973 году. Похоже, к Мессингу его приставили именно в качестве осведомителя, но одновременно он довольно неплохо заботился о своем подопечном в его разъездах по стране.
